Патриция Райс - Невеста графа
Квентин с беспокойством взглянул на друга.
— Ваш кузен вряд ли обрадуется, узнав о вашей скорой женитьбе.
— Если выяснится, что это он нанимает хулиганов, забрасывающих меня камнями, то я спущу его с лестницы, — пообещал Фиц. — Монтегю обещал мне найти того негодяя, который обстреливал меня из рогатки. Возможно, он работает в конюшнях Таттерсолла.
— Прекрасно, а сейчас я предлагаю вам отправиться к адвокату, которого я нашел для вас, — промолвил Квентин, беря друга под руку. — Он согласился отстаивать интересы такого солидного клиента, как граф, оспаривающий право душеприказчика решать судьбу осиротевших детей.
Они бодрой походкой вышли на улицу, где стоял густой туман. Исполненный сладких надежд на счастливое будущее с Абигайль, Фиц насвистывал веселую мелодию, помахивая щегольской тростью.
— Нет, нет и нет! — вскричала Абигайль, выбивая метлой диван, обтянутой парчовой тканью.
Из-за подушек дивана выскочили три мышонка и сбежали по спинке и подлокотникам вниз на пол, а потом быстро исчезли за плинтусом.
Эти грызуны не вызывали у Абигайль негативных эмоций. Ее больше раздражал лживый наглый Байбли.
— Вы не имеете права сдавать внаем комнаты в доме Дэнкрофта каким-то заезжим незнакомцам, а потом класть вырученные деньги себе в карман! Теперь я понимаю, почему некоторые помещения здесь содержатся в идеальной чистоте!
Она еще пару раз ударила метлой по дивану, чтобы убедиться, что все мыши разогнаны. Фиц уехал на три дня, и Абигайль сходила с ума от тревоги. С ним, конечно же, все было в порядке: он каждый день присылал ей записки, — и тем не менее в ее душе росло беспокойство.
Дела в усадьбе шли ни шатко, ни валко. Все домашнее хозяйство было расстроено, слуги давно позабыли о том, что такое дисциплина. Абигайль находилась на грани нервного срыва. Она все чаще задумывалась о том, правильно ли сделала, дав согласие на брак с Фицем. Тихая жизнь на ее ферме теперь представлялась земным раем.
— Слушаюсь, мисс, — флегматично отозвался дворецкий. — Если вам будет угодно, я могу хоть сейчас уволиться.
Абигайль резко обернулась, едва не ударив дворецкого метлой в нос.
— Ну уж нет, я вам этого не позволю! Я подозреваю, что вы жили здесь на широкую ногу. Фиц ничего вам не должен, а вот вы, без сомнения, погрели руки за его счет! Если вы сбежите, я подам на вас в суд и власти будут вас преследовать. А пока я хочу от вас только одного: потребуйте от владельца постоялого двора, чтобы он больше не присылал сюда своих гостей при наплыве клиентов. Здесь вам не отель!
Слуги, оказывается, не распродали мебель и держали в шкафах чистое постельное белье только потому, что устроили в графском доме гостиницу!
— Слушаюсь, мисс, — с непроницаемым выражением лица промолвил Байбли. Несмотря на преклонные года, он выглядел довольно бодрым. Дворецкий не заискивал перед Абигайль и не пытался ей угодить. — Как вы полагаете, граф планирует остаться в поместье до конца охотничьего сезона?
— Это самое прибыльное время, не так ли? — с сарказмом спросила она.
— Как сказать, — уклончиво ответил дворецкий.
Абигайль, вздохнув, принялась выколачивать стулья с мягкими, обитыми бархатом сиденьями. Вскоре в комнате поднялось облако пыли, и она закашлялась.
— Не вам одному пришла в голову идея сдавать комнаты в усадебном доме. Фиц принял решение заняться гостиничным бизнесом для того, чтобы поправить свое финансовое положение, — сказала она. — Наша задача состоит в том, чтобы подготовить комнаты для постояльцев. Как только дела пойдут в гору, и доходы будут превышать расходы на оплату самых важных счетов, вы начнете получать ежемесячное жалованье.
— Его светлость просматривает счета? — спросил дворецкий, осторожно пятясь к двери запасного выхода.
— Достаточно того, что их просматриваю я, Байбли, — заявила Абигайль, смахивая метлой паутину над камином. — Сегодня утром я просмотрела счета, которые мне представила кухарка. Где это видано, чтобы дюжина яиц стоила целый шиллинг?! Тем более что в поместье есть свои куры! Ветчиной, которая была закуплена для усадьбы, можно было бы накормить всех жителей близлежащей деревни. Я не понимаю, зачем вообще нужно было покупать ее, да еще в таких огромных количествах, когда в хозяйстве есть свои свиньи и поросята! Скажите, здесь кто-нибудь когда-нибудь просматривал счета?
— Они поступают к владельцу поместья, мисс, то есть к его сиятельству, — монотонным голосом сообщил Байбли, косясь на дверь.
— Неужели вы думаете, я поверю, что в графских лесах никто не охотился за все это время, не добывал оленей и кабанов? Не собирал яиц диких уток? Держу пари, что охотники здесь были и они платили вам за свое право заниматься этим во владениях графа. Однако в бухгалтерских книгах мы не найдем записей об этих доходах. Я уверена, что этими деньгами вы оплачивали дутые счета наглых поставщиков. И даже если вы сами не участвовали в махинациях, если действовали бескорыстно — а это еще предстоит доказать, — то все равно незаконно расточали богатства своего господина. Прежних графов грабили поставщики, которые пользовались богатствами их владений и при этом выставляли им счета так, словно они еще не были с лихвой оплачены! Фиц быстро выведет вас всех на чистую воду, Байбли. Предупредите своих приятелей, нечестных кредиторов, о том, что мы подадим на них в суд, если они еще раз попытаются взыскать с графа несуществующие долги. Как им не стыдно! Я впервые в жизни сталкиваюсь с такой возмутительной алчностью!
— Хорошо, мисс, — пробормотал дворецкий, и в его глазах впервые промелькнуло выражение обеспокоенности. Он дрожащий рукой ослабил узел поношенного галстука. — Я пришлю сюда Элис, она поможет вам подготовить комнаты для постояльцев.
— Я хочу, чтобы вы послали за миссис Уорт, Байбли. Именно за этим я и вызвала вас. Она снова должна занять место экономки в этом доме. Мне безразлично, оказывала ли она, как и вы, пособничество нечестным поставщикам, но заявляю со всей ответственностью, что вы оба окажетесь в тюрьме, если за неделю не приведете этот дом в полный порядок. По словам мистера Эплби, эта особа живет в домике на окраине города, поэтому не пытайтесь обмануть меня, заявляя, что она уехала в неизвестном направлении.
— Миссис Уорт удалилась на покой, — едва сдерживая негодование, заявил дворецкий, пожимая худыми плечами.
— Она на тридцать лет моложе вас, Байбли, — тряся метлой у его носа, возразила Абигайль. — У меня есть все основания подозревать, что она ваша дочь. Я знаю, что вы проводите много времени в ее доме, обедаете там и пьете вино. Кстати, вино нам понадобится для постояльцев. Вы меня поняли?
