Мелисса Макклон - Рыцарь в крестьянском стиле
— Я приехала сюда и купила этот особняк именно потому, что люблю своих родных и хочу кое-что им доказать. — Фэйт вздернула подбородок. Вот почему мне нужен самый лучший подрядчик.
Гэйб не мог отрицать, что комплимент приятен ему. В то же время решительный тон Фэйт удивил и заинтриговал его.
Фэйт направилась в столовую, и он последовал за ней.
Комната была залита солнечным светом, и от этого волосы Фэйт горели золотом. Она улыбнулась и произнесла:
— Какой прекрасный декор!
Гэйб усилием воли заставил себя отвести от девушки взгляд. Надо думать только о деле.
— Если пройти через французские двери, то мы окажемся на заднем крыльце.
Она выглянула наружу.
— Как здесь уютно!
Очень даже уютно.
Пора положить всему этому конец. Гэйб хочет, чтобы Фэйт разонравился дом, чтобы она возненавидела его. И он знает, как этого добиться. Надо показать ей, что творится наверху. И как можно скорее.
Габриель двинулся ко второй лестнице, которая была за углом.
— Это лестница для прислуги. Не хочешь осмотреть спальни на втором этаже?
Глава третья
Ни на секунду не забывая о том, что по пятам за ней следует сердитый подрядчик, Фэйт торопливо шагала по узкой и крутой кухонной лестнице. Чем выше она поднималась, тем тяжелее становилось дышать: воздух здесь был спертый.
Если бы это было кино, то на заднем фоне обязательно играла бы мрачная, тяжелая музыка, символизирующая жизненную безысходность и бессилие человека перед судьбой, а зрители напряженно следили бы за каждым движением героев.
Но все это происходило наяву. И Фэйт приходилось быть начеку. Она понимала, что чутье может ее и подвести. Однако в этом году она уже получила урок, благодаря которому усвоила, что порой нужно прислушиваться к интуиции.
Сделав еще один шаг, Фэйт услышала шипение. Она похолодела.
От неожиданности Габриель натолкнулся на Фэйт и обхватил ее за талию, чтобы она не споткнулась и не упала. Какие у него большие, сильные руки… Краска прилила к лицу Фэйт. Да что с ней такое? Последний раз она краснела несколько лет тому назад.
— Что случилось? — спросил он.
Габриель был совершенно прав: что-то случилось, но это «что-то» не имело ровным счетом никакого отношения к особняку, зато было тесно связано с подрядчиком. Фэйт казалось, что ладони Габриеля прожигают джинсовую ткань и прикасаются к ее коже. О, какие они горячие! И как приятно их прикосновение! Фэйт хотелось подольше оставаться в объятиях Габриеля. А это просто ужасно, если учесть, что поставлено на кон.
— Фэйт? — Его теплое дыхание ласково коснулось ее шеи, и он обнял ее чуть крепче. — С тобой все в порядке?
Нет. По крайней мере, пока Габриель стоит так близко. Фэйт выдохнула и произнесла:
— Я что-то слышала. — Она обернулась к Габриелю, так что ему пришлось убрать руки. Фэйт почувствовала облегчение, смешанное с разочарованием. — По-моему, это змея. Но как она могла очутиться наверху? Здесь ей совсем не место.
На лестнице было слишком темно, и Фэйт не разглядела выражения его лица.
— Мисс Лараби было тяжело подниматься по лестнице, поэтому она несколько лет не была наверху. Боюсь, верхние комнаты могут тебя шокировать.
— Спасибо за предупреждение, но меня не так-то легко напугать.
По крайней мере, так ей казалось.
Ступив на лестничную площадку, она оцепенела от ужаса. Когда змея скользнула в дверной проем и исчезла, в горле у Фэйт застыл комок величиной со скандальную газету «Секреты недели»
Из-за выцветших, отваливающихся голубых с сиреневым обоев и потрепанного разноцветного ковра лестничная площадка и коридор казались темными и душными. Только случайно заглянувшие сюда лучи солнечного света напоминали Фэйт, что она находится на втором этаже дома, а не в подвале и не в пещере.
По полу проползли три ящерицы-геккона, и тут Фэйт обуяли сомнения. Дом кишел мышами и рептилиями. Настоящая зона бедствия.
Слезы подступили к ее глазам, и Фэйт сморгнула их.
Ей нравилось плакать только тогда, когда это было необходимо на съемках.
В остальных случаях это неприемлемо.
Нужно как-то побороть нахлынувшее отчаяние, но как?
Фэйт осталась практически без гроша в кармане. Денег отложено ровно столько, сколько требуется на реконструкцию и ремонт дома. Нет ни одного дополнительного источника финансов. А это означает, что ей придется сотрудничать с Габриелем и положиться во всем на него. Но поможет ли он ей?
Захочет ли?
Фэйт не нравится ему. Она поняла это по неодобрительному взгляду Габриеля. Он, как и многие другие, сделал поспешные выводы, узнав, что она актриса. В любой другой ситуации это не имело бы никакого значения. Но теперь, когда Фэйт, сама того не желая, оказалась героиней своей собственной версии фильма «Финансовая яма», это было крайне важно. Чтобы Габриель не заподозрил, что ее охватило отчаяние, Фэйт выпрямилась и произнесла:
— Похоже, здесь надо будет немного поработать.
— Интересно, что ты имеешь в виду под «немного поработать».
В словах Габриеля ей послышалась язвительная насмешка, но Фэйт сделала вид, что не заметила ее. Она не позволит ни мистеру Гвоздодеру, ни этому дому вывести себя из равновесия.
Фэйт докажет своим родным, что больше она не наделает ошибок — как в карьере и в финансовой сфере, так и в сфере взаимоотношений с мужчинами.
— Сейчас кажется, что работы здесь выше крыши, — сказала она, — но, как говорит моя мама, нет ничего невозможного.
Эти слова не раз избавляли Фэйт от уныния, и она начинала жить дальше, несмотря на безумных репортеров, на разорванные помолвки, на близкое банкротство и на ее рушащуюся карьеру. Но даже оптимистка-мама всегда считала, что Фэйт не сможет позаботиться сама о себе и поэтому должна выйти замуж.
Она готова вложить в свой проект сердце и душу, чтобы он был успешным. Но в эту самую минуту она всерьез задумалась о том, чтобы отдать Габриелю ключи, уехать к родителям на озеро Тахо и признать поражение.
— Если передумаешь, то особняк можно продать без проблем, — сказал Габриель.
— Если передумаю… — эхом отозвалась Фэйт.
Это вполне возможно. Кроме Генри, ни одна живая душа не знает, что она здесь делает. А он будет держать язык за зубами. Фэйт может все бросить, признать, что ей не под силу выполнить задуманное, и спокойно работать в «Отели и курорты Старр», пока мать не уговорит ее выйти замуж.
И это будет самая настоящая катастрофа.
Она расправила плечи и произнесла:
— Я пойду до конца.
— Если ты уверена, что…
