Мишель Рид - Похищение девственницы
Представив в роли защитника беременную Сьюзи, Зоуи едва сдержала смех.
За ней, конечно, ухаживали мужчины, и довольно-таки много: она была достаточно красива и даже популярна в своем кругу. Но ей еще не встретился человек, из-за которого она потеряла бы голову.
Однако Антону Паллису она ни за что в этом не признается.
— Я не думаю, что моя личная жизнь должна тебя интересовать, — пробормотала девушка.
— Должна, если твой дружок решит продать журналистам подробности твоей жизни.
Он, должно быть, решил, что после любовных утех она проводит для своих любовников экскурсию по дому и демонстрирует шкафы со скелетами. Конечно, о чем ей еще с ними говорить, как не о Тео Канеллисе?
— Как насчет женщины в твоей жизни? — бросила Зоуи в ответ. — Возможно, в данный момент она тоже торопится в редакцию, чтобы рассказать какую-нибудь пикантную историю из твоей жизни?
«Хороший ответ, — подумал Антон. — Определенно заслуживает улыбки».
— Я ни с кем не делюсь семейными секретами, — заметил он. — И я спросил первый.
— Хорошо. — Зоуи не нравилась предательская реакция тела на его улыбку. — Если бы у меня был мужчина, то, полагаю, его вынудили бы к бегству.
— Конечно! Он же понимает, что не может состязаться с моим шармом и сексуальностью, — поддразнил ее Антон, провоцируя очередной дерзкий ответ.
Проблема была в том, что он действительно обладал шармом и невероятной сексуальностью.
— Я думаю, причина кроется в твоих деньгах и деньгах Тео, — парировала Зоуи. — Вы оба слишком влиятельны, и ни один нормальный мужчина не рискнет тягаться с вами. Тем не менее, — добавила она, — должна признаться, что внешние данные делают тебя устрашающим противником.
На этот раз Антон хрипло рассмеялся, и к нему тут же присоединился звонкий смех девушки. Их взгляды встретились. Впервые за долгие три недели Зоуи дала себе волю и рассмеялась от души.
— Ладно, твоя очередь, — обратилась она к Антону. — Как насчет женщины в твоей жизни?
— Ее нет.
— У прессы иное мнение.
— Пресса любит преувеличивать.
— А как же модель из Нью-Йорка? Она утверждает, что вы уже давно вместе.
Антон вздохнул:
— Известные и богатые женщины считают необходимым общаться с прессой. Они полагают, что любая газетная утка лучше, чем молчание. Мы порвали сразу же после того, как интервью было опубликовано.
— Мой отец всегда говорит… — Зоуи умолкла, и ее губы задрожали. Отвернувшись, она уставилась невидящим взглядом на затылок шофера. Ком подступил к ее горлу.
— Твой отец всегда говорил что? — поторопился он поправить ее.
Но Зоуи лишь покачала головой. Антону не понять, что она чувствовала, говоря об отце в настоящем времени. С ней это часто случалось. Иногда Зоуи поворачивалась, собираясь обратиться к своей матери. Только мамы рядом не было. И никогда не будет.
Девушка хотела сказать, что ее отец всегда считал несущественным материальное благополучие. Любовь — вот что важно.
— Я его встречал несколько раз, — тихо произнес Антон. Ее глаза округлились, снова стали такими уязвимыми, такими беззащитными. — Я тогда был совсем маленьким, и Леандер казался мне взрослым, хотя ему было лет восемнадцать. Он взял меня с собой на лужайку — играть в футбол. Никто еще этого не делал для меня.
Зоуи помедлила, обдумывая его слова.
— А твой отец?
— Он умер годом раньше. Я почти не помню его. Отец вечно был в командировках, вечно занят. Слишком занят, чтобы поиграть с сыном в футбол. Мы приехали.
Зоуи показалось, что Антон рад закончить болезненный разговор.
Лимузин повернул налево и остановился у высоких ворот. Полицейские машины преградили дорогу автомобилям прессы. Из них выходили расстроенные люди, что-то выкрикивали, пытались фотографировать…
«Даже обещанный забор есть», — подумала Зоуи. Ему она была очень рада. С ее плеч свалился груз, как только она поняла, что они вне досягаемости.
Однако ощущение опасности вернулось к ней уже через секунду.
— Что происходит? — требовательно поинтересовалась она.
— Нас ждет следующее средство передвижения.
— Но… Это же самолет.
Выглянув в окно, Антон пожал плечами:
— Да, так и есть.
Глава 4
Сбитая с толку Зоуи пробормотала:
— Ты говорил о вертолете.
— Планы немного изменились.
— Значит, мы летим. Куда? К тебе домой?
— Да, — подтвердил Антон.
Его невозмутимость напугала девушку еще больше. Она облизнула губы.
— А твой… Где именно твой дом? Наверное, стоило задать этот вопрос уже давно.
