Трэйси Петерсон - Любит, не любит…
Наблюдая за тем, как Эдвин последовательно скользит взглядом от одного ученика к другому, Аманда подумала, что точно так же делал в свое время Николас.
— Я сам учился здесь, поэтому не думайте, что мне неизвестны ваши проблемы и трудности. Провести нас вам не удастся. Еще раз напоминаю: я был учеником этого колледжа, поэтому знаю все ваши штучки наперед, некоторые из них изобретены мною лично…
Эта фраза вызвала еще один взрыв смеха и настороженный взгляд кое-кого из ребят.
— Не буду загружать вас долгими речами. Если кто захочет поговорить, милости просим. Предупреждаю сразу: я прибыл сюда не на один месяц и даже не на год…
Аманде показалось, что эти слова были адресованы к ней.
Несомненно, Эдвину удалось произвести впечатление на мальчиков, и не столько тем, что он говорил, сколько тем, как он это делал: твердо, решительно, но в то же время оставаясь открытым для диалога. Даже то, как он стоял, ведя беседу с учениками — не вытянувшись в струну, но и не сутулясь, — говорило о том, что у него все под контролем. Ребята задумались и попридержали свои реплики. Пожалуй, мистер Феннесси задал хороший старт.
Воспитанники Дома Максфилда поднялись и один за другим стали выходить. Каждый из них останавливался у дверей и просил у Аманды прощения.
— Тебе нужно извиниться перед мистером Коннеком, — сказала она тому, кто ударил Карла. — Если, конечно, он еще вернется в колледж после того, что произошло.
— Ладно. Я не знал, что попал в него, — парень опустил голову.
Когда все ушли, Эдвин посмотрел на Аманду:
— Ну, как я держался?
Стараясь не сострить, она ответила, хотя и была удивлена тем, что он интересуется ее мнением:
— Неплохо. А тебе не показалось, что надо было прежде разузнать, из-за чего произошла драка?
— Из-за спорного гола или читай: просто хотели сбросить пар. — Он ухмыльнулся. — Плакать стыдно, а драка — в самый раз.
Ей было интересно, свойственно ли ему гасить конфликты так, как он сделал это сегодня? Она вспомнила его взгляд, когда он шел, приближаясь к ней в мокрых рубашке и брюках, облепивших широкие плечи и мощные ноги. Лицо Эдвина при этом было напряженным и блестело от влаги…
Аманда сглотнула, отгоняя навязчивые непозволительные мысли.
— Спасибо, что представила меня на обеде.
— Мы всегда представляем гостей… и новых сотрудников. Но все-таки тебе надо было сначала обсудить со мной, что именно ты хочешь сказать нашим подопечным.
— Если подобная ситуация возникнет вновь, я обязательно так и поступлю, — согласился Эдвин. — Однако начало положено.
— Вот и хорошо. Когда мы перейдем к книгам?
— Книгам?
— Годовым отчетам и балансам. Я бы хотела поподробнее узнать о состоянии наших дел за последние годы и о том, как складывается ситуация с финансами.
— Я разберусь с этим. — Ему было известно, что Аманда в курсе всех банковских операций, производившихся с того самого дня, как она появилась в колледже. Поэтому, продолжив фразу, он стал говорить тоном, не допускающим компромиссов. — Я сам их посмотрю и затем приглашу опытного аудитора.
Аманду бросило сначала в холод, потом в жар. Щеки залились румянцем, синяк на скуле заболел еще больше от притока крови, которая беспощадно пульсировала на всем лице.
— Ты что, не доверяешь мне?
— Я этого не говорил. — Но все было ясно и без слов.
— Отчеты проверяют ежегодно.
— Не сомневаюсь. А кто приглашал аудитора?
Аманда не удостоила его ответом на этот вопрос.
— Милости просим, — съязвила она. — Тебя и твоего аудитора.
Ей стало настолько гадко, что она повернулась и ушла, не желая больше оставаться с ним в одной комнате.
Зайдя в кухню и удостоверившись, что мальчики все убрали и вымыли столы, Аманда направилась в сад.
Уходя от дома, минуя коттедж Чеда, она прошла по узенькой дорожке мимо деревьев — дальше, вглубь, к каменной беседке с сиденьем для двоих.
Наверное, когда-то, думалось ей, это было местечко для влюбленных. Оно существовало задолго до того, как Николас купил дом и землю у бывшего владельца.
Аманда любила приходить сюда, где ее никто не мог найти, и хоть на какое-то время оставалась одна со своими мыслями и мечтами. Нет, одиночество она ненавидела больше всего на свете, но иногда уединение оказывалось просто необходимым. Мальчики, жившие у них, как на подбор были очень способные, но уж очень непоседливые и утомительные. Так что недолгие моменты, проведенные в беседке, представлялись ей бесценными. Порой Аманда думала, что дом слишком велик, его обитателей явно переизбыток и все они хотят от нее чересчур многого…
Днем, когда светило солнце и свет падал на деревья, те становились словно прозрачными и сквозь них можно было видеть соседние фермерские поля и проходящую далеко-далеко дорогу на Хантли. Ей иногда хотелось сесть в машину и уехать от всех забот, свалившихся на ее плечи. Теперь здесь был Эдвин, но его присутствие только увеличивало стресс.
Она не представляла, сколько просидела на каменной скамье… Вечер растворялся. Ночь постепенно заявляла свои права. Машины на дороге появлялись все реже, освещая путь фарами. Она прислонилась затылком к холодному камню и блаженно прикрыла глаза.
Самое неприятное, что Эдвин был одновременно и очень привлекательным, и отталкивающим. Это начинало сводить ее с ума.
Неожиданно Аманда различила чьи-то едва доносящиеся до нее шаги. Открыв глаза, она увидела черный мужской силуэт, возникший на узкой тропинке, и насторожилась.
3
— Ты спала? — спросил Эдвин.
Узнав знакомый голос, она только еще больше разволновалась, сердце бешено забилось, тело напряглось.
— Я думал, ты видела, как я поднимался по тропинке.
— Нет, я не спала, но и не заметила, как ты подошел. Зачем ты здесь?
— Решил оживить воспоминания. А ты?
— Я сюда прихожу часто, чтобы уединиться и поразмышлять.
— Прости, я не хотел будить тебя. — Однако в его голосе не прослеживалось даже намека на сожаление.
Да нет, с ним опасаться нечего, подумала Аманда. Просто беседка казалась очень маленькой, а Эдвин — слишком большим. Он стоял, загораживая весь проход. Хотя, конечно, если бы она захотела уйти, он бы уступил дорогу. Но проверять свое предположение Аманда не стала.
Тем временем Эдвин опять заговорил:
— Почему ты не сообщила мне, что Николас болел?
— Он не хотел, чтобы кто-то знал об этом.
Мужчина сделал шаг и склонился над Амандой.
— Но ты же знала!
— Я была его женой. — Еще бы она не знала! Благодаря ей он вообще обратился к врачу.
