Пола Льюис - Любовь за кадром
— Но Джон... — тихим вкрадчивым голоском начала она.
— Никаких «но»! — с ходу оборвал ее он. — Этого не будет. Никогда! Понятно?
Кэтлин обиженно засопела. Он покосился на нее и, заметив на глазах слезы, подумал о том, что сестрице лучше не говорить «никогда». Как показал грустный опыт, это оборачивается против него самого.
Первый раз он сказал ей «никогда», когда она накрасилась, да еще так вульгарно, что он чуть с ума не сошел. И чем это закончилось? А тем, что он закупил ей чуть ли не вагон дорогой косметики и выложил ломовые бабки за уроки визажисту.
Второй раз он сказал «никогда», когда Кэтлин выбрала себе чудовищное платье на выпускной вечер — с низким вырезом, вызывающе обтягивающее — словом, совсем не по возрасту. А кончилось тем, что в поисках компромиссного варианта он до одури таскался с ней по магазинам, куда мужчины в здравом уме не захаживают.
Ну и в третий раз он сказал Кэтлин «никогда», когда имел счастье познакомиться с ее патлатым дружком. В результате она вцепилась в этого хиппующего придурка мертвой хваткой и вообще дала понять, что больше с его мнением считаться не намерена.
Да, Кэтлин давно не ребенок. Она выросла и вопреки всем недочетам и промахам в его воспитании стала взрослой, самостоятельной и, в общем-то довольно-таки разумной особой.
Но на этот раз она явно хватанула через край.
— Кэтлин, и как только ты додумалась сотворить такое... да еще и не посоветовавшись со мной?
— Да посоветуйся я с тобой, ты бы сразу мне запретил! — логично возразила Кэтти. — Разве не так?
— Разумеется, запретил бы. — Джон вздохнул. — Кэтти, пойми, так нельзя! Ну, что за бредовая идея!
— Откуда я знала, что выберут именно тебя? — сказала она со слезой в голосе. — А бредовая идея, как ты выражаешься, принадлежит не мне, а Лоре. Только ничего бредового в ней нет. — И она смахнула слезинку со щеки.
Джон снова вздохнул. Ну вот! Только этого ему и не хватало... Ведь знает, что Кэтти та еще артистка, но ничего поделать с собой не может: стоит ей уронить слезу, как он чувствует себя буквально злодеем, который обижает бедную девочку.
— Просто мы с Лорой...
— Кэтти, лучше не заводи меня! Твоя Лора это... Да и что хорошего могла предложить эта твоя рыжая дылда! — проворчал Джон и усмехнулся. — От этой растяпы вечно одни неприятности! Тоже мне гений рекламного бизнеса...
— К твоему сведению, Лора классный фотограф! — бросилась в защиту подруги Кэтти. — Джон, ну не упрямься, я тебя очень прошу. — Она заглянула ему в лицо. — Пойдем перекусим где-нибудь, а? Мы с тобой так редко видимся!
— Ну ладно, пошли, — с неохотой согласился он. По дороге он заметил на перекрестке «Макдоналдс». — Только чтобы недорого и быстро. Мне некогда. Договорились?
— Договорились! — просияла Кэтти. — Давай пойдем пешком, тут за углом есть одно обалденное заведение.
Конечно же она затащила его в итальянский ресторанчик — отнюдь не из дешевых, да и обслуживали там не слишком быстро. Но Джон не мог долго сердиться на сестру. К тому же он соскучился и с удовольствием слушал ее трескотню. И даже смеялся. Среди всего прочего она поведала ему, что нашла потерявшегося сенбернара и притащила его к себе в квартиру. Она дала объявление в газету, но пока хозяин собаки не нашелся.
— Ты не представляешь, какой это умный пес! — с гордостью сообщила она. — Рекс умеет открывать холодильник.
Сенбернар открывает холодильник?
— Вот поэтому его хозяин до сих пор и не объявился, — с ухмылкой заметил Джон. — Нечего сказать, очень полезный навык!
Видя, что брат пришел в хорошее расположение духа, Кэтлин возобновила наступление.
— Джон, ну что тебе стоит? — спросила она, состроив просительную физиономию и заглядывая ему в глаза. — Разве тебе трудно?
— Кэтти, я же сказал, что не буду. Нет, и все. — Говорить «никогда» Джон поостерегся.
— Ну не будь таким вредным! Подумай о сиротах.
— Прекрати! — оборвал ее он, но уже не так решительно. — Мне некогда заниматься глупостями.
— Но ведь тебе не придется ничего делать! — стояла на своем настырная Кэтти. — Фотограф приедет к тебе на ранчо со всем оборудованием. И какой фотограф!
— Нет.
— Неужели ты не хочешь помочь сиротам? Даже если тебе это ничего не стоит?
— Не хочу, — избегая смотреть ей в глаза, буркнул Джон.
— А я-то размечталась! — Кэтлин тяжко вздохнула. — Думала, вот напечатают календарь, меня повысят и я куплю себе домик. С садиком. Будет где Рексу погулять...
Джон схватил со стола меню и с сосредоточенным видом принялся его изучать.
— Боюсь, хозяин выставит нас вон.
— Кого это вас? — уточнил он, поднимая глаза от меню. — Надеюсь, тебя с Рексом?
Она кивнула.
— Хозяин квартиры просто зверь! Терпеть не может собак!
— Значит, я должен позировать для этого дурацкого календаря исключительно для того, чтобы ты могла держать у себя дома псину размером с теленка, которая обладает сомнительным талантом открывать холодильник? — с ехидцей спросил Джон, а про себя с удовлетворением отметил, что сегодня Кэтлин ни разу не вспомнила про своего хиппующего придурка. Неужели она в него уже наигралась?
— А про сирот забыл? — ответила вопросом на вопрос сестрица, и уголки ее губ дрогнули в улыбке.
Джон насупился: он понял, что Кэтти снова победила. И прекрасно это знает!
— Надеюсь, голышом мне сниматься не придется? — с мрачным видом спросил он, маскируя шуткой свое позорное поражение.
— А что, это идея! — хохотнула Кэтлин. — Тогда я куплю себе не только домик в Рочестере, но еще и виллу в Санта-Барбаре или на Гавайях.
Джон взглянул на нее зверем, и она расхохоталась.
— Ну ладно тебе! Уже и пошутить нельзя. — Она вскочила и, обхватив его за шею, принялась целовать. — Спасибо тебе! Ты у меня прелесть! — Она целовала его до тех пор, пока на них не начали глазеть все посетители. И тогда она возвестила на все заведение: — Знаете, кто это? Мой любимый братик Джон. Скоро он прославит нашу Миннесоту.
2
Господи, до чего же он хорош! Даже когда злится. А может, сердитый он еще красивее... А рассердился Джон Томпсон не на шутку! Лора поняла это сразу, еще до того, как он успел открыть рот.
— Я думал, фотограф мужчина, — пробурчал он, окинув ее неприветливым взглядом.
Лора внутренне съежилась — глаза у него стали холодные и колючие как льдинки.
Он опустил глаза на клочок бумаги, где крупным размашистым почерком были написаны два слова.
— Мне же позвонили и сказали, мол, приедет Ларри Троттер.
— Лора Троттер, — ровным голосом поправила его она. — Это я.