Зоуи злилась на себя за то, что не сделала этого раньше. Было в Антоне Паллисе что-то, вызывающее тревогу. Он сидел, расслабленно откинувшись, однако Зоуи улавливала опасные сигналы. Она инстинктивно положила руку на креслице Тоби.
Ответа не последовало. Шофер взялся за ручку дверцы лимузина, но Антон, не отрывая взгляда от собеседницы, постучал пальцами по стеклу, показывая, что это преждевременно.
— Мы едем в Грецию, Зоуи.
— В Грецию, — повторила она, словно впервые услышала о такой стране. — Но… но я не хочу в Грецию, а ты… ты сказал, что мы…
— Я не утверждал, что мой дом находится в Англии.
— Только не я и не мой брат, мистер Паллис. — Она начала торопливо освобождать Тоби от ремня безопасности.
— И куда же ты собираешься идти? — спросил Антон.
— Домой. Мне надо было остаться там.
— Как ты туда доберешься?
— Пешком, если потребуется. Вон туда, мимо полиции и прессы. — Зоуи не шутила, и все, чего ей хотелось, это побыстрее осуществить свой план. — Или — еще лучше — прямиком к журналистам. Пусть сами решают, как тебя назвать: лживой низкой крысой или же похитителем.
Антон сбросил маску безмятежности и процедил сквозь зубы:
— Я не сказал тебе, куда конкретно мы отправимся, но я не лжец и, уж точно, не похититель.
Нервничая, Зоуи никак не могла справиться с ремнем:
— Тогда что это? Туристическая поездка?
— Да! — почти выкрикнул он.
— И кто же нас будет встречать в аэропорту, мистер Паллис? Не Тео ли Канеллис собственной персоной?
Зоуи почти выплюнула оба имени, как будто они были ядовитыми. Антон сжал челюсти, он был на грани.
— Нет. — Одним движением руки он отстегнул кресло Тоби, и Зоуи тут же притянула малыша к себе. — Может, остановишься и послушаешь меня?
— Слушать очередное вранье? Думаешь, я полная идиотка? — Обеими руками она вцепилась в ручку переносного креслица. — Ты предложил довериться тебе, я так и сделала. И теперь посмотри, где я!
— Я прошу тебя по-прежнему мне доверять, — настаивал Антон. — Мы не едем к Тео. Как я и обещал, убежищем для тебя станет мой дом.
«А свиньи могут летать», — саркастически подумала Зоуи. Одной рукой она нащупывала дверную ручку, другой все так же прижимала к себе кресло с малышом.
— Мне следовало бы догадаться, что твое милое обхождение насквозь фальшиво! — воскликнула девушка. — Ты всего лишь представитель его величества. Неудивительно, что отец держался подальше от вас всех. Такие, как вы, съели бы его на завтрак и выплюнули бы косточки.
— Сейчас речь не о Леандере.
— Не смей его так называть! Он для тебя мистер Эллис. Эллис, потому что ему невыносимо было носить фамилию Канеллис. И теперь я поняла почему. Отец знал, каков ты.
— Но я не Канеллис, Зоуи, — тяжело вздохнул Антон. — И ты ошибаешься. Согласен, я скрыл от тебя правду, но…
Он тихо выругался, увидев, что Зоуи трясет, словно вулкан перед извержением. Ее лицо стало белым как мел.
— Зоуи, послушай, черт возьми! — выкрикнул он, как только она открыла дверцу машины, готовая выскочить наружу.
Антон воспользовался тем, что Зоуи замешкалась с креслицем Тоби, и, распахнув свою дверцу, обежал вокруг лимузина и встал около нее. Он положил руку ей на плечо и развернул к себе. Зоуи попыталась отпихнуть его, но он прижал девушку к дверце лимузина.
— Просто послушай, — процедил он сквозь зубы. — Мне жаль, что я тебя так расстроил.
«Расстроил?» — усмехнулась про себя Зоуи и, откинув голову, внимательно посмотрела на него. Антон побелел: в ее глазах явственно читалось презрение.
— Ненавижу тебя, — бросила она. — Ты дурачил меня всю дорогу. Мы были в безопасности в нашем домике, а ты приехал, и стало невозможно там оставаться. Ты и мой дед — вы оба пользуетесь своей властью. И если ты сейчас же меня не отпустишь, я буду кричать. Громко кричать.
Зоуи сделала глубокий вдох, чтобы выполнить свою угрозу, но рот Антона прижался к ее губам с такой силой, что она не могла издать ни звука. Он сам был шокирован тем, какой выбрал метод, чтобы успокоить Зоуи. Но как только Антон почувствовал, что ее губы раскрываются и впускают его язык, идея уже не казалась ему такой плохой. Девушка все еще всхлипывала, однако ответила на его поцелуй с жадным напором.
