Рита Рейнвилл - Вдвоем все же лучше
Время смягчило двойной удар. Процветание фирмы Джада показывало, что старший сделался чем-то большим, чем просто строитель-десятник. Диковатые пейзажи Джейсона тоже воспринимались теперь по-иному. Одно из полотен даже висело в холле родительского дома.
— Ты не мог бы напомнить ему обо всем этом? — Голос Патриции звучал почти просительно.
Джад вздохнул. Все эти светские мероприятия были существенной частью жизни родителей. И они с братом делали над собой огромное усилие, чтоб один-два раза в год соблюсти требования приличий и принять в них участие.
— Хорошо, я ему позвоню.
— Я сама только что звонила. — Вздох Патриции эхом повторил только что прозвучавший вздох Джада. — Звонка недостаточно. За ним нужно заехать.
— О'кей, я выеду пораньше, сделаю крюк и заверну к нему.
— Будь добр. И пожалуйста, проверь его ногти.
— Хорошо, мама.
Повесив трубку, Джад все еще ухмылялся, воображая себе лицо брата, которому вдруг предложат продемонстрировать чистоту рук. Быстро перевернув странички настольного календаря, он пометил против среды «заехать к Джейсону» и вдруг замер, раздумывая, а как относится к благотворительным мероприятиям Кэти Донован. Да, пожалуй, если он поведет себя правильно, вечер в родительском доме доставит ему в этот раз несомненное удовольствие.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
На другой день, когда зазвонил телефон, Кэти подняла голову от лежавшего перед ней письма, пробормотала: «Я отвечу, Агата, не отвлекайся от своих газет» — и взяла трубку.
— Кэти? — Теплый и низкий голос в одну секунду уничтожил ее деловую сосредоточенность.
Внутренне сжавшись, она едва не выронила трубку. Чтобы отделаться от воспоминаний о Джаде Джордане, понадобилось достаточно времени и несколько строгих напоминаний себе о том, что на флирты и прочее у нее попросту нет досуга. День, когда журналисты приедут знакомиться с «Домом милосердия», стремительно надвигается, дядя Кевин в любой момент может вернуться из своей деловой поездки в Сиэтл. Сроки поджимают, у нее нет ни минуты.
— Простите, кто говорит? — с наигранной бодростью поинтересовалась она.
— Кто — вам понятно, — рассмеялся Джад, и от этого смеха у нее по спине побежали мурашки. — Вот зачем я звоню, этого вы и в самом деле не знаете.
— Не знаю. И играть в отгадки не собираюсь.
Ее жесткий ответ, похоже, развеселил его. В трубке послышался еще один довольный смешок.
— Значит, вам повезло, босс. Я тоже не расположен к играм. Никогда их особенно не любил. — С каждым словом голос делался все серьезнее. — Я звоню уточнить, сколько времени вам понадобится, чтобы собрать для меня группу.
— А вы всерьез собираетесь здесь работать? — спросила она после паузы.
— Да. Разве мое предложение показалось вам несерьезным?
— Нет, конечно. Но так как мы не уточнили подробности…
— Мне казалось, что уточнения — ваша забота.
— Вы правы. Я займусь этим делом прямо сейчас. Это все?
— Нет. Еще ужин.
— Ужин? — переспросила она, словно речь шла о сложной математической формуле.
— Да! Да! Да! — просуфлировала Агата, подчеркивая слова и мимикой, и жестами. — Да! Соглашайся!
— Да, ужин, — подтвердил Джад с мягкой настойчивостью. — В среду вечером.
— Но я не думаю…
— Я заеду за вами в половине седьмого. А в полночь привезу вас обратно домой.
— В полночь?
— О, полуночный ужин! — округлила глаза Агата. — Что ж, этот парень не промах. Какой размах!
— Джад, большое спасибо, но я не сумею поехать. У нас тут запарка. Я не могу сейчас думать о платье, о…
— Драконша поблизости?
— Кто???
— Дракон, о котором вы мне говорили. Управделами Аманда.
— Агата.
— Вот-вот, дайте ей на секундочку трубку.
— Зачем? — ошеломленно выдохнула Кэти.
— Затем, что мне требуется моральная поддержка. И мне кажется, она как раз тот человек, что сумеет помочь.
— Послушайте, — принялась умолять Кэти, — я перегружена и без…
— Будьте добры, позовите ее к телефону!
В который раз ругая свою бесхарактерность, Кэти положила трубку на стол и повернулась к Агате, явно позабывшей о своих газетах и внимательно ловящей каждое слово.
— Он хочет поговорить с тобой, — буркнула она раздраженно и досадливо прикусила губу, увидев, как драконша с живостью четырнадцатилетней девочки вскочила со стула и бросилась к аппарату.
Последующие минуты только усугубили ее раздражение.
Бодро произнеся «Агата Клемсон слушает», ее помощница принялась сосредоточенно внимать, кивая, делая пометки на листке блокнота и время от времени вставляя короткие реплики: «Да… Очень занята… На грани стресса… И куда?.. О, это звучит шикарно… С длинной юбкой?.. Хорошо… Самое нарядное… О'кей. Я постараюсь».
— Он хочет еще раз поговорить с тобой. — Она протянула трубку Кэти.
— Не знаю, что вы там задумали, — резко начала Кэти.
— Погодите. И выслушайте. Я понял, что у вас страшная напряженка и каждая минута на счету. Но если вы отключитесь на вечер, вам станет только лучше. Поверьте!
Поверить? С чего она станет верить голодному самцу, готовящему себе персональное пиршество?
— Агата пообещала необходимую помощь, — мягко продолжал он. — Вам нужно будет только вовремя уйти из конторы и одеться. Все будет организовано. Я заеду за вами и обо всем позабочусь. Вам будет хорошо, я обещаю.
Не в силах отвлечься от груд бумаг на столах или забыть хоть на секунду о неумолимо поджимающих сроках, Кэти едва слышала, что именно он говорит. Но независимо от ее воли сознание зафиксировало его настойчивость. Да, он настойчив, и от этого не отмахнуться. Если она откажется от его предложения в этот раз, он позвонит еще, и потом снова еще и еще. Конца не будет этим звонкам, выбивающим из рабочего ритма.
И потом, что бы там ни замысливалось, ей не придется строить планы. Он сказал «все будет организовано». Эти слова, безусловно, ласкают слух и соблазняют ответить «хорошо, я согласна». А что до подготовки пресс-конференции, то Агата права. Да, она, Кэти, на грани стресса, и это не только красивое выражение, это еще и горькая правда.
И хотя она, может быть, и способна принять сейчас самостоятельное решение, ей этого не хочется. Не хочется спорить с Джадом, не хочется искать вежливые формы отказа. Сказать «нет, и точка» она никогда не умела, а если так, то не проще ли согласиться посвятить ему один вечер, тем более что привести себя в порядок и одеться — это, похоже, и в самом деле единственное, что требуется от нее в предлагаемых обстоятельствах. А с этим она уж как-нибудь справится.
