Кэти Уэбб - Никому тебя не отдам
— Что «только»?
— Не знаю. Глупо, наверное. Но после того, как я видела вас исполняющим все эти трюки с машинами…
Он резко выпрямился:
— Я заставляю вас нервничать.
— Вовсе нет.
Случайно дав задний ход, Кэтлин вздрогнула.
Блейз посмотрел на нее со снисходительной полуулыбкой:
— Вот это хорошо.
Кэтлин с шумом втянула воздухом приказала себе сосредоточиться на вождении.
— Как насчет того, чтобы покатать вас по городу?
— Валяйте.
Он опустил темные стекла, чтобы солнце не слепило глаза.
Кэтлин нравилась своя маленькая спортивная машина. Но сегодня в ней ехал Блейз. Наверное, поэтому машина показалась Кейт чересчур маленькой.
Они ехали мимо зданий, считавшихся достопримечательностями Виктории. Иногда Кэтлин что-то сообщала Блейзу, изображая гида.
— Красивый город, — спустя какое-то время заметил Блейз.
— Да, — согласилась Кэтлин, вдруг подумав, что для бездомных людей или тех, кому вскоре предстоит потерять дом, даже очень красивый город может показаться адом.
Между тем они подъезжали к «Глендейл-Лодж» — приюту для калек. Этот приют существовал на деньги, выделяемые правительством. Он располагался за городской чертой, в тихом и уютном пригороде. Вокруг расстилались кукурузные поля, ярко-зеленые под утренним солнцем. Вдоль дороги то и дело встречались прилавки, на которых продавались свежие ягоды.
Кэтлин свернула с дороги и припарковалась на стоянке под раскидистым дубом. Выключив двигатель, она повернулась к Блейзу лицом:
— Ну, что теперь?
— Теперь мы пойдем за Майком. Потом отыщем симпатичное местечко и разляжемся на траве.
Несмотря на огромный рост, Блейз с удивительным проворством выбрался из машины. Кейт так до сих пор и не научилась выходить из машины изящно. К тому же на ней была узкая юбка. Она попыталась выскользнуть из-под руля. Одну ногу она уже поставила на землю, а вторая еще оставалась в машине.
— Помочь?
Кэтлин покраснела. Ну почему она такая клуша?! И Блейз смотрит…
— Спасибо.
Она приняла протянутую руку Блейза и, твердо ступив на землю, поправила юбку. Блейз уверенно направился к входу, показывая дорогу. Кейт шла следом.
Вестибюль приюта, напоминал приемное отделение больницы. Вход-вертушка, люди в белых халатах, длинные коридоры с многочисленными дверями и поворотами. Блейз, однако, весьма неплохо ориентировался в этом лабиринте. Кэтлин едва успевала за ним, делая два шага там, где он делал один. Наконец Блейз открыл одну из дверей и вошел. Кейт, ступив за порог следом, увидела, что комната пуста.
— Забавно. — Блейз растерянно огляделся, точно ждал, что молодой человек может вдруг материализоваться из воздуха. — Он знал, что я приеду.
Внезапно у них за спиной появилась женщина в джинсах и белой медицинской куртке:
— Могу я вам чем-нибудь помочь?
Взгляд у нее был подозрительный и недружелюбный.
— Я… мы ищем Майка. Вы не знаете, где он?
Женщина поджала губы.
— Конечно, знаю. Он наказан. Вон в той комнате. Она указала на дверь в конце коридора.
Кэтлин и Блейз увидели за дверью из армированного стекла сгорбленную в инвалидном кресле фигурку молодого человека. Он вращал колеса кресла, передвигаясь по комнате туда и обратно, ни на минуту не останавливаясь. Он выглядел таким несчастным, что у Кейт сердце заныло. Блейз попробовал нажать ручку, но дверь не поддалась.
— Он должен сидеть взаперти?
— Да, — ответила женщина. — Вы члены семьи?
Блейз заулыбался. Кейт уже был знаком этот прием обольщения.
— Почти семья. Лучшие друзья. Мы привезли корзинку с сандвичами, чтобы вместе попировать на природе.
Кэтлин видела, как женщина быстро начала оттаивать.
— Прекрасно! Но к сожалению, Майк сегодня утром провинился. Он подрался с товарищем, который тоже живет здесь. Боюсь, что пикник вам придется провести без него.
— Плохо, — сказал Блейз и, понизив голос до хрипловатого шепота, от которого у Кейт кожа на голых руках покрылась пупырышками, добавил: — Надеюсь, мы не слишком сильно нарушим правила, если побудем с ним минуту-другую. Просто чтобы он знал, что о нем не забыли.
— Думаю, несколько минут вы с ним побыть сможете, — застенчиво улыбнулась женщина и принялась греметь ключами на железном кольце, прикрепленном к поясу джинсовых брюк, отыскивая нужный.
— Я вам весьма признателен, — сказал Блейз. А Кэтлин подумала о том, сколько еще женщин пали жертвой его бьющего без промаха обаяния. Наверное, и не сосчитать.
Юноша, увидев гостей, ахнул восторженно и поехал к ним навстречу. Глаза за толстыми стеклами очков светились радостью.
— Я знал, что ты придешь. Я чувствовал.
— Я же тебе обещал. Я не даю обещаний, которые не могу сдержать.
Блейз пожал худую руку юноши:
— Кажется, сегодня утром ты с кем-то повздорил.
— Ах это, — уныло сказал Майк, разглядывая носки своих поношенных теннисных тапочек. — Я не виноват.
— Да? — удивленно спросил Блейз. — С чего это они тогда заставили тебя отбывать наказание?
Майк покраснел.
— Мне не следовало сбивать его с ног, этого подонка. Но он меня довел. Всем наговорил, будто я насчет тебя все выдумал. Насчет того, что ты ко мне приедешь и найдешь место, где нам жить.
Блейз покачал головой, затем присел на корточки перед Майком, так, что глаза их оказались на одном уровне.
— Такие ребята, Майк, только и ждут, что ты потеряешь веру. Не сдавайся, парень. Не давай им шанса.
— Я знаю.
Без тени смущения Майк пялился на Кэтлин, затем, насмотревшись вдоволь, приятельски улыбнулся Блейзу и спросил:
— И кто эта красотка?
— Это Кэтлин. И знаешь, будь я на ее месте, я бы тебе врезал за этот вопросик. Она тебе не «красотка».
— Простите, мэм, — сказал Майк, виновато склонив голову.
Но вид у молодого человека был далеко не подобострастный. Из-под толстых стекол очков проглядывали глаза, полные иронии и любопытства.
— Я всего лишь хотел сказать, что вы очень красивая леди.
Кэтлин улыбнулась и протянула юноше руку, отметив про себя, что не только Блейз пытается проверить на ней свое мужское обаяние.
— На этот раз прощается. Можешь называть меня Кэтлин. Мне не по душе ни «красотка», ни «мэм».
Тонкая, полупрозрачная, почти детская ладонь мальчика легла в ее ладонь. Кейт словно током ударило: таким трогательно доверчивым было это слабое пожатие. В горле вдруг встал комок. Она боялась рот открыть, чтобы голос случайно ее не выдал. Майк не должен знать, что внушает жалость. Мальчик так старался казаться взрослым. Быть взрослым — значит быть сильным. Жалость унизительна для взрослого мужчины.
