Лэсс Смолл - Новогодняя ночь
– Чтобы защитить себя, леди не должна мириться с такими «случайными» поглаживаниями или другими коварными проделками.
– Это что, общепринятое мнение?
– Мне кажется, вы опять попадаете под влияние пришельца.
Джон прямо посмотрел на нее.
– Какого пришельца?
Она нетерпеливо вздохнула и предупредила:
– Уберите голову с моих колен, или я все-таки ударю вас в адамово яблоко.
Джон медленно выпрямился, задумчиво посмотрев на нее через плечо.
– Совсем как в Библии. Грешный Адам не смог проглотить откушенное яблоко, которым его соблазнила Ева.
– Адам, поперхнувшись куском яблока, вернул его Еве, – возразила Марго. – Когда Бог заметил совершенный грех, кусок застрял у Адама в горле, и с тех пор мужчины рождаются с этим знаком первородного греха.
У Джона вырвалась банальная отговорка:
– Но этого нет в первоисточнике.
– Вы, наверное, читали мужской вариант.
Джон вынужден был с силой потереть нос, чтобы не рассмеяться.
– Скажите, а что вы увидели, когда отодвинули фиговый листок У Адама? – как можно небрежнее поинтересовался он.
Марго задохнулась от возмущения.
– Я все видел.
– И не подумаю обсуждать с вами подобные вещи.
– Знаете, я много раз бывал у Лемона, но мне никогда не приходило в голову, что фиговый листок можно отодвинуть. Что же там такое?
Марго с достоинством отвернулась, отказываясь отвечать.
Джон спустил ноги на пол.
– Думаю, мне самому надо пойти и посмотреть, что под этим листком, – иначе я не успокоюсь.
Марго молчала.
– Я помню, как однажды сидел в баре, где мужчины развлекались тем, что наблюдали за входом в женский туалет. Меня это позабавило, и в разговоре с барменом я заметил, что такое занятие подходит больше для подростков. И в ответ услышал, что в женской комнате висит картина с изображением Адама и Евы, а надпись рядом предупреждает любопытных дам, чтобы они не трогали фиговый листок. Тут бармен замолчал, но я поторопил его: «И...» – «И элегантная леди вошла в комнату, увидела надпись и подняла листок». Бармен снова замолк, смакуя паузу, и продолжил: «Когда она вышла, то вдруг оказалась в центре внимания, ее приветствовал свист, улюлюканье и одобрительные шутки».
Марго разглядывала Джона:
– Больше она туда не заходила.
– Разве вам не любопытно узнать, что она там обнаружила? – лукаво поинтересовался Джон.
– Может быть, систему сигнализации? – предположила Марго.
Он рассмеялся, но потом снова поддел ее:
– А что вы нашли под фиговым листком? – он кивнул на картину.
– Попробуйте догадаться.
– Расскажите.
– Идите и сами посмотрите.
– Я не хочу смотреть на то, что там нарисовано.
Марго закусила губу, чтобы не рассмеяться. В ее глазах зажглись веселые огоньки.
– Это всего лишь милая шутка, – сказал Джон, наблюдая за ней.
Марго пожала плечами.
– Посмотрите сами.
– Вам тогда стало смешно.
– Я не уверена, что мое чувство юмора схоже с вашим.
Джон уже пожирал ее глазами. Судя по замечанию, она считала, что у него вообще нет чувства юмора. Он встал, выпрямился, ощущая возникшее напряжение, и предложил:
– Хотите бренди?
– У меня еще осталось вино.
Джон глубоко вздохнул и налил себе немного бренди. Впрочем, глотками или залпом никто не пьет благородный напиток, это было бы грубо. Его потягивают. Поэтому Джон стал потягивать бренди из небольшой рюмки, разглядывая затененную картину с изображением Адама: казалось, тот наблюдал за ними обоими терпеливыми глазами зрелого человека.
– Вы пришли на вечеринку только из-за подарка Лемона? – произнес Джон.
– Нет. – Она смотрела на огонь.
– Тогда почему вы здесь? Вы новая подруга Лемона?
– Нет.
– Зачем же вы здесь? – Джон нахмурился.
Продолжая пристально смотреть на пламя, Марго поежилась, и блестящая ткань засверкала, привлекая внимание к ее переливающейся блестками тугой груди.
Джон неожиданно вспомнил, как она говорила, что пришла на вечеринку ради него. Но почему? Чего она хотела от него? Ведь любая женщина предпочла бы Лемона Джону Брауну. А может быть, она использовала его, чтобы подразнить Лемона? Джон нахмурился и отвернулся, но вдруг поймал себя на мысли, что ему хочется смотреть на нее. Отойдя в тень, он облокотился на каминную полку и стал наблюдать за Марго.
Она не могла разглядеть в темноте его лица, но чувствовала на себе его взгляд. Она двигалась как женщина, которую разглядывает привлекательный мужчина. Стараясь подчеркнуть полное безразличие к тому, что он делает, она высоко подняла голову и отвернулась. Затем запустила пальцы в волосы, расчесывая и откидывая назад их непослушную массу.
Джон застыл как загипнотизированный.
Она подняла руки и грациозно потянулась.
Джон шумно вздохнул.
Она наклонилась и кинула в огонь полено.
Он не мог оторвать глаз. Вдруг она спросила:
– Как такой человек мог быть назван Джоном Брауном?
Джон несколько опешил от неожиданности и выпалил:
– Моего приемного отца звали Браун. Сэлти Браун.
– Сэлти[3]?
– Он был моряком.
– Итак, вы – Джон Браун. – Она смотрела на его белую рубашку, не видя в темноте лица и различая только отражающиеся в глазах блики огня в камине. Она грустно пропела: – «Тело Джона Брауна лежит в земле сырой...»
– Вы, кажется, пьяны.
– Я совсем не пьяная. Я точно знаю, сколько выпила.
– Но эта бутылка почти пуста.
– Когда я нашла ее, она уже была почти пустой.
– Так, значит, у вас нет ощущения расслабленности?
– Нет, я чувствую беспокойство. – Марго взглянула на него, но разглядела в полумраке только его белозубую улыбку над светлым пятном рубашки. – Знаете, в темноте вы похожи на человека, от которого осталась одна голова, а тело куда-то исчезло.
– Именно так я себя и чувствую. – Он пару раз кашлянул.
При этом он поднял руку, потому что его рубашка исчезла, так же как и улыбка. Марго поняла, что и глаза он закрыл, так как пропало отражение пламени, блестевшее в них.
– Вы исчезли, – сказала Марго.
– Я вампир, – произнес он замогильным голосом. – Слышите, как хлопают мои крылья?
– Осторожно, не покусайте мне шею.
– Боюсь, я могу покусать не только шею, но и все остальное.
Марго вздохнула:
– Такой же, как все.
Ответ разжег в нем любопытство:
– А какими были все, которых вы знали?
– Я знакома всего с несколькими, и все они старались показаться приятными, насколько могли. Но женщины замечают кое-какие странные мелочи. Поэтому они собираются вместе и сплетничают.
– А про Лемона вы ничего такого не слыхали?
– Еще сколько!
