Лора Райт - Немного сумасбродства не помешает
Сказать это Тренту в лицо немыслимо, ничего не получится. Она поперхнется, развернется и удерет.
Ровно в семь часов следующего утра Трент обходил столики в «Парк-кафе», взглядом хищника оглядывая все вокруг. Наконец он обнаружил ее. Она смотрела в кружку с кофе, кусая губы.
Вот это да! Кажется, она нервничает, подумал Трент. В записке Кэрри ничего не сообщила, только попросила о встрече. И все-таки, получив записку, он не слишком удивился. Может быть, Кэрри примет его предложение?
Его вдруг словно обожгло. Это не было сексуальное чувство, нет! Он испытал что-то совершенно незнакомое, что-то сродни собственническому ощущению. Эта женщина — его! Сила собственной реакции так поразила его, что Трент постарался убедить себя, что все просто: это не желание получить ее, ему всего лишь нужно положение в АМС.
— Есть у меня время заказать эспрессо или мы будем говорить на ходу?
Кэрри перевела дыхание и спокойно сказала:
— Я согласна участвовать в… сговоре.
— В сговоре? — Было абсолютно ясно, о чем она.
— Выйти за вас на один год, — сухо произнесла она.
— Хорошо, — кивнул он.
— Хорошо, — кивнула она.
Он махнул рукой девушке за стойкой — она знала Тренда и помнила, какой кофе он любит.
Трент выглядел спокойно, сидя рядом с Кэрри, но внутри него бушевала буря, буря удовлетворения. Он получит то, чего желал больше всего. АМС и ее, эту девочку-женщину. Она год будет принадлежать ему. И АМС на год?
Он смотрел, как Кэрри пьет свой кофе, который, несомненно, уже остыл. Она была без очков, но выглядела как обычно: аккуратненькая, хорошенькая, маленькая, в джинсах и черной рубашке деревенского стиля. И в то же время словно светилась. Блестящие рыжеватые волосы, откинутые назад, открывали глубокие, проницательные зеленые глаза. Полные губы, вкус которых он ощущал и сейчас. И все эти округлости…
И она вся светилась под его взглядом…
Ему принесли кофе. Не отрывая от Кэрри взгляда, он кивнул официантке и пробормотал:
— Спасибо. — Слова сорвались с его губ почти самопроизвольно: — Я предложил вам этот брак как деловое соглашение, но хочу, чтобы вы знали, что нахожу вас потрясающе привлекательной. Не знаю, легко ли мне будет не коснуться вас, не поцеловать еще раз, но если вы не хотите…
— Не хочу!
Ее мгновенная реакция ранила его эго, но он сумел не показать этого. Лишь пожал плечами.
— Хорошо. Я могу уважать это.
— Вот и славно. — И тут же быстро добавила: — Но я пойму… если вы найдете это… на стороне…
— Что найду?
— Секс, — она почти прошептала слово, словно они были в церкви, хотя вокруг царил гомон, смех, разговоры.
— Отлично, — не мог не усмехнуться Трент.
— Если вы хотите найти это где-нибудь…
— Спасибо, — Трент продолжал улыбаться.
— Пожалуйста, — кратко отрезала Кэрри.
Трент следил за меняющимся выражением ее лица, смотрел на розовые щеки и сексуальное любопытство в глазах, которое ей не удавалось скрыть. Он не дурак. Понятно, что он нравится Кэрри Грей, и довольно сильно, вряд ли он ошибается в этом. И каковы бы ни были ее причины выставить сегодня знак «входа нет», Трент был уверен, что сумеет вскоре убедить ее снять этот запрет.
— Знаете, по моему опыту, женщины не очень любят делить своих мужей с другими.
— Да, конечно, но вы же не будете моим мужем. Ну, по-настоящему… — она сверкнула зелеными глазами.
И снова собственническое чувство обдало его горячей волной. Трент поднял чашку, глотнул эспрессо, но горячая жидкость не успокоила его, не укротила неуправляемое животное внутри.
— Послушайте, Кэрри, хотя вы так бесстрашно позволяете мне находить удовольствие на стороне, я не могу ответить вам таким же великодушием, не могу допустить те же привилегии для вас.
Она резко вскинулась.
— Допустить? — медленно и желчно повторила Кэрри.
— Да, именно.
— Я не выполняю приказов, Трент.
— Просто считайте это частью договора.
— Но вы не можете вносить в договор то, что хотите и когда хотите.
— Мы собираемся пробыть в браке один год. Если мы будем развлекаться на стороне, это нанесет непоправимый вред репутации каждого из нас. — Он поставил чашку и серьезно посмотрел на Кэрри: — Я клянусь вам здесь и сейчас, что не нарушу мою супружескую клятву вам.
Она недоверчиво взглянула:
— И у вас не будет других женщин?
— Совершенно верно. Целый год никаких женщин, кроме моей жены.
Она перевела дыхание, обдумывая его слова. На лице мелькнула тень улыбки.
— Это означает для вас целомудрие на целый год. Вы действительно думаете, что сможете?
Нет. Он так вовсе не думал. Особенно если она будет рядом с ним в его квартире день и ночь, будет мыться в его ванной, сидеть с ним рядом на диване и будет все время такой сверкающей… Трент глотнул кофе и присвистнул.
— Что такое? Слишком горячо?
— Смогу. Очень даже смогу.
Они поженились в следующую субботу. Отмечали событие в роскошном ресторане отеля «Челси», в полубогемном районе западных улиц Нью-Йорка. Торжество было малочисленным, и только благодаря известности Тенфордов они оказались в столь знаменитом месте. Ведь здесь жили и работали Артур Миллер, Томас Вулф, Брендан Бихан, Дилан Томас[1]. Голова кружится от этих знаменитых имен!
Ни колец, ни свадебных обрядов. Этого потребовала Кэрри. Она с детства мечтала о сказочной свадьбе с красивым кольцом, с венчанием в церкви. Но это не было настоящим, и она настояла, чтобы они с Трентом лишь просто, по-деловому обменялись клятвами. Тем не менее все, включая немногочисленных гостей, было изысканно и достойно, чтобы происходящее подобающим образом было освещено в прессе.
Что и произошло на следующий день. Газеты были заполнены рассказами о свадьбе младшего Тенфорда и об уходе старшего с поста главы АМС.
На Кэрри было чудесное, безумно дорогое платье, которое выбрала координатор свадьбы, и прическа невесты была сделана по профессиональному совету этой же дамы. Раз это не ее свадьба, то какая разница?
Все гости были, конечно, со стороны Тенфордов, потому что Кэрри не пригласила мать и друзей. Им она попытается объяснить, что все произошло слишком скоропалительно, это было вроде тайного бегства. Но, конечно же, недоуменных вопросов и неловкости не избежать.
Итак, в 4:00 в субботу она стояла рядом с Трентом, который был невыносимо хорош в черном смокинге, возле огромного — от пола до потолка — окна на Гудзон. В присутствии гостей и старших Тенфордов Кэрри и Трент объявили, что они согласны стать мужем и женой. Потом Кэрри поговорила с его родителями. Похоже, выбор сына им понравился. Они явно придерживались довольно отсталых взглядов, как и большинство очень богатых пар, которых Кэрри случалось знать на Манхэттене.
