Рита Рейнвилл - Вдвоем все же лучше
— Идут и идут. Без конца, — задумчиво произнесла Кэти. — А еще телефонные звонки, посетители, представители прессы, заявления.
— Эй! — с беспокойством окликнула ее Агата. — Ты что это, серьезно?
— Да, очень серьезно. Проблемы катят лавиной, а у меня больше нет сил на решения.
— Кэти!
— Я очень устала, Агата. Устала справляться с делами, устала всем помогать, устала…
— Ты просто скучаешь. В этом все дело.
Уверенный тон Агаты почти убедил ее. Почти, но не до конца.
— Да-да, дело именно в этом. Ты уже просто забыла, что значит развлечься, приятно провести время. Ты много месяцев работаешь дни напролет. Тебе нужен отпуск. Нужно куда-нибудь съездить.
— Нет, мне нужно больше. Я хочу полностью изменить свою жизнь. Мне совершенно необходимо… — Она запнулась, поняв вдруг, что не знает, как продолжать. — В общем, я и сама не знаю, что мне необходимо. Но я хочу новизны, чего-то, чего нет сейчас.
— Так, так. О чем я и говорю. Тебе нужен мужчина. И тот, что сейчас отъехал, совсем не плох. Он сумел бы избавить тебя от скуки. Как его имя?
— Джордан. Джад Джордан.
Агата задумалась.
— Постой, но ведь это…
— Да, это. Он владелец «Строительной компании Джордана».
— Значит, ко всему прочему он и с деньгами! — Агата в восторге потерла руки.
— Деньги мне не нужны.
— Такое может сказать только тот, кому ни разу не приходилось нуждаться.
— Агата!
— Прости, — откликнулась та виноватым тоном. — Я понимаю, что завелась на пустом месте. Но, видишь ли, мне случалось жить и с деньгами, и без. Поверь, с ними все-таки удобнее. Но хватит о деньгах. Давай-ка лучше поговорим о подопытном экземпляре.
— Нет, давай лучше оставим эту тему.
— Почему? Попытка — не пытка. Я вовсе не уговариваю тебя с ходу прыгать к нему в постель. Встреться с ним. Познакомься получше. Как теперь развлекаются? Ходят в кино? Танцуют?
— Я слишком устала. У меня нет для этого сил.
— В твоем возрасте рано еще говорить об усталости.
— При чем здесь возраст?
— Кэти, может, вам съездить в зоопарк? В молодые годы я это ужасно любила.
— Агата! В какой зоопарк?!
— Ну, не знаю. — Она задумчиво побарабанила пальцами по столу. — Между прочим, по средам в церкви играют в лото.
— Я тебя умоляю!
— Хорошо, лото побоку. Есть и другие возможности. Например, что ты скажешь…
— Я скажу «нет». — Кэти подошла к окну, глянула на ворота. Вывеску укрепили. Смотрится замечательно, отметила она краем сознания. Именно так, как хотелось. Вырезанные буквы хорошо гармонируют с деревенского вида воротами и изгородью.
Вот и еще одно дело завершено. Еще одна строчка из списка вычеркнута.
— Ты просто не понимаешь меня, Агата, — твердо сказала она, с трудом собираясь с силами. — Я не могу сейчас развлекаться. Я слишком загружена. И вымотана до предела.
— Но ты почувствовала бы себя лучше…
— Нет. — Решительно покачав головой, Кэти вернулась к рабочему месту. — Любой мужчина только усложнит мою и так слишком сложную жизнь. Если я соглашусь с ним встретиться, он спросит, куда я хочу поехать, и мне нужно будет решать. Если мы, например, отправимся ужинать, я должна буду решать, что заказывать. Поверь, мне действительно проще сидеть на месте и есть, что дают в столовке.
— Как скучно! — с негодованием пробурчала Агата.
— Зато легко. А сейчас я из всех возможностей выбираю легчайшую.
— Твой снимок в газете очень удачен, — с новой решимостью заговорила Агата. — Скорее всего, этот бравый пижон обратил на него внимание.
— И, придя в восхищение, помчался сюда, чтобы сравнить портрет с оригиналом? Агата, ты бредишь. На этом фото я просто пугало. Растрепанная, с дурацкой улыбкой от уха до уха…
— На этом фото ты просто шикарная женщина. И единственное, что меня удивляет, — почему сюда не наехала еще куча самцов!
— Джад, телефон! Ты здесь?
Джад Джордан перевел взгляд с носков ботинок на дверной проем. Хорошенькая рыжеволосая Мэйзи, жена одного из его прорабов и лучшая секретарша, какую ему когда-либо приходилось иметь, стояла в дверях, выжидая.
— Проснулся? — осведомилась она дружелюбно. — А я вот смотрю на тебя и прикидываю, когда ж это я буду спать на работе в такой прекрасной, удобной позе?
— Когда станешь боссом. А вообще я не спал. Я просто задумался.
— Так точно, шеф.
Джад ухмыльнулся:
— Ты что же, пришла уличить меня?
— Я пришла, потому что ты так задумался, что не услышал телефонного звонка. А твоя мать ждет на проводе.
— Спасибо. — Джад невольно подтянулся и, едва Мэйзи мягко прикрыла за собой дверь, медленно опустил ноги на пол. — Детская привычка. Воспитание, ничего не поделаешь, подумал он, берясь за трубку. Уже не в первый раз приходилось ему признавать эту азбучную истину, но факт по-прежнему оставался фактом. Он не мог разговаривать с матерью по телефону в такой позе. Это было так же немыслимо, как не встать, когда она входит в комнату.
Психолог счел бы, что моим случаем стоит заняться, подумал Джад. Но на самом-то деле все просто. Налицо результат строго внушенных в детстве правил и прохладно-сдержанных отношений с родителями.
— Мама? Как у тебя дела?
— Прекрасно, Джад. Надеюсь, у тебя тоже? — послышались в трубке невозмутимые интонации Патриции Джордан. Именно этим тоном она всю жизнь разговаривала с сыновьями. Насколько мог судить Джад, она вырастила их, ни разу не повысив голоса.
Покончив с необходимым вступлением, Патриция сразу же перешла к делу:
— Джад, я хочу напомнить о благотворительном вечере на следующей неделе. Ты не забыл? На тебя можно рассчитывать?
— Да. Ведь я обещал.
— Не забудь: черный галстук.
— Разве когда-нибудь полагался другой?
— Там, где бываем мы с твоим отцом, — нет, никогда.
Джад ухмыльнулся высокомерию, прозвучавшему в ее голосе. Хотя, пожалуй, это даже и не высокомерие, а просто незыблемая самоуверенность, означающая: да, Джадсон, Джорданы занимают определенное положение в обществе и этому положению соответствуют черный галстук и смокинг.
— Джейсон тоже приедет?
Голос матери зазвучал суше:
— Да, во всяком случае, твой брат собирается быть. Обещал сделать невероятное усилие: расстаться на один вечер с перепачканной красками блузой и даже прилично обуться.
Слушая ее, Джад не мог удержаться от улыбки. Несколько лет назад родители были в полном отчаянии. Что же, приходится признать, что оба сына предали семейные традиции, сдержанно-скорбными голосами говорили они. Ни одному из двух братьев не хватило элементарного уважения и здравого смысла, чтобы пойти по стопам отца — архитектора, и архитектора очень преуспевающего. Мало того, что старший, сколотив шумную бригаду, собственноручно забивал гвозди, теперь и младший, их последняя надежда, выбрал для себя идиотское занятие: стоять на мостках у воды и писать красками закаты.
