Эмили Маккей - Все, что она хотела
Нет, раз уж ему так нужны старые скелеты в шкафу, то пусть лучше это будут скелеты его отца, а не ее бабушки.
— Ладно.
— Сколько денег ты тратишь за год?
— Сто тысяч долларов.
— На тридцать детей? Ты шутишь?
— Нет, раз уж ты собрался за меня платить, то я воспользуюсь отличной возможностью и найму себе помощника. — Не такая уж и плохая идея, но вообще-то ей просто хотелось отпугнуть его крупной цифрой. — К тому же так я смогу привлечь еще кучу детей.
— Слушай, не наглей, — попросил Далтон, хватая ее за руку.
— А почему нет?
Несмотря на уверенный тон, Лэйни лишь с трудом сдерживала дрожь. Как не избита фраза, но она действительно чувствовала, что играет с огнем. Она отчаянно старалась убедить себя в том, что заботится только о безопасности бабушки или, в крайнем случае, о деньгах для театра, но чем дальше заходила, тем яснее понимала, что ей просто нравится его дразнить, всегда нравилось. Ведь за все те годы, что они прожили под одной крышей — богатый надменный мальчишка и бедная вздорная девчонка, — ей так ни разу и не удалось вывести его из себя. Но бог ты мой, как же она любила его дразнить! Лучшее развлечение. И почему эта привычка так и не исчезла за все эти годы?
Лэйни посмотрела на его руку, державшую ее, потом подняла глаза, пытаясь не думать о всяких глупостях и вести себя серьезно. Кейны уже давно вычеркнули ее из своей жизни, а она вычеркнула их.
— Слушай, это тебе от меня что-то нужно, так что я не наглею, а просто пытаюсь защитить бабушку… — Ну хоть немного правды. — Ваша встреча ее расстроит, один плохой день — и потом она несколько недель будет приходить в себя.
Лэйни ждала, что он хоть как-то отреагирует на эти слова. Большинство людей или, точнее говоря, практически все избегали разговоров о болезни бабушки, а если не могли уклониться от этой темы, то отделывались неловкими междометиями и общими фразами, а Далтон просто молча не нее смотрел. Так что ей пришлось продолжать:
— Кроме того, у Кейнов куча денег, так что эта сумма для тебя не проблема. Так мы договорились?
— Договорились.
— Сто тысяч долларов за разговор с моей бабушкой?
— Да, — слегка скривившись, выдавил Далтон. — Когда ты освободишься? Я пришлю водителя, так что мы сможем сразу отправиться к твоей бабушке.
Лэйни сперва насмешливо фыркнула и лишь затем поняла — он не шутит.
— И не мечтай.
— Но ты согласилась.
— Я согласилась на вашу встречу только после того, как ты заплатишь мне кучу денег.
— Думаешь, я могу вот так запросто вручить тебе сто тысяч долларов? Все не так просто.
— Просто делай, как мы договорились.
— А о чем мы договорились? По-твоему, я просто должен вытащить пачку денег и отдать их на твой театр?
— Именно.
— Слушай, у меня не так уж много времени, мне нужны ответы.
— Я не сомневаюсь, что ты быстро со всем справишься.
Далтон прищурился, но спорить не стал. Лэйни с нетерпением ждала, что он вот сейчас-то обязательно отступится, но вместо этого он лишь кивнул.
Даже странно, что ей все так легко удалось.
— Последний вопрос. Зачем тебе все это? Я, конечно, всегда знала, что ты готов исполнять любые прихоти своего отца, но это уже переходит все границы. Зачем?
— Затем, что «Инновации Кейна» все еще принадлежат отцу, и если я не найду пропавшую наследницу, то могу навсегда потерять компанию.
Глава 4
Всего через каких-то двадцать часов Лэйни уже держала в руках стопку бумаг. Она задумчиво провела по ним пальцем:
— Так он действительно все сделал?
— Да. — Ее сосед Брендон снял очки и потер переносицу. — Насколько я могу судить, конечно, а как ты знаешь, я не слишком разбираюсь в таких делах.
Уютный коттедж, в котором она жила, находился недалеко от школы и принадлежал Брендону. Лэйни всегда подозревала, что под суровой личиной адвоката скрывается чуткий гей, но Брендон никогда не делился с ней подробностями своей личной жизни. И потом, Брендон принадлежал к тому типу соседей, которым нестрашно оставить запасные ключи, и не раз спасал ее от насекомых, даже как-то помог давить отвратительных пауков. А теперь еще и согласился оказать посильную юридическую помощь за бутылку вина, так что о лучшем соседе нельзя было и мечтать.
— Но ты адвокат.
— Вот только специализируюсь я на интеллектуальной собственности, — уточнил Брендон, наливая себе вина. — Но раз уж тебя так интересует мое мнение, мне действительно кажется, что он собирается передать эти деньги «Лесному театру».
— Понятно. — Лэйни испытывала противоречивые чувства.
Она как-то не рассчитывала, что Далтон так далеко зайдет, и не собиралась принимать его деньги. Ей казалось — если она придумает достаточно препятствий, то он отступится и оставит их в покое, вот только, похоже, она ошиблась. Настоящий Кейн никогда не пасует перед препятствиями, а дерется до конца. Жаль, что она раньше об этом не подумала.
Лэйни застонала и закрыла лицо руками:
— Во что я ввязалась? И зачем я только бросила ему вызов? Он меня теперь прикончит.
— Ты так говоришь, словно вы собрались драться не на жизнь, а на смерть.
— Ну как подсказывает мой опыт, с Кейнами обычно так и получается, а ты с этим не согласен?
Брендон неторопливо отпил из бокала и покатал вино на языке. Прямо настоящий ценитель… или человек, тщательно обдумывающий свои дальнейшие слова. А Лэйни достаточно хорошо его знала, и к ценителям он не относился.
— Если тебе есть что сказать, говори прямо.
— Ладно, по-моему, ты нарываешься.
— То есть мне не следовало во все это ввязываться?
— Нет, не совсем, просто… — Брендон еще раз глотнул вина, но на этот раз тянуть не стал. — Просто все эти суждения о Кейнах, суждения, что ты вынесла из детства, и…
— По-твоему, я их не знаю.
— Мне кажется, ты знаешь Холлистера Кейна, бездушного ублюдка, готового придушить родную мать.
— Но насчет Далтона я ошибаюсь — ведь ты это хотел сказать, да?
Брендон пожал плечами:
— С тех пор как он стал у руля, атмосфера в компании сильно переменилась. Нет, когда речь идет о делах, Далтон так же жесток и агрессивен, но в отличие от своего отца, манипулировать людьми исподтишка он не стремится. Холлистер Кейн без зазрения совести воровал чужие секреты, а если их пытались вернуть, то в наглую подавал в суд за нарушение интеллектуальной собственности, разумеется предварительно подкупив судью, чтоб уж точно остаться в выигрыше. А для завершения банкета на отсуженные деньги скупал акции своего соперника, так что тот мог сразу распрощаться с собственной компанией.
