Мэгги Робинсон - Любовница по ошибке
Что же с ней будет? Шарлотта решила, что ей ничуть не жаль Анну, несмотря на то, что рассказал ей Бэй, быстро укутывая в одеяло прошедшей ночью. Как бы виконтесса ни страдала в руках виконта Уитли, она перешла все границы. Похищение, попытка убийства, по существу, изнасилование, если женщина вообще может изнасиловать мужчину. Шарлотта не думала, что такое возможно, пока не увидела своими глазами. Благодарение Богу, было слишком темно, чтобы разглядеть подробности.
Если Анну не изолировать где-нибудь, им никогда не освободиться от нее. Она представляет опасность для них — и для ребенка. Перед глазами Шарлотты встало ужасное видение: фигура в черном бросает ребенка в море.
Рука стиснула подоконник. Если так, она уедет из Байяр-Корта, и всех самых достойных предложений в мире не хватит, чтобы остановить ее.
До предела измотанный Бэй вполуха слушал мистера Бакленда, продолжающего нести какую-то бессвязную чушь. Миссис Бакленд хранила молчание, словно серое привидение: посеревшая кожа и седые волосы сливались с серым платьем, которое она второпях натянула ночью. Они оба своими глазами видели дочь в кабинете доктора Диксфилда. Бэю вновь пришлось отрывать ее от себя, когда она в истерике кинулась на него, а потом держать ее, когда она в приступе ярости начала швыряться медицинскими книгами и безделушками. Доктор Диксфилд заставил Анну проглотить настойку опия, пока Бэй крепко держал се.
Бэй знал Джейми Диксфилда всю жизнь. Они одногодки, вместе играли, вместе пили, вместе распутничали. Подростками они оба издалека боготворили Анну Бакленд.
Ее родители видели сумасшествие своей дочери. Так почему же они так упорно не желают признавать правду? Потеряв терпение, Бэй вытащил рубашку из бриджей и задрал ее. В четырех дюймах выше пупка красовался круглый синяк. Миссис Бакленд из серой сделалась ярко-розовой.
— Прикройся, приятель! — прикрикнул растерянный мистер Бакленд.
— Видите? Это от дула пистолета. Это метод, которым она убеждала меня вчера вечером, когда решила добиться того, чего не получила в прошлый раз. Что ж, мне следует радоваться. Тогда она наняла четверых головорезов, которые похитили меня и избили до потери сознания. Вы не можете и дальше находить для нее оправдания, сэр. Они бесчестят вас и преуменьшают болезнь Анны.
— Ее единственная болезнь — ты! Сначала опозорил ее тем скоропалительным браком — Бог мой, да она даже еще из траура не вышла, — а потом никогда не оставлял ее в покое! Ты… ты заставил ее нарушить брачные обеты!
Мать Анны наконец заговорила. Из розовой она стала пунцовой. Бэй послал ей кривую улыбку.
— Кому? Мне или Уитли? Заверяю вас, свои я воспринимал так же серьезно, как и он. И был к ней добрее, чем он. Посмотрите на себя — я знаю, Анна приходила к вам время от времени, когда он заставлял ее страдать. И ни один из вас ничего не предпринял.
— Он был виконтом, — возразил честолюбивый отец Анны, как будто это все объясняло.
— А я — простой баронет. Хотя и богатый. Я могу заплатить за лечение Анны. Диксфилд наверняка знает, где…
— Нет! — Лицо миссис Бакленд теперь побелело. — Я не позволю упечь ее в сумасшедший дом! Там она не будет в безопасности.
— Мадам, мы с моей невестой мисс Фэллон — да и вся моя челядь — не успокоимся, пока Анну не посадят под замок. Она не может и дальше стрелять в моего камердинера. — В конце концов, он не станет этого терпеть. — А не дай Бог, что случится с Шарлоттой, мне придется взять дело в свои руки.
Он устремил на миссис Бакленд непреклонный взгляд, не оставляя сомнений в серьезности своих намерений. Она отвела глаза.
— Мы с Диксфилдом все обсудим. Вам останется… только подписать бумаги.
Супруги Бакленд вдруг состарились прямо на глазах. Анна — их единственный ребенок, родившаяся, когда они уже оставили надежду иметь детей. Ее баловали с той самой минуты, как она открыла в колыбели свои голубые глазки. Они хотели для нее только самого лучшего, что, к несчастью, включало и брак в шестнадцать лет с виконтом, у которого было обширное имение и склонность к жестокости. Без малого двадцать лет Анне пришлось расплачиваться за родительскую слепоту.
Мистер Бакленд кивнул:
— Ну хорошо. Скажите Диксфилду… скажите Диксфилду, что мы согласны.
— Кеннет! Почему мы не можем держать ее дома? Н-Нанять кого-нибудь?
Муж мягко дотронулся до жены, словно знал, что она уже сломлена.
— Марджори, ты же знаешь, что он прав. Эти последние несколько недель с тех пор, как она снова вернулась, были неспокойными. Ты должна согласиться. — Он повернулся к Бэю. — Спасибо, сэр Майкл. Мне очень жаль, что все так обернулось. Знай я… впрочем, что уж теперь, сделанного не воротишь. Скажите Джейми Диксфилду, чтоб сделал все возможное. Это будет нелегко.
Да, нелегко. Но уж если на кого и можно уповать в этом деле, так это на старого друга, который тоже любил Анну.
Единственное, чего сейчас хотелось Бэю, — это завалиться в кровать. Когда он увидел Ирен, скромно стоящую в коридоре, пока он провожал Баклендов за дверь, сердце его ёкнуло.
— С ней все хорошо?
Ирен покраснела.
— Да, сэр. Немного устала. Она принимает ванну и хотела бы видеть вас, как только это будет удобно.
Бэй подумал, что Джейми Диксфилд может немного подождать. Он одолжил доктору двух парней из конюшни, чтобы дежурить посменно, и попросил племянницу миссис Келли, которая живет в деревне, помочь его пожилой экономке в уходе за трудной пациенткой. У доктора есть доступ к наркотикам и приспособлениям, ограничивающим движение, посему он лучше подготовлен для того, чтоб иметь дело с Анной Уитли.
Воображение нарисовало ему Шарли в ванне. Бадья почти такая же большая, как и на Джейн-стрит. Вчера вечером в суматохе он где-то потерял свой шейный платок, но, поднимаясь по лестнице, начал расстегивать рубашку. Горячая вода. Атлас чистой кожи Шарли у него на груди. Шаги Бэя ускорились.
Он не дал себе труд постучать в дверь, а устремился прямиком в гардеробную. Спина Шарли была покрыта мыльной пеной, волосы закручены в высокий небрежный узел на макушке. Одним быстрым движением руки он выдернул шпильки и полюбовался тем, как волосы рассыпались по плечам и спине.
— Ой! Я не слышала, как ты вошел! Так ведь можно и разрыв сердца получить, — проворчала Шарли, взглянув на Бэя, и он увидел, что под глазами у нее залегли голубоватые тени.
— Ты ведь немножко поспала? — озабоченно спросил он.
— Урывками. Мне не хватало тебя. — Она протянула к нему руку. Бэй скинул помятые брюки и со стоном удовольствия опустился в воду.
— Я был немного занят.
