Долли Нельсон - Живи и люби!
От Тенгвальда замечательно пахло. Она не хотела обращать внимания на аромат теплой мужской кожи, но ничего не могла с собой поделать.
— Эти семена имеют отношение к вашему новому контракту? — спросила она.
— Нет, это гибриды. У меня есть несколько лотков с растениями на разных этапах развития, и приходится изо всех сил защищать их от чужой пыльцы.
— Но я оставила дверь открытой! — ахнула Сигрид.
— Ничего страшного не случилось, — успокоил ее Тенгвальд. — Экспериментальные растения находятся у меня в лаборатории, где я слежу за всеми параметрами. Температурой воздуха и почвы, влажностью, потреблением питательных веществ и так далее.
Сигрид овладело любопытство.
— Я слышала о гибридах. Может быть, даже видела. Но никогда не задумывалась, что означает этот термин.
— Гибрид — это продукт гетерозиса… — Тенгвальд внезапно осекся, повернулся к ней лицом и начал подыскивать нужные слова. — Это животное или растение, являющееся потомством родителей, очень не похожих друг на друга. Гибриды выращивают для разных целей, — продолжил он, постепенно увлекаясь. — Иногда люди хотят получить растения с измененными лепестками или листьями. Более крупными цветками, плодами, ягодами. Или более сильной корневой системой.
— А какая цель у вас? — спросила Сигрид. — Что вы исследуете?
— С их помощью я изучаю эффективность своего регулятора роста растений. Мои эксперименты согласилась финансировать одна испанская агрохимическая фирма. Если у меня что-то выйдет, они получат новый препарат, а я — патент на него и право опубликовать статью в научном журнале.
— Значит, ты придумываешь штуку, которой больше нет на всем свете? — Похоже, это произвело на Ловису сильное впечатление.
— Во всяком случае, пытаюсь. Честно говоря, я уже отослал им несколько образцов. Теперь они изучают их в своих лабораториях. А мне нужно получить как можно больше экспериментальных растений.
— Вот здорово!
— Дядя Тенгвальд, а можно нам посмотреть твою лабораторию? — спросила Лотта.
— Не сегодня, девочки.
Двойняшки застонали от разочарования.
Сигрид думала о том, каким умным человеком нужно быть, чтобы создать что-то небывалое, что-то такое, чего до сих пор никто не видел или не применял. Когда Тенгвальд говорил о своей работе, в его неправдоподобно зеленых глазах светилась такая страсть, что Сигрид почти теряла дар речи.
— В другой раз, — сказал он племянницам. — Сейчас там разбросаны журналы наблюдений. Сначала мне нужно немного прибраться. Но скоро я вас позову. Даю слово.
Девочкам это не понравилось, но они нехотя согласились и, как часто бывает с детьми, тут же переключились на другую тему.
— Я проголодалась, — заявила Лотта.
— Да, — пропищала Ловиса. — Хочу оладьи!
— Если так, то вам придется умыться перед едой, — сказал им дядя.
— Побежали! — Они понеслись по проходу.
— Не так быстро! — крикнул им вслед Тенгвальд и посмотрел на Сигрид. — Что случилось?
— Н-ничего, — пролепетала она, застигнутая врасплох. — Я собиралась кормить детей завтраком. Мне… мне очень жаль, что они убежали к вам в теплицу. Я минутку поговорила по телефону с отцом.
— У него все в порядке?
— Да, да, — поспешно закивала Сигрид. — Он просто хотел узнать, как дела. Я сказала, что перезвоню ему позже. Мы разговаривали всего ничего, но… — Она скорчила унылую гримасу. — Лотта и Ловиса вылетели из дому как две молнии. Я постараюсь, чтобы этого больше не случилось. — Она повернулась к двери.
— Подождите. — Тенгвальд взял ее за предплечье. — Секунду назад вы о чем-то напряженно думали. И я хотел бы знать, о чем именно.
А в самом деле, почему бы и не рассказать? Беды от этого не будет.
— Мне очень понравилась эта идея, — промолвила Сигрид. — Мысль о создании чего-то оригинального. Чего-то такого… — Она вспомнила слова Ловисы и решила, что лучше не скажешь. — Чего-то такого, чего больше нет на всем свете.
— На самом деле это пустяки.
Его голос был негромким. И успокаивающим, как прохладная рука, легшая на горячий лоб. Кожу Сигрид закололо иголками, словно пальцы Тенгвальда действительно поглаживали ее лицо.
— Всего-навсего небольшой растительный секс.
Зеленые глаза лукаво вспыхнули… и Сигрид прыснула со смеху.
В ту ночь она долго не могла уснуть. А потому выбралась в коридор и побрела в ванную. Причина мучившей ее бессонницы была неизвестна, но хорошая долгая ванна в состоянии вылечить все.
Перед сном Сигрид успела расчесать свои пышные светлые волосы. Пришлось подобрать и заколоть их, чтобы не намочить. Она вывернула краны и стала регулировать температуру. Потом развязала поясок, сбросила халат на пол, сняла ночную рубашку через голову, стащила с себя трусики и залезла в ванну.
День выдался не из легких. Может быть, она слишком устала.
Когда Сигрид предложила девочкам печь кексы, Лотта и Ловиса с энтузиазмом взялись за яйца, муку, сахар и кухонную утварь. Но когда работа подошла к концу, на кухню было страшно смотреть. Сигрид навела там порядок, положила в корзинку сандвичи, фрукты, сок, кексы, и они устроили пикник на заднем дворе. А потом дети весь день бегали среди деревьев и кустов.
Но Сигрид то и дело косилась на теплицу. Тенгвальд не выходил у нее из головы, в мозгу роились десятки колючих вопросов.
Как он заработал деньги, нужные для создания столь внушительного научного комплекса? Неужели у химиков такой большой доход? Обширный участок на берегу бухты занимал несколько гектаров. У Тенгвальда была маленькая лаборатория и огромная теплица, в которой он проводил свои опыты. А его дом — настоящая мечта. В личной библиотеке собраны все книги по химии, генетике и селекции растений. Полки от пола до потолка…
Сигрид опустила веки и тут же увидела его искрящиеся зеленые глаза. Когда Тенгвальд говорил с племянницами и Сигрид о своей работе, эти глаза оживлялись. Он был увлекающимся человеком. Умным человеком. И невероятно красивым мужчиной.
Высоким и сильным. С фигурой тренированного спортсмена, а не ученого.
Эта мысль заставила ее улыбнуться. А какие фигуры бывают у ученых? До сих пор она никогда об этом не думала. Но могла представить себе, что человек, сосредоточенный на исследованиях и экспериментах, сидит в библиотеке, сунув нос в книгу, или склоняется в три погибели над микроскопом. Однако Тенгвальд выглядел здоровым и загорелым. С развитой мускулатурой. Она сама видела эту мускулатуру, когда он орудовал лейкой.
Кран журчал, теплая вода поднималась все выше и ласкала кожу. Было так легко представить себе, что это делает не вода, а нежные руки Тенгвальда…
