Кейт Уокер - Два жениха и одна невеста
Прикосновением к ее щеке Алексеи разрушил барьер, тщательно ею выстроенный. Слишком давно Рия не ощущала, что кто-то ей сочувствует, что кто-то на ее стороне. И этот кто-то, сильный и могущественный, человек, который десять лет назад был для нее особенным, одним движением разрушил всю ее защиту и сделал уязвимой.
Алексей стоял так близко, что она не могла видеть выражение его лица. Для этого ей пришлось откинуть голову назад. Их глаза встретились, и от его взгляда дыхание Рии прервалось, а сердце забилось неровно.
И в этот момент все, что произошло в последние месяцы, словно стерлось из ее памяти, лишив женщину возможности мыслить здраво. В голове осталась лишь одна мысль — сейчас она нуждается в Алексее. Нуждается в том друге, который когда-то у нее был. Внешне он очень изменился: возмужал и превратился в зрелого мужчину в расцвете сил, его глаза находились не на одном с ней уровне, как раньше, а гораздо выше. Но они все еще оставались глазами того Алексея, которого она помнила. Того человека, которому она могла довериться.
Это были глаза, в которых Рия в детских мечтах видела нежность, означающую больше чем дружбу.
И память об этих мечтах заставляла ее сердце сжиматься от горечи потери.
— Расскажи мне все, — бросил Алексей.
— Ты не хочешь этого, выпалила она, судорожно глотая воздух.
— Нет? А ты попробуй.
В его голосе звучал не только вызов, там было что-то еще, отчего сердце Рии дрогнуло.
Неужели он действительно хочет выслушать ее? Помочь? В памяти воскресли картины их прошлой дружбы, возрождая былые чувства. Рия ощутила себя одинокой, уставшей от необходимости держать все под контролем и справляться со всем самой. И несчастной от страха перед будущим. Человек, стоявший сейчас перед ней, когда-то обожал ее, перекладывал все ее проблемы на свои плечи. Теперь эти плечи стали настолько широкими и сильными, что могли удержать целый мир.
— Расскажи мне все, — повторил он. Его ладонь нежно прикоснулась к ее щеке. — Правду, Рия.
Оттого что Алексей назвал ее по имени, у нее подкосились ноги.
Не способная остановиться, вдыхая аромат его кожи, она слегка повернула голову и прижалась губами к его теплой ладони, запечатлев на ней поцелуй.
Мгновенно все изменилось. Сердце остановилось, а дыхание стихло. Запах его тела окружал Рию, а вкус кожи остался на языке — словно глоток опьяняющего прекрасного бренди, словно электрический разряд, рассылающий импульсы к каждому ее нерву.
Как никогда, она хотела большего.
Юный Алексей никогда не вызывал у нее таких чувств, и у Рии закружилась голова. Будучи подростком, она не знала о существовании сексуального голода. Пульсирующего, сжигающего, острого голода. Его рука двинулась дальше — он обхватил пальцами ее подбородок, приподнимая его так, что ее глаза теперь смотрели прямо на него. В черной глубине глаз Алексея пылал огонь — сильнее, чем самый большой пожар. Но он контролировал себя. Почти.
— Рия, — проговорил он, и тон его был на этот раз слегка раздраженным.
Не дав ей опомниться, он приблизился, и от теплоты его дыхания вдоль ее позвоночника пробежала жгучая дрожь, заставляя пальцы ног сжаться.
— Алекс…
Когда ее губы зашевелились, произнося ею имя, она снова ощутила на языке сильный чувствительный вкус его кожи и судорожно сглотнула от еще большей близости с ним. Казалось, спичку поднесли к заранее подготовленному сухому хворосту. И огонь внутри Рии вспыхнул, толкая ее в объятия Алексея.
Она слышала его прерывистое дыхание, шокированная и одновременно трепещущая. От мысли, что он испытывает то же, что и она, и не в состоянии это скрыть, у нее закружилась голова. Невозможно было поверить, что это происходит на самом деле. Сильные руки Алексея ласкали ее лицо.
— Алекс…
Рия попыталась вернуть контроль над собой и убедить его остановиться, но, услышав собственный голос, она поняла, что делает все наоборот. Это имя в ее устах звучало скорее как одобрение его действий.
А мгновение спустя уже не имело значения, что она говорит и как говорит. Когда темноволосая голова Алексея наклонилась, и его губы слились с ее губами, Рия потеряла дар речи. Ее губы покорились ему, открывая прямой путь к языку, ноги молодой женщины снова подкосились, и она покачнулась.
Алексей что-то шепнул и в следующий миг, взяв Рию на руки и не прерывая поцелуя, понес ее через комнату, а затем прислонил к стене. Она задрожала от близости его мощного тела, ощущая обжигающую страсть.
Как хищник, завладевший своей добычей, он вторгся в самую ее сущность, вкушая вкус ее губ, языка. Жаркие прикосновения его рук, ласкающих ее тело, обжигали сквозь цветастое хлопковое платье, с неистовой силой разгоняя кровь. Грудь Рии судорожно приподнималась и опускалась, возбужденные соски, жаждущие прикосновений его пальцев, терлись о мягкое кружево бюстгальтера.
Не способная устоять, она сжимала зубами его нижнюю губу, ощущая его раскаленное дыхание, а потом языком скользила по поврежденной коже. По рычанию, которое издал Алексей, Рия поняла, что не причиняет ему боль. Наоборот, он поощрял ее, прижимаясь к ней все крепче и лаская истосковавшееся тело.
— Ты чертовски красива… — прошептал Алексей.
Рия едва могла поверить услышанному. Он сказал «красива»? Возможно ли, что человек, которому пресса присвоила прозвище Принц-плейбой, завоевавший признание самых сексуальных женщин мира — моделей, актрис, — считает ее привлекательной? Она снова вспомнила подростковые мечты, которым когда-то предавалась. Десять лет назад Рия многое отдала бы за то, чтобы услышать эти слова. Тогда Алексей был добрым, всегда спешащим на помощь другом — и не более того, — не ведающим чувственного голода, который охватил сейчас их обоих.
— Кто мог подумать, что ты так вырастешь?
— Столько времени прошло, — приглушенно откликнулась Рия. От напряжения и желания в горле у нее пересохло. — Я скучала…
Рефлекс самосохранения заставил ее резко замолчать. Опрометчивый порыв чувственности лишил ее здравого смысла, и теперь ей надо было вернуть его — и быстро. Алексей ей больше не друг. Он — человек, в руках которого находится ее будущее, как и будущее ее страны, хотя он об этом даже не подозревает.
В тех самых сильных чувственных руках, которые только что доставили ей столько удовольствии, заставляя ее тело изнывать, желая большею. Но она должна запретить себе эти ласки, несмотря на протест тела, и вспомнить, почему она оказалась здесь.
— А ты… ты скучал? — выдавила Рия, хотя на последнем слове голос дрогнул, выдан ее. И вдруг, осознав, что он воспримет это так, будто скучала она, молодая женщина поспешила добавить: — В Мекджории по тебе скучают.
