Барбара Картленд - Игра чувств
— Ты одет для прогулки верхом, дорогой. Я рада. Проветришься немного, и в голове просветлеет.
— На это и надеюсь.
— И, насколько я понимаю, ты едешь один? — спросила она с оттенком неодобрения.
— Безусловно.
Чарльз знал, что и отец, и дед всегда ездили в сопровождении одного-двух грумов, следовавших за ними в некотором отдалении. Они считали, что достоинство семьи требует поддержания солидного статуса. Но Чарльз с самых юных лет предпочитал ездить верхом в одиночку.
— Но почему? — не в первый раз спросила его мать. — Гораздо приятнее, когда есть с кем поговорить.
— Мне не нравится говорить, я предпочитаю думать. С возрастом у меня становится все больше и больше поводов для размышления.
— Это верно, — согласилась леди Хестер. — Но мне хочется, чтобы был кто-то, с кем ты мог бы поделиться своими заботами. Мой мальчик, я по-прежнему с нетерпением жду, что ты женишься.
— Нет причин для спешки, мама. Конечно, я понимаю, что однажды должен буду произвести на свет сына, который продолжит род.
— Да, конечно, есть семейный долг, и у тебя, безусловно, должен родиться сын. Но не делай глупостей — не заводи сразу двоих. Поистине, совершенно никчемная затея. Удивляюсь, как твоя бабушка до такого дошла.
При этих словах Чарльз рассмеялся.
— Не ее вина, мама. Не думаю, что она намеренно сделала это.
— Что ж, в любом случае, это было очень неблагоразумно, — едва слышно произнесла леди Хестер. — Но все это шутки. А если говорить серьезно, мне бы хотелось видеть, что ты катаешься верхом вместе с прекрасной молодой женщиной, которой мог бы отдать свое сердце.
Чарльз поморщился.
— Ты просишь слишком многого, мама. Люди весь день беспокоят меня то одним, то другим, а теперь и ты хочешь прибавить хлопот.
— Тогда подумай вот о чем. Если с тобой что-то случится, Джону перейдет титул и земли.
Чарльз застонал.
— Я слишком хорошо это знаю.
— Так сделай что-нибудь по этому поводу, — сурово потребовала мать. — Женись, роди сына, отсеки притязания Джона.
— И выдерживать еще более яростные приступы гнева, когда он увидит, что последняя надежда растаяла? Нет уж, спасибо.
Леди Хестер вздохнула.
— Как пожелаешь, мой мальчик. Я просто надеялась, что ты подаришь своей старой матери внука, пока возраст еще позволяет ей порадоваться этому. Но я не хочу показаться неразумной.
— Мама! — со смехом запротестовал Чарльз. — Перестань. Все это чушь, и ты прекрасно об этом знаешь. Недавно прошел всего лишь твой пятидесятый день рождения.
— Как ты смеешь! — гневно воскликнула мать. — Мне еще не исполнилось пятидесяти.
— Странно, я думал, что уже. Мне тридцать два и…
— Я была совсем еще ребенком, когда выходила замуж за твоего отца. Все говорили, что я выглядела трогательно юной в день свадьбы.
Чарльз просиял. Ему доставляло удовольствие поддразнивать людей. Да и, по правде говоря, леди Хестер тоже.
— Хорошо, сорок девять, — признал Чарльз. — Так что хватит вести речи на манер слабоумной старушки. У меня еще есть немного времени, чтобы подарить тебе внука. Но сначала я хочу влюбиться.
Леди Хестер сочувственно посмотрела на сына.
— Мой бедный мальчик! Неужели ты никогда не был влюблен?
Он улыбнулся.
— Был. Но слишком часто.
— Ах, понятно. Ты говоришь о чем-то отвратительном.
— Нет, конечно же, нет. Я говорю о чем-то очень приятном, — сказал он лукаво. — Но не о том, что может привести к рождению наследника Хартли.
— Боже правый, твой отец лишился бы чувств, если бы слышал, что ты говоришь. Он был в высшей степени добродетелен. Иногда это было очень тяжело выносить, и я, право же, не думаю, что меня следует винить, если… — Она заметила недоуменный взгляд сына и поспешила добавить: — В общем, не обращай внимания.
— Поздно, мама! Я всегда знал, какой ужасной кокеткой ты была.
— Что ж, приходилось чем-то занимать время, — сердито сказала она.
— Ах, как верно. Я и сам к этому пришел. Но брак — другое дело. Я хочу жениться на девушке, которая была бы неповторимой, совсем не похожей на обычных барышень, которых я, по правде говоря, нахожу довольно скучными.
Мать вздохнула.
— Как же это на тебя похоже! Ты всегда был исключительным, дорогой. Или я хотела сказать испорченным? Да, пожалуй. Всегда хочешь что-то такое, чего у тебя нет. Это у тебя с младенчества.
— Да, так и есть, — согласился пораженный Чарльз. Легкомысленная на первый взгляд, леди Хестер умела разглядеть то, что никто другой не замечал. — Теперь я припоминаю, что был трудным ребенком. Требовал чего-то, пока не получал от нянечки этого, и тут же начинал просить противоположного.
Чарльз внезапно остановился, потревоженный мыслью, что нянечка теперь тоже относится к зависящим от него пенсионерам. Граф Хартли был по-прежнему привязан к старушке и часто навещал ее в маленьком коттедже, где она теперь жила на заслуженном отдыхе.
Чарльз усилием вернул голосу веселый тон.
— Думаю, мне казалось, что, если достаточно долго оставаться испорченным, можно найти совершенство.
Мать кивнула. Но в следующую секунду покачала головой.
— Если ты ищешь совершенство в жене, то это невозможно, придется удовлетвориться гораздо меньшим.
Чарльз упрямо выставил подбородок. Леди Хестер узнала это движение и вздохнула.
— Ты не найдешь идеальной женщины, продолжая упрямиться, — укорила она.
— Найду ли я ее вообще? Быть может, я обречен остаться старым холостяком.
Леди Хестер тихонько вскрикнула.
— Только не это. Подумай о долге. Кроме того, почему бы не найти милую девушку, которая тебя полюбит? Помню, когда ты был еще совсем юным, девочки бегали за тобой. И тебе нравилось их внимание. Не отрицай.
— Я и не отрицаю, — ответил Чарльз.
— Было несколько девочек, с которыми, как я помню, ты танцевал и проводил много времени. В общем-то, я ожидала, что ты женишься на одной из них.
— Ты уже тогда устраивала мой брак?
— Такие вещи нужно планировать заранее. А когда ты учился в Оксфорде, то ужасно флиртовал…
— Это у меня от матери, — лукаво сказал Чарльз.
Леди Хестер с достоинством проигнорировала эту реплику.
— На некоторых из них я всерьез надеялась, как оказалось, напрасно.
Чарльз печально улыбнулся.
— Сейчас, оглядываясь назад, я думаю, что тогда в некотором роде утратил иллюзии или разочаровался. Как ты сказала, был исключительным.
— Слишком жалко было расставаться с радостями холостяцкой жизни.
— И это тоже, — без стеснения признал он.
