Лэсс Смолл - Новогодняя ночь
– Еще сколько!
– О, надо же! – вырвалось у Джона совершенно серьезно.
– Именно поэтому я отказывалась принять его приглашение, пока вы не сказали, что тоже будете на вечере.
– Я? – Ее слова встревожили Джона.
– Да. Вы пользуетесь очень хорошей репутацией среди женщин, знакомых с вами.
Почему-то это его задело. Он сделал несколько шагов, скривив губы и надеясь издать в ответ смешок искушенного мужчины, но не знал, как это должно звучать. Что бы Лемон сделал на его месте? Наверно, сказал бы: «Ну что ж, приятно слышать».
– Вы удивлены, что у вас хорошая репутация?
– Напуган.
– Можно узнать, почему? – осторожно пjинтересовалась Марго.
И Джон честно признался:
– Я не ожидал, что вообще существует женщина, которая может обсуждать мое поведение в каких бы то ни было ситуациях.
– Отчего же?
– Обсуждать нечего, – ответил он сухо.
– Кто-то говорил, что была женщина... – Она вдруг замолчала.
– И что?
– Женщина, которую вы любили.
– И?..
– Ее звали Пассия.
– Люсия, – поправил Джон.
– Так вы еще помните ее имя?
– Мы были вместе какое-то время.
– Почему же вы не поженились?
В его словах послышалась горечь:
– Она отказалась.
– Но почему?
Теперь в его голосе прозвучало раздражение:
– Не знаю; наверное, я очень скучный человек.
Марго улыбнулась, и ее лицо просияло.
– И именно это привлекло к вам внимание космического пришельца. Он, безусловно, знал, что вы не доставите ему хлопот.
Услышав это, Джон сообразил, что в глазах Марго он не такой уж скучный. Он взглянул на нее, удобно расположившуюся на софе и похожую в своем платье на сотканного из прозрачного воздуха эльфа, и ответил, усмехнувшись:
– Возможно.
Она откинула голову и заразительно рассмеялась.
Джон еще никогда не был так польщен. Сделав шаг-другой по комнате, он сказал:
– Люди, видевшие пришельцев, не любят об этом рассказывать. Им кажется, что окружающие станут с опаской приглядываться к ним, прикидывая, не сошли ли они с ума.
– Я приглядываюсь ко всем мужчинам, – произнесла Марго как-то отчужденно. – Для меня вы почти другая раса.
– Это неправильно, ведь мы появились здесь первыми, и вы, если, конечно, читали Библию, должны это знать.
– Как приятно это слышать.
– Мы были дикими, нам нужен был кто-то, кто привел бы нас в разум, о ком бы мы заботились и для кого бы трудились. Стремление, цель в жизни.
– Как скучно.
– Мне казалось, это вам польстит. Мужчины ценят женщин за то, что они привносят смысл в их жизнь.
– Мужчина, дорогой пришелец, берет женщину себе в жены, чтобы засадить ее в вечно грязном доме, а сам отправляется на поиски приключений. Время от времени он возвращается, награждая женщину очередным ребенком. Потом ей приходится доставать себе собственную машину, чтобы избавить его от необходимости возить детей в школу, ездить по магазинам или еще куда-нибудь, когда нужно. И кроме того, ей приходится работать большую часть своей жизни.
– Но мужчина никогда не забывает о женщине, он возвращается домой проверить, как там дела.
– Возможно, он просто хочет подарить ей еще одного ребенка.
– Он заботится о росте населения.
– Далеко не каждый ставит себе такую цель. К тому же сейчас вряд ли кто-нибудь в этом заинтересован. Я как-то видела мультик про защиту окружающей среды, так там люди изображены в виде роя пчел, так густо облепивших земной шар, что некоторым из них не хватает места и они сваливаются в космос.
– Значит, вы против детей?
– Почему же? Как и положено по статистике – рожу двоих с третью, – ответила она спокойно.
Джон нахмурился, осмысливая услышанное.
– Как это – треть ребенка?
– Не знаю. Это же по статистике... Ну как, вы перестали думать об этой, как ее?
– Люсии, – напомнил он мягко и при этом на несколько долгих секунд задержал свой взгляд на Марго. – Я уверен, что справлюсь со своими чувствами. – К его удивлению, произнести это оказалось довольно несложно.
– Отлично. – Марго решила переменить тему разговора и положить конец этому ненужному обсуждению, но не удержалась и добавила: – Знаете, женщины очень любят обсуждать поведение других женщин. О вашей Пассии я уже слышала пару раз.
– О Люсии, – учтиво поправил ее Джон.
– Конечно. – Она облизала губы и посмотрела на него большими невинными глазами. – Женщины давно судачат о ней. – Она сделала ударение на слове «давно» и желая еще больше подчеркнуть, что Люсия старше Джона, добавила: – В ее свидетельстве о рождении написано... Пассия. И еще у нее крашеные волосы.
Джон расхохотался.
Несмотря на все старания быть выше всего этого, Марго был приятен его смех.
– Кругом говорят, она бросила вас, потому что хотела завладеть Лемоном, но недооценила его дружеского отношения к вам.
– Неужели?
– Да Лемон не подойдет к ней ближе чем на милю.
Джон не мог скрыть удивления.
– Откуда у вас такие сведения?
– Знакомые видели... как она делала попытки.
– Длинные же языки у ваших знакомых.
– А мне кажется, вам следует знать, что о ней говорят.
– Это сплетни, и вы их распускаете.
– Нет, – она покачала головой. – Нет, нет и нет. Вы неправильно меня поняли, я просто передаю то, что говорят другие.
– Итак, вы любите послушать сплетни?
– Я слушаю и вижу... много всякого. Интонации голоса, обмен взглядами, ну, вы знаете, то, что говорят другие, и так далее. Самые разные мелочи, которые ты замечаешь в людях и которые могут многое о них рассказать. А потом можно проверить.
– Сейчас меня вы тоже проверяете?
– Я пришла сюда, чтобы встретиться с вами.
– Ну что ж, все достаточно ясно. А я думал, вы пришли сюда в платье, подаренном Лемоном, – он действительно так думал, – чтобы встретиться с ним.
Марго вздохнула и откинулась назад, опершись на диванные подушки по обеим сторонам от себя.
– Иногда мужчины бывают невыносимо недогадливыми.
– А в женщинах можно читать как в раскрытой книге? Да ладно, Марго! Мужчины очень простые существа. А вас Бог сделал такими, какие вы есть, чтобы мы могли разгадывать ваши тайны. Иначе мы вымрем от скуки.
Марго стало смешно.
– Подумать только... Пассия тоже загадка?
Он пригладил волосы на макушке и с трудом подавил улыбку.
– Она... довольно занимательный человек.
– А чем вы лично занимались остальные девяносто восемь часов из ста? – Ее так и подмывало побольнее ударить его. – Уверена, что для нее-то эти два часа не пропадали даром...
Джон откровенно расхохотался и уже не мог остановиться. Даже отвернувшись и потирая переносицу, он не мог успокоиться; стоило только взглянуть на маленькую фурию, сидящую перед ним, как его сразу же одолевал новый приступ хохота.
