Лора Эллиот - Полнолуние
Наконец, в импровизированной юбке, новой футболке и с новым, легким рюкзачком за плечами, Лесли постучала в дверь соседа, у которого с каждой минутой возрастали шансы оказаться единственным и незаменимым мужчиной в ее жизни.
— Я готов!
Дверь распахнулась, и Жан-Поль появился на пороге.
Лесли на миг оцепенела. Он был обнажен по пояс, в клетчатых шортах и с тряпичной сумкой через плечо.
К достоинствам Жан-Поля прибавилось еще одно: безупречное телосложение. Мощные, покатые плечи еще в момент их первой встречи заставили ее понять, что перед ней атлет. Но она и не догадывалась, что ей предстоит увидеть, когда он окажется без рубахи. Рельефные бицепсы, мускулистая грудь, густо покрытая завитушками черных волос, подтянутый живот…
Он поймал ее завороженный взгляд.
— Хочешь спросить, сколько усилий мне пришлось приложить, чтобы заставить женщину любоваться моим телом? — с шутливым самодовольством спросил он.
Лесли сглотнула слюну.
— Нет. Хочу попросить у тебя совета, как мне уберечься от этого. А еще… сделать тебе комплимент: ты просто Аполлон.
— О-ля-ля, мадемуазель, — пропел он и оценивающе оглядел ее скромный наряд. — Надеюсь, и мне осталось совсем немного подождать, чтобы увидеть перед собой Венеру.
Лесли щелкнула языком.
— Боюсь, что подождать тебе придется чуть больше, чем немного. Пока я не куплю себе купальник.
— Ах да, мадемуазель, помнится, собиралась в горы, а не к океану… Но могу тебя обрадовать: на этом пляже можно ходить голышом.
— Уверена, что этим ты пытаешься обрадовать себя.
Обменявшись игривыми взглядами, они спустились по лестнице, по очереди ознакомились с туалетом, пристроенным к боку дома, и Жан-Поль повел ее через рощу к пляжу.
Пока они шли через рощу, золотой диск солнца быстро приближался к полосе горизонта, окрашивая мирную гладь океана во всевозможные оттенки.
— Надеюсь, ты не тащишь меня сейчас купаться? — спросила Лесли, подозрительно глянув на него, и легонько толкнула его плечом.
Он поймал ее руку.
— Я что, по-твоему, не в своем уме? Я успел догадаться, что рыбного кари дождусь быстрее, чем того момента, когда ты сбросишь с себя одежду.
На пляже Лесли увидела таких же, как они с Жан-Полем, бледнокожих иностранных туристов — несколько сидящих лицом к океану фигур, рассеянных по широкой полосе песка. Кроме туристов, которых можно было пересчитать по пальцам, и перевернутых вверх дном рыболовных баркасов, на пляже красовалось несколько ресторанов ~ каждый из них был огорожен невысокой плетеной изгородью и защищен от солнца плотным навесом из пальмовых веток.
— Здесь любоваться закатом — один из обязательных, ежевечерних туристических ритуалов, — сказал Жан-Поль. — Смотри, сидят как заколдованные и вдохновенно пялятся на солнце.
— Я бы сама не отказалась присоединиться к ним, — ответила ему Лесли.
— Что ж, вперед. А я предпочитаю совмещать прелесть заката с кокосовым фенни.
И он решительно зашагал к ближайшему ресторану, напоминавшему цирковой шатер.
Лесли, неуклюже утопая в песке, бросилась за ним.
— Вуаля, мадемуазель. — Он повернул к ней сияющее лицо. — Спасибо, что решила поддержать компанию, а то я огорчился, представив, что мне придется пить кокосовое фенни в одиночестве.
За столиками, ножки которых тоже утопали в песке, в разных углах ресторана сидели туристы, которые также предпочитали совмещать сразу несколько удовольствий: любование экзотическим закатом, наслаждение экзотическим ужином, напитками, разговорами и курением чего-то, по-видимому, нелегального.
— Не верится, — сказала Лесли, садясь за столик. — Уже через несколько минут я попробую непревзойденный местный напиток.
Жан-Поль вальяжно развалился на стуле напротив нее.
— А мне хочется верить, что после того, как это произойдет, мои шансы увидеть тебя в облике Венеры хоть немного возрастут, — ответил он и откровенно уставился на ее грудь.
Чтобы защититься от его взгляда, Лесли захотелось скрестить на груди руки. Но тут она увидела лежавшее на столике меню, быстро взяла его в руки, раскрыла и спрятала от любопытного взгляда собственность своего тела, на которую, по ее мнению, без ее позволения никто не имел право пялиться.
Слава богу, Жан-Поль был довольно сообразительным, потому что быстро вспомнил, что привел Лесли в ресторан не только для того, чтобы таращиться на ее грудь. Лишившись одного удовольствия, он быстро вспомнил о другом.
— Эй! — громко крикнул он. — Здесь кто-нибудь будет нас обслуживать?!
На его нетерпеливый зов из-за ширмы, скрывающей кухню, появился юный кучерявый официант, который, судя по его испачканным чем-то съедобным рукам, был одновременно и поваром.
— Да, сэр, — ответил он на вопрос Жан-Поля и принялся вытирать руки о полотенце, висящее у него на плече.
И тогда наконец Жан-Поль заказал ужин, который, как показалось Лесли, он начал обдумывать еще в самолете.
Кокосовое фенни прибыло как раз в тот момент, когда на горизонте таял последний ломтик солнца.
— Шоу близится к концу, — заметила Лесли и поднесла к губам стаканчик с прозрачным напитком. — Ух, похоже, это крепко… — добавила она и рискнула сделать небольшой глоток.
Жан-Поль в этот момент все еще принюхивался к своему напитку.
— Ах, этот запах! — Он на миг прикрыл глаза. — Представляешь, это чистый сок кокосового дерева, который течет из надрезанной ветки и бродит без добавления сахара и дрожжей. Уникальный дар природы.
Французы всегда претендовали на роль просветителей, подумала Лесли.
— Представляю, — сказала она. — А еще представляю, как быстро мы с тобой окосеем от этого уникального дара природы.
— А ты боишься этого?
Лесли безразлично пожала плечами.
— Не знаю.
Нет, она совсем не боится опьянеть, но предпочла бы опьянеть не от фенни, а от любви.
Любовь. У Лесли больно сдавило в груди. Она перевела взгляд на резко лишившуюся красок, темнеющую гладь океана.
Опьянеть от любви. Только почему этого еще до сих пор не произошло? Она знакома с Жан-Полем больше суток, но он успел только слегка очаровать ее. Он милый и забавный, он привлекательный и сексуальный. Он — хороший друг. Они за сутки успели настолько открыться друг другу, что без всякого стеснения перебрасываются пикантными шутками. Но почему ее не пронзает током, когда он смотрит на нее, почему она не воспламеняется от его слов, почему не тает от его прикосновений? Они играют словами, но это всего лишь игра словами…
Лесли почувствовала, как от алкоголя по ее телу разливается приятное тепло, но голова при этом только проясняется.
