Ги де Кар - Дерзкая красота
Примеряя то одно, то другое платье, покупательница окликала по имени мужа, спрашивая его мнение. Сильви таким образом узнала, что господина зовут Жан, это имя всегда ей нравилось. Фамилия дамы была ей известна из картотеки, куда записывались все клиентки при первом же посещении магазина-салона. Следовательно, она выяснила и имя, и фамилию этого человека: Жан Шарвен. Сильви мысленно несколько раз повторила: «Жан Шарвен, Жан Шарвен…» Это звучало неплохо и очень ему подходило.
Месье Шарвен показал себя щедрым человеком, без колебаний согласившись купить супруге сразу три «премиленькие вещицы», приведшие модницу в восторг: платье из набивной ткани, синий костюм и мини-юбку, которая бесподобно смотрелась с высокими сапогами. Пока длилась примерка, Жан Шарвен не переставал ласково улыбаться, переводя взгляд с жены на продавщицу. Радости Сильви не было предела, когда мадам Шарвен в ее присутствии сказала мужу:
— Помнишь, Жан, что я говорила тебе несколько дней назад, когда мы встретили мадемуазель в ресторане? Я сказала, что с большой охотой снова зайду в «Мари-Каролин», поскольку эта девушка самая любезная и самая толковая из всех продавщиц, которых я когда-либо встречала!
— Ты была права, дорогая. Мадемуадель — само очарование, — произнес он.
Уже в который раз за этот день Сильви покраснела, но не от скромности, а от гордости.
А мадам Шарвен тем временем продолжала:
— Вас зовут Сильви, не так ли?
— Да, мадам, — кивнула Сильви.
— Не сочтите это за нескромность, но тот молодой человек, с которым вы тогда ужинали, он, надо полагать, ваш жених? — с любопытством спросила клиентка.
— Вовсе нет, мадам, — ответила Сильви с такой живостью и таким тоном, что сразу стало ясно, ей и в голову не могло прийти назвать женихом столь неряшливого молодого человека.
— Откровенно говоря, — призналась с широкой улыбкой мадам Шарвен, — мне это по душе. Возможно, он очень милый молодой человек, только, на мой взгляд, он вам не подходит. Я именно так и сказала тогда Жану. Правда, дорогой?
— Знаешь, Элен, похоже, мы вмешиваемся в дела, которые нас не касаются. Мадемуазель Сильви вольна встречаться и ужинать, с кем пожелает, — заметил муж. Затем, повернувшись к Сильви с более чем красноречивой улыбкой, продолжал: — У меня замечательная жена, но у нее все же есть один маленький недостаток: ей постоянно хочется вмешаться, чтобы поспособствовать счастью других, в частности тех, кого она совсем не знает!
Когда наконец с выбором туалетов было покончено и супруг расплатился чеком за покупки, клиентка что-то шепнула ему на ухо, а он ответил в полный голос: «Ну, разумеется!» — и принялся рыться в бумажнике. Вынув оттуда купюру, он быстро сложил ее вчетверо и незаметно сунул Сильви, когда та прощалась с его женой у порога магазина. Дама же сочла нужным пояснить поступок супруга:
— Дорогая Сильви, это вам в благодарность за вашу любезность… До скорого свидания!
Муж ограничился легким кивком:
— Мадемуазель…
После их ухода Сильви какое-то время стояла неподвижно. Она прекрасно знала, что сжимала в руке две бумажки: одна — пятидесятифранковая купюра, а другая — листок белой бумаги, вырванный из записной книжки. Очнувшись, девушка помчалась в раздевалку для персонала и прочла несколько строчек, нацарапанных в спешке на листке бумаги: «Позвоните мне завтра утром, лучше всего, если это вас устроит, между 11 и 12 по телефону: 073-02-90. Телефон находится в моем кабинете, я сам сниму трубку. До завтра».
Прочитав, Сильви почувствовала, что у нее перехватило дыхание. Она, конечно же, ожидала, что что-то обязательно должно произойти, но такое!.. Как этот человек (она мысленно готова была назвать его нахалом) посмел сунуть мне подобную записку в присутствии жены! А последние слова означают, что он нисколько не сомневается в том, что я позвоню! За кого он меня принимает? Но вскоре — ибо реакция женщины мгновенна, когда речь идет о важном в ее жизни событии — она более трезво взглянула на вещи. В конце концов, подумала Сильви, разве был другой способ дать понять, что он хочет со мной встретиться? В магазине мы ни на секунду не оставались с глазу на глаз. И в конечном счете мне решать: звонить или нет. Интересно, понравилось бы его жене, узнай она, что Жан подарил мне целых пятьдесят франков? Эта, судя по поведению, мещанка, к тому же весьма бесцеремонная, скорее всего считает, что с лихвой хватило бы и десяти!
— Вы здесь, Сильви? — произнесла мадам Бернье на пороге раздевалки. — С вами все в порядке? Пройдите, пожалуйста, в салон. Вас требуют сразу две клиентки. Надеюсь, вы не заболели?
— Вовсе нет, мадам. Наоборот, я никогда еще так хорошо себя не чувствовала… Сейчас иду!
Спрятав за корсаж денежную купюру и записку (вторая в ее глазах имела гораздо большую ценность, чем первая), девушка вернулась в салон. И лишь вечером, переодеваясь все в той же раздевалке после окончания работы, она переложила обе бумажки в сумочку. Ее голова гудела от сонма противоречивых вопросов и ответов.
Дома Сильви решила, что ей необходимо выпить виски, хотя никогда раньше девушке не приходило в голову пить в одиночестве. Затем, усевшись в кресло, она попыталась привести мысли в порядок. Но не давал покоя один и тот же вопрос: звонить или не звонить?
Засыпая поздно ночью, Сильви наконец приняла решение: она не позвонит Жану Шарвену и не выполнит его просьбу, скорее похожую на приказание. Она — не авантюристка и тем более не женщина легкого поведения, ищущая любовных приключений в объятиях щедрых кавалеров. Она — прекрасная продавщица, которая не просто хорошо зарабатывает, но даже имеет немалые сбережения. Такая женщина вольна выбирать себе мужчин. Для чего ей унижаться и принимать приглашение первого встречного? К тому же этот человек, который, надо признать, несомненно нравился женщинам, мог бы действовать иначе, если хотел назначить свидание, например, послать цветы… Если мужчине действительно нравится женщина, он всегда найдет способ раздобыть ее адрес! Иначе это просто обман… До сих пор единственным мужчиной, дарившим Сильви цветы, был Дэдэ… Но бедняга совсем ей не нравился, особенно теперь, когда было с кем сравнивать. Целая пропасть отделяла скромного неряшливого фотографа от месье Шарвена, способного без тени сомнения купить жене сразу три платья!
Удивительно, но Сильви совсем не смущал тот факт, что Жан Шарвен женат… Сколько женатых мужчин, думала она, скучают со своими женами, а иные даже не могут их выносить! Что же касается мадам Шарвен, то за ее внешней приветливостью и фальшивой любезностью скрывалась отвратительная сущность, стремление подавлять других, особенно продавщиц модных магазинов, видом туго набитого кошелька своего супруга. К тому же вмешиваться в сердечные дела этих девушек… Как она осмелилась предположить, что несимпатичный фотограф Дэдэ мог быть ее, Сильви, женихом, да еще заявить при этом, что он ей не подходит! Каков бы он ни был, он первый проявил к ней внимание… Похоже, он ее любит… Этой напыщенной мадам Шарвен следовало бы преподать урок! А почему бы за это не взяться ей, Сильви, и не отбить у нее мужа? Всегда надо отвечать ударом на удар!
