Кейт Уолкер - Здесь и сейчас
— Ты только посмотри на нас! Джио, мы же похожи… Слава небесам, нам никто не попался в коридоре! Что подумали бы о нас люди?
— Что мы участвовали в бурной драке… или в оргии.
Только бы она приняла неровность его голоса за изумление от увиденного в зеркале, а не за истину.
А истина заключалась в том, что Джио не мог подобрать название своим чувствам. Ему казалось, что он сидит в вагончике американских горок и то падает вниз, так что все внутри немеет, то снова взмывает вверх.
И все из-за одного легкого поцелуя.
Из-за одного поцелуя.
Нет, это был не просто поцелуй, не что-то обыденное и незначительное. Впервые в жизни он поцеловал другую женщину — не свою жену в минуту истинной страсти.
Даже его самый первый в жизни поцелуй не подействовал на него так сильно и ошеломляюще, так не взволновал. С того неловкого момента, случившегося с ним в далекой теперь юности, прошло столько времени, что воспоминания затуманились и стали столь неосязаемыми, что он, как ни силился, не вспомнил даже имени той девочки, но первый поцелуй Лючии навсегда врезался в его память яркой картинкой. В тот момент ему показалось, что он обрел весь мир, нашел ту самую, единственную, предназначенную судьбой. Словно все его мечты осуществились, сконцентрировавшись в этой миниатюрной, изящной женщине, которую он любил с той секунды больше жизни.
Но этот… этот поцелуй оказался совсем другим, такого ему никогда не приходилось испытывать.
Легкое касание губ Терри вызвало в нем такую мощную ответную волну, так напрягло нервы, закружило уже обезумевшую голову, что ему почудилось: мозг вот-вот взорвется. В краткую секунду соприкосновения их губ Джио оцепенел, словно зачарованный, и не мог пошевелиться. А через мгновенье неистовый огонь, зажженный первым касанием, затих, подпалив при этом пороховой бочонок инстинктов и желаний, и тот взорвался, оглушив Джио, разбросав в беспорядке мысли…
— Кофе!
— Что?
Джио не мог понять, о чем она говорит. Отражение в зеркале пугало: расстегнутая рубашка, покосившийся галстук, растрепанные волосы. А губы еще хранили ее вкус. Джио прижал к ним пальцы и сам не понял, чего хотел больше: провести ладонью, чтобы стереть этот вкус, или задержать руку, чтобы запомнить волнующее, томительное, мучительное, пьянящее ощущение.
Но все остальные эмоции заглушало одно ясное желание: пережить все это снова.
— Кофе? — Молодой человек слегка тряхнул головой, отгоняя дурман и стараясь вернуться к реальности. — О чем ты, черт побери?
— Мы же заказали кофе, — напомнила Терри, — и попросили принести сюда, в мой номер. Официант придет с минуты на минуту, нам надо вернуть себе пристойный вид.
Девушка уже успела поправить кофточку и взяла с комода расческу. Она представляла собой спокойствие и порядок, когда ему хотелось безумства и буйства страсти, хотелось утратить контроль над собой и броситься в водоворот желания, в пучину экстаза.
— Нет.
Терри замерла с расческой в руке, ее округлившиеся глаза смотрели на него с изумлением и замешательством.
— Что?.. — начала девушка, но договорить не успела. Джио схватил ее, со всей силы прижал к себе и впился ей в губы яростным поцелуем.
И в мгновение ока мысли у нее снова завертелись, закружились, словно в безумном калейдоскопе. Терри уже не могла размышлять или сопротивляться, даже если бы в номер вбежала целая толпа официантов. Она отдалась каждому движению Джио, ощущала только его прикосновения, его ласковые губы и свое собственное желание, клокотавшее в мозгу, пульсировавшее внизу живота. Желание, которое он пробудил и только он мог унять.
На этот раз губы у него были одновременно твердыми и мягкими, гневно требовательными, а потом вдруг удивительно нежными и чувственными, его руки скользили по ее волосам, не давая отступить или увернуться.
Пальцы Терри сжали напряженные мышцы его плеч, ноги вдруг стали ватными, и девушка забыла обо всем на свете, поплыла по течению этого бескрайнего океана страсти, отдаваясь на милость бурных волн, уносивших ее в неведомые дали.
Стук в дверь прозвучал, когда сердце ее выбивало бешеную дробь. На какое-то мгновенье этот звук показался ей инородным, чужим и очень громким и неуместным. Он мешал, отвлекал от главного. Но стук повторился, и на этот раз к нему добавилась какая-то пронзительная высокая нота, нарушившая хрупкую целостность момента и настроения.
Джио зло пробормотал несколько отрывистых слов по-итальянски, обдав ей губы горячим дыханием, резко отпустил ее и пошел к двери.
Брошенная столь внезапно, Терри пошатнулась, потеряла равновесие и неловко села на кровать. Перед глазами плыла неясная дымка. Словно в замедленной съемке, девушка смотрела, как Джио в два размашистых шага пересек номер, распахнул одной рукой дверь, а другой шарил в кармане в поисках телефона.
Она все еще пыталась привести мысли в порядок, когда он ткнул пальцем в столик, указывая, куда поставить поднос с кофейником и чашками, сунул в руки ничего не понимавшего официанта довольно щедрые чаевые и подтолкнул его к двери одним плавным движением. А потом вернулся к по-прежнему истошно верещащему сотовому.
— Si.
Очевидно, ему позвонил кто-то, с кем он хотел поговорить, так как лицо у него внезапно и моментально изменилось: твердые черты вдруг смягчились, под густыми черными ресницами, в глубине темных глаз загорелись какие-то новые огоньки, по губам невесомой бабочкой скользнула легкая улыбка. Сердце у девушки нервно дернулось, дыхание перехватило.
Джио говорил по-итальянски быстро и эмоционально, так что она сумела разобрать лишь одно слово, промелькнувшее в его речи несколько раз, но это слово застряло в голове и не давало покоя.
Cara, сказал он, cara mia. Дорогая моя. Терри показалось, что ее грубо, наотмашь ударили по лицу, а потом плеснули ледяной водой на кожу, разгоряченную страстью', сжигавшей их обоих всего минуту назад.
Она опять перевела вопросительный взгляд на лицо Джио, заново разгадывая его. Ощущение пустоты, разраставшееся в груди, терзало. Как будто ее поманили чем-то сказочно приятным и необычным, а потом отняли перед самым носом. И от этого становилось больно и обидно.
Девушка ждала, пока он уберет сотовый, потом не выдержала и прямо задала вопрос:
— Ты женат?
Джио замер, не закрыв телефона.
— Женат?
Что-то в его тоне и взгляде насторожило и обеспокоило Терри. Сердце застучало нервно, то и дело сбиваясь с ритма.
— Я все слышала! Ты назвал… ты сказал cara. Я мало понимаю по-итальянски, но это слово мне известно. Cara значит «дорогая»… Дорогая! — расстроенно повторяла ошеломленная девушка. И кого же ты так назвал?
