Леона Арленд - Лабиринты любви
Кэтрин чувствовала, что теряет над собой контроль. Закружилась голова, ноги стали ватными. Но самым ужасным оказалось то, что возразить было нечего.
Взгляд Ханта остановился на ее губах. Ему страстно хотелось ее поцеловать.
– Ты всегда такой настырный? – Кэтрин попробовала сменить тему.
– Нет, не всегда, а только тогда, когда мне что-то очень нужно. – Он понизил голос до шепота. – Так что ты мне сказала и когда?
Кэтрин пришла в полное смятение. В мыслях была какая-то сумятица. Она понимала, что нужно что-то ответить, но что? Притупившееся сознание не могло ничего придумать.
– После… – прошелестели ее губы. Кэтрин хотела сказать «после ужина в ресторане», но сил у нее хватило лишь на первое слово.
– После? – повторил Хант. – Хочешь сказать, после того как согласилась поехать ко мне, а затем неизвестно почему сбежала? Кэтрин, чего ты испугалась?
Близость Кэтрин сводила его с ума. Ему хотелось дотронуться до нее, вдохнуть аромат ее волос, расстегнуть на платье молнию, провести ладонью по стройной грациозной спине.
При мысли об этом у него засосало под ложечкой, а сердце учащенно забилось.
Он был уверен, что она хочет его так же сильно, как и он ее. Никакие слова не смогли бы его в этом разубедить.
– Ник, мы вместе работаем, я твой шеф, – сказала Кэтрин, овладев собой, и сама поразилась тому, как спокойно прозвучал ее голос. – А прошлый вечер… то есть ужин в ресторане – это досадный промах, оплошность! С кем не бывает!
– Нет, Кэтрин, не говори так! Никакая это не оплошность…
– Мы допустили промах, вот что! – повторила она.
– Я с тобой не согласен, – с жаром возразил Хант, и его голос прозвучал увереннее и чуть громче.
Он наклонился к ней и заглянул прямо в глаза. Обволакивающий свет его взгляда опять подчинил себе ее волю.
Кэтрин перенеслась во вчерашний вечер, в ресторан, где при неярком пламени свечи он точно так же смотрел на нее.
Хант взял ее за руку.
Нет, он все-таки невозможный бабник! Она предприняла еще одну попытку остановить безрассудство:
– Ты, похоже, забыл, что мы на службе…
– Почему забыл? Я все помню. Но неужели ты думаешь, будто пара компьютеров и папок с документами могут меня остановить?
– Ник, я в любом случае не собираюсь продолжать этот разговор перед камерами.
– Тогда давай где-нибудь встретимся. Хорошо? Давай там, где нам никто не помешает. Подумай, только ты и я… И никого больше.
– А ты, похоже, не любишь оставаться в проигрыше.
– И ты тоже! – Он провел ладонью по ее щеке. – Кэтрин, поверь, если ты согласишься еще раз встретиться, мы оба окажемся в выигрыше.
Хант стоял возле Кэтрин. Он вдыхал восхитительный аромат ее кожи, слышал биение ее сердца. У нее такой чувственный рот, а во взгляде столько страсти! У него потемнело в глазах от мгновенно накатившего желания.
Кэтрин обомлела, когда он подхватил ее за локти и быстро перенес в дальний конец коридора, за выступ, куда глаз камеры не мог заглянуть.
– Проклятье! Ты, кажется, не в себе! – взорвалась она.
– Брось, Кэтрин! Я-то как раз в себе, а вот ты, возможно, отнюдь не овечка, какой хочешь казаться.
Его слова насторожили Кэтрин. Что он имеет в виду?
– О чем это ты?
– Да все о том же! Просто ты целуешься так, словно только об этом и думаешь…
Можно подумать, будто он прочитал ее дневник.
– Ты не прав! – нашлась она.
– А ты права, да? Неужели ты хочешь забыть вчерашний вечер?
– У меня нет сомнений на этот счет.
Подумаешь!.. Пошла в ресторан лишь для того, чтобы понять, опасен ли для нее Хант. Или нет. Если бы он за ней шпионил, то никогда не стал бы говорить про то, как разгадывает загадки прошлого. И он не смог бы целовать ее так божественно только ради своего задания.
Странно, конечно, что он здесь работает. Да и вообще, чужая душа потемки!
– Не забывай, что мы с тобой коллеги, что вместе работаем… – повторила Кэтрин свой единственный аргумент.
– Вчера это обстоятельство нам не мешало, – не сдавался Хант. – Кэтрин, для женщины никогда не поздно сказать, чего она хочет…
– Или вовсе не хочет… – Неожиданно для Ханта и для нее самой, она произнесла эти слова довольно резко. Хант стал вызывать в ней раздражение. И причина этого проста: он разжигает в ней желание, которому не суждено осуществиться.
В чем дело? Почему такой надрыв? Хант встревожился.
– Кэтрин, пойми, что своей нервозностью ты меня не отпугнешь. Это раз. Ты злишься не на меня, а на себя. Это два. Возможно, у тебя есть на это причины, но мне-то они неизвестны! И потом, слишком поздно отказываться от наслаждения, которое нас ждет. Когда ты позволила поцеловать себя… – он запнулся, – когда надела для меня то платье… – Прижав Кэтрин к стене, он поцеловал ее в губы. Потом в шею. Он пытался заглянуть ей в глаза, но она вовремя отвела взгляд. – Кэтрин, мы увидимся? Умоляю о свидании…
Секунду она медлила с ответом, затем энергично кивнула.
– Хорошо, я согласна, – сказала она и обвила рукой его шею, а он полной грудью вдохнул пьянящий аромат ее духов.
И все-таки не стоит затевать с ним роман. Какой к дьяволу роман? Хотя в данный момент уступить не помешает… Не получи он согласия, всю душу вымотает. Прижал к стене, и хоть бы что! Разумеется, ситуация совершенно ненормальная. Это раз. Ситуация вышла из-под ее контроля. Это два. Вот что опасней всего!
А Хант сжимал кольцо своих рук. Пьянящая близость восхитительной Кэтрин жгла его огнем. А она отвечала его страстным поцелуям.
– Ты самая потрясающая, самая притягательная… Я такой, как ты, никогда не встречал, – ронял Хант в перерывах между поцелуями.
– Такие слова просто бальзам на сердце! – В глазах у Кэтрин загорелся лукавый огонек. – Мне их никто не говорил…
– Милая, обворожительная… Значит, все мужчины, которых ты встречала раньше, были дураками, слепцами или голубыми. – Он игриво укусил ее за мочку уха. – Другого объяснения я найти не могу.
Кэтрин растерялась. Не сон ли все, что происходит с ней сейчас, не очередная ли ее фантазия? А что, если глаз камеры не сводит с них проницательного взгляда? Опасность лишь добавляла адреналина, а стало быть, и чувственности.
– Еще вчера я понял, что ты испытываешь сексуальный голод.
– А ты уверен, что сможешь утолить его? – поддразнила она Ханта.
Он негромко рассмеялся.
– Да ты, как я посмотрю, еще и подстрекательница! – Он задумался, затем неожиданно отстранился от нее и голосом, лишенным каких-либо эмоций, произнес: – Ладно, Кэтрин! Пора приниматься за дела…
Кэтрин обомлела. Она не верила своим ушам. Что это значит? Она взглянула на Ханта, он – на нее.
Какое-то время они пристально смотрели друг на друга, а потом Хант сказал:
