Кэрол Дин - Голос любви
Последняя его связь с женщиной из плоти и крови закончилась три года назад. Он чуть было не женился тогда на Бриджет, но, слава Богу, успел вовремя спохватиться. Бриджет была умной и красивой, только в последнее время Блю все больше начинало казаться, что их связывает лишь привычка друг к другу. А жениться потому, что вы привыкли друг к другу, — большая ошибка, и Блю знал это.
— Привет, Джилли. Есть новости от Сэма Пирсона?
— Привет, Блю. Куда это ты вдруг сбежал?
— В Лондон.
— Куда? — переспросил Джилли, что-то жуя. Он все время что-то жевал.
— В Лондон, дружище, в добрый старый Лондон, черт бы его подрал. Ты скажешь мне о Пирсоне или нет?
— В Лондон? Что ты там забыл?
«Пошли мне, Господи, терпения!» — раздраженно подумал Блю.
— Вызвался оказать одну услугу одному приятелю, — произнес он вслух.
«Пирсон, Джилли, ты скажешь мне о Пирсоне?!» Но торопить Джилли было бесполезно — он все равно ответит на вопрос не раньше, чем сам захочет.
Прожевав наконец как следует, Джилли произнес:
— Старина Пирсон был здесь вчера. Я видел его в пивной с Джеком Ротом.
Блю яростно потер висок, как будто его мучила головная боль. Джек Рот давно уже облизывался на Лунный остров, хотя и по другим причинам, чем он. Черт побери, сейчас надо быть там, а не здесь, помогая этой дамочке совершать сделку, без которой она в любом случае не обеднела бы.
— И к чему в конечном счете они пришли? — спросил он.
— Сэм говорит, что этот Рот ему вообще-то не очень приглянулся.
Блю готов был праздновать победу, но из слов Джилли понял, что поспешил.
— Впрочем, — произнес тот, — это, может, его и не остановит. Ты же знаешь, как этот старый пень жаден до денежек. Короче, старик сказал, что сейчас он уезжает, а когда вернется, тогда все обмозгует.
— И надолго он уезжает?
— Примерно на месяц. Он поедет навестить детей и наверняка будет гостить у них, пока они его не выгонят.
Ура! Удача, кажется, с ним. Скорее всего он вернется на остров раньше Сэма, но на всякий случай все равно должен себя обезопасить.
— Джилли, — произнес он, — запиши, пожалуйста, номер. — Он продиктовал ряд цифр, написанных на карточке, вставленной в телефон. — Если Сэм вернется раньше, звони мне немедленно, в любой час дня и ночи. Ты понял? Я не желаю уступать Лунный остров ни Джеку Роту, ни кому бы то ни было.
— Хорошо, Блю, но ты ведь знаешь Сэма. Он уже который год твердит, что собирается продать остров, а воз и ныне там.
— Но на этот раз продаст. Я это чувствую.
— Что ж, может, тебе и виднее, — философски произнес Джилли. — Что-нибудь еще?
— Да. Наведывайся, пожалуйста, время от времени на мою яхту. Вряд ли с ней может что-то случиться, но береженого Бог бережет. Хорошо? Я вернусь ровно через две недели. Заранее благодарен, Джилли.
Лунный остров, самый большой в архипелаге Сан-Хуан, лежал к северу от Сиэтла и к югу от канадской границы. В течение двух последних лет этот райский уголок был для Блю родным домом, который он покидал лишь тогда, когда этого требовали обстоятельства. Хотя в последнее время по делам Блю приходилось чаще бывать в Голливуде, чем в Нью-Йорке.
Повесив трубку, Блю провел рукой по своему колючему подбородку и поспешил в душ.
Минут через двадцать он вышел с полотенцем вокруг пояса наподобие набедренной повязки. Приняв душ и побрившись, он чувствовал себя если не новым, то, во всяком случае, обновленным человеком. В тот момент, когда Блю сосредоточенно пытался найти в своей поклаже чистое белье, дверь его комнаты неожиданно открылась. Он вскочил.
Симона шла прямо на него, ничего не замечая перед собой, ибо взгляд ее был прикован к каким-то бумагам, которые она держала в руке. Лишь почти уткнувшись в обнаженную грудь Блю, она наконец заметила его. Симона застыла в оцепенении.
— Что вы здесь делаете? — наконец спросила она, оглядываясь вокруг, словно желая удостовериться, действительно ли она попала в ту комнату.
— Этот же самый вопрос я собирался задать вам.
— Но это комната, смежная с моей спальней. Я обычно использую ее как кабинет.
— Эту комнату указал мне дворецкий, — сухо произнес он.
— Дворецкий? А, вы имеете в виду Драйзера! — Симона быстро прошла к телефону. Она была в одних чулках. Ногти на ногах были накрашены в такой же коралловый цвет, как и ее губы. Блю еще никогда не приходилось видеть таких маленьких, изящных ножек. Волосы ее были распущены и так черны, что отливали синим. Блю поймал себя на том, что невольно любовался ею. Он стал прислушиваться к тому, что она говорила по телефону.
— Драйзер? Почему вы поместили мистера Блюделла в розовую комнату? Вы же знаете, что мистер Смит всегда останавливается в этой комнате на втором этаже… Ах да, я и забыла… Да, да, разумеется… Извините, Драйзер. — Она повесила трубку и рассеянно потерла висок.
«Она выглядит усталой, — отметил про себя Блю. — Сейчас бы ей помог массаж… и хороший секс. Откуда у меня вдруг такая мысль? Секс в программу не входит. Хотя это было бы, пожалуй, не так уж плохо…»
Поскольку она молчала, заговорить пришлось ему:
— Так что? Мне уйти или остаться?
— Оставайтесь, Блю. Прошу прощения. Я и забыла, что на втором этаже сейчас ремонт… — Она оборвала себя на полуслове. — Но надеюсь, вам здесь будет неплохо.
Она устало запрокинула голову, медленно свела лопатки и поморщилась. Блю хорошо представлял, что значит затекшие мускулы, и знал, как этому помочь.
— Подойдите сюда, — произнес он. — Я могу вам помочь.
Симона явно колебалась, но в конце концов, видимо, решила, что он предлагает ей массаж без всякой задней мысли. Она подошла.
— Повернитесь ко мне спиной, — приказал он, — и поднимите волосы.
Она послушно подняла руки вверх, захватив при этом шелковые пряди.
Блю сплел пальцы в замок.
«Осторожно, Томас Блюделл! Ты играешь с огнем!»
— Расстегните ворот, — попросил он.
Расстегнув несколько верхних пуговиц, она молча приспустила блузку с плеч. Блю поразила белизна и гладкость ее кожи.
Он начал массаж. Его большие пальцы уверенно делали свою работу — сначала едва касаясь, затем постепенно все сильнее, впиваясь в мягкий бархат ее шеи. Блю чувствовал сам, как расслабляются ее усталые мускулы, как разливается по ним блаженное тепло… Ему казалось, что еще ни одна женщина не чувствовала себя так хорошо в его руках.
С губ Симоны вдруг сорвался тихий стон. Блю почти не уловил его, однако другая часть тела среагировала мгновенно. Словно обжегшись, он отдернул руки.
С минуту Симона стояла неподвижно. Затем отпустила волосы, и те рассыпались по плечам великолепным каскадом. Она повернулась к нему, застегивая блузку.
