Максин Салливан - Жизнь удалась!
— Знаете что, а ваше отсутствие придется очень кстати. Если вы не будете привлекать к себе внимание, находясь там, это добавит загадочности нашей свадьбе.
Нашей свадьбе.
Она смерила его саркастическим взглядом.
— Конечно, ведь загадочность поднимет продажи ваших духов, не так ли?
Алекс странно посмотрел на нее.
— И продажи ваших моделей одежды.
Алекс прав. Но добиться, чтобы ее мать держалась скромно, когда репортеры толпятся у дверей? Невозможно!
— А как насчет вашего отца? — спросил Алекс, выводя Оливию из задумчивости. — Вы хотите, чтобы он присутствовал на свадьбе?
Старая рана открылась в ее сердце, но Оливия быстро превозмогла боль.
— Нет. Он живет в Ванкувере со своей семьей, и я почти с ним не общаюсь.
Алекс кивнул, поморщившись.
— Некоторые мужчины не ценят того, что им досталось.
Она пожала плечами.
— Оуэн Каннингтон был второразрядным актером. Он развелся с моей матерью, когда мне исполнилось два года.
— Но она оставила его фамилию, — напомнил Алекс.
— Только потому, что к моменту развода мама уже получила известность как Фелиция Каннингтон.
— Похоже, развод обоим пошел на пользу, — усмехнулся Алекс.
Оливия не смогла сдержать слабой улыбки.
Алекс вдруг встал перед ней и взял ее за подбородок. Она попыталась что-то сказать, но он, не спросив, властно накрыл ее губы своими, словно имел на это право.
Поцелуй был таким пылким, что Оливия задрожала от захлестнувших ее чувств.
Когда Алекс отпрянул, его глаза потемнели от страсти, что нисколько не удивило ее.
— Ну, — пробормотал Алекс севшим голосом, — по крайней мере, мы сделали хоть что-то незапланированное.
Оливия с трудом восстановила дыхание.
— Гм… Не могу сказать, что мне это понравилось.
Алекс насмешливо поднял брови, прежде чем уйти. Они оба знали, что она солгала, пусть даже только самой себе.
Глава третья
Алекс смотрел на Оливию. Она шла к нему по проходу в церкви. Белое атласное платье с открытыми плечами было элегантным и идеально сидело на ее точеной фигурке.
Оливия была сказочно красива.
И очень фотогенична.
К своему немалому удивлению, Алекс скучал по ней последние две недели. И несказанно обрадовался, увидев после долгой разлуки. Оливия вернулась в Австралию всего сорок восемь часов назад.
Подготовка к свадьбе, которая вызывала всеобщий интерес, шла своим чередом. Время летело стремительно, хотя недостаточно быстро для того, чтобы Алекс окончательно успокоился. Ему не терпелось поскорее заключить этот брак и увидеть Оливию Каннингтон в своей постели. От одной мысли о том, что она будет принадлежать ему, у него вскипала кровь.
В этот момент она подошла к нему, и их взгляды на мгновение встретились перед тем, как они повернулись к священнику.
Церемония началась. Из огромного окна перед ними открывался вид на освещенный солнцем знаменитый сиднейский мост. Синие воды залива были усеяны белоснежными парусами.
Они обменялись традиционными свадебными клятвами, и Алекса охватило чувство вины, когда он произносил традиционное «пока смерть не разлучит нас». Он бы с удовольствием сказал «пока будет длиться наш брак». Но думать о разводе в день свадьбы ему совершенно не хотелось.
Тут неожиданно их брак стал свершившимся фактом, и ему было разрешено поцеловать невесту.
С удовольствием.
Щеки Оливии нежно порозовели, когда он наклонился к ней. Ее взгляд опустился на его губы, и он почувствовал, как что-то вспыхнуло в его душе. Он ненадолго прижался губами к ее устам. Этот поцелуй был ради гостей.
Но вечером, когда они останутся наедине, он наконец-то даст волю своим чувствам…
Вскоре они стояли на ступеньках здания сиднейской оперы, где их фотографировали представители мировых средств массовой информации.
— Не могли бы мы сделать снимок, на котором вы с Оливией смотрите в глаза друг другу?
Усмехнувшись, Алекс бросил взгляд на жену
— Мы сможем это сделать?
Она натянуто улыбнулась.
— Да, думаю, сможем, — сказала она.
Алекс заметил, какой настороженной она выглядит.
— Ты все делаешь прекрасно, — пробормотал он.
Она слегка поморщилась.
— Трудный выдался денек.
— Просто сделай вид, что любишь меня, — проговорил он, пытаясь облегчить ей задачу.
Легкая улыбка тронула ее губы.
— Это было бы куда проще, если бы я испытывала к тебе хотя бы симпатию.
Он улыбнулся, и камеры вокруг них защелкали с новой силой. Алекс понял, что состоять в законном браке с Оливией, похоже, будет не так уж скучно. Она была неординарной личностью. А он любил неординарность.
— Не могли бы мы снять вас обоих с матерью невесты?
Алекс почувствовал, как напряглась Оливия, и тут же вспомнил их ужин накануне вечером. Она, казалось, нервничала, говоря о Фелиции, словно ждала, что ее мать будет постоянно стараться завладеть всеобщим вниманием.
И конечно, «звезда» именно так и сделала, подумал Алекс. Эта женщина была воплощением элегантности. Мать и дочь потрясающе смотрелись вместе.
Однако он чувствовал в Фелиции некоторую эмоциональную хрупкость, которой не было в Оливии. Может быть, это и делало Фелицию такой хорошей актрисой, подумал он, когда она выступила вперед и профессионально улыбнулась в камеру.
— Фелиция, что вы почувствовали, став матерью невесты? — крикнул один из журналистов.
— Старость, — сказала она, надув губы.
Все захихикали.
— Вы не такая уж старая, Фелиция, — сказал тот же журналист.
Фелиция одарила его ослепительной улыбкой кинозвезды.
— Спасибо на добром слове. — Она подмигнула. — Заходите ко мне после приема.
— Обязательно, — ответил журналист, широко улыбаясь.
Фелиция встала между Оливией и Алексом и взяла обоих за руки.
— Давайте улыбнемся в камеры, дорогие.
Прошло несколько минут, а их все продолжали снимать. Взглянув на Оливию, Алекс увидел, что она уже очень устала от всего этого. Он чувствовал то же самое. А вот Фелиция, похоже, готова была вечно привлекать к себе внимание и получала от этого удовольствие. Репортеры обожали ее. Алекс отошел от женщин.
— Господа, давайте закончим на этом, — с нажимом произнес он. Им еще предстояло выдержать прием.
Фелиция метнула в него недовольный взгляд. Она повернулась к фотокорреспондентам и хлопнула в ладоши.
— Правильно, друзья. Хватит. Сегодня день моей дочери, и мне пора играть роль матери невесты.
Алекс нахмурился. Он не сомневался в том, что Фелиция любит свою дочь, но в его душу закралось сомнение по поводу того, не любит ли она себя все же чуточку больше. Неожиданно он по-новому взглянул на то, каково это — жить с суперзвездой.
