Джулианна Морис - Его вторая половина
Патрик застонал от досады. Да, постарался он на славу, ничего не скажешь!
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
— Мадди, постой! — Патрик поймал ее за руку и повернул лицом к себе. — Прости меня.
Та с наивным видом посмотрела на него:
— За что?
— За то, что я идиот! У меня четыре сестры, и я видел, как болезненно они переживали… ну, когда…
— …когда им давали отставку, — договорила за него Мадди. — Ненавижу это выражение. — Она скривила рот. — Напоминает что-то военное. Кстати, ты, кажется, забыл, что сам ходишь за мной. Даже если бы я и размечталась о чем-то таком ненароком, чего на самом деле не было, ты сам был бы виноват.
— Ты права. — Патрик поднял руки вверх, признавая свое поражение. Он вовсе не хотел, чтобы такое невинное создание, как Мадди, снова страдало, и тем более из-за него.
Должно быть, все женщины так и падают перед ним. И у Мадди рядом с ним — к чему лукавить? — сердце бешено колотилось, но это ничего не значит. Просто его сексапильности не может противостоять ни одна женщина.
— Мадди, — напомнил ей Патрик о своем присутствии.
— Все нормально.
— По тебе не скажешь, что все нормально. Вид у тебя просто убитый, — заметил Патрик.
Мадди изобразила на лице улыбку.
— За два дня слишком много потрясений. Так что причины для расстройства у меня есть. Но то, о чем ты подумал, пусть тебя не беспокоит. Просто я на все слишком бурно реагирую.
— Я должен объясниться по поводу «того, о чем я подумал», — сказал Патрик, и на его лице появилось решительное выражение. — Ты очень доверчивая, и поэтому я не хотел бы, чтобы ты считала меня таким уж хорошим парнем, у которого нет задних мыслей. Я же мужчина! И, между прочим, был трудным подростком.
— Ты — трудный подросток! Так я и поверила! — Мадди с сомнением покачала головой.
— Клянусь тебе, я был почище многих.
Поскольку Мадди по-прежнему смотрела на него с недоверием, Патрик подумал, не показать ли ей наколку на руке, сделанную в банде подростков. Долго, правда, там Патрик не задержался, однако в уличных потасовках успел поучаствовать, сломав нос и заполучив несколько шрамов. Всей правды о его шальных выходках не знали даже близкие.
После смерти отца Патрик так озлобился, что просто уму непостижимо, как это горе все же его не сломило.
А то, что Мадди не верит ему, — неудивительно. В ее богом забытом городишке таких банд нет — разве что сборище шпаны в местной закусочной.
А губки у нее, между прочим, очень даже аппетитные.
Протянув руку, Патрик провел пальцем по губам Мадди. Она затаила дыхание, широко распахнув глаза.
— Я вовсе не хороший парень, — прошептал Патрик, — иначе меня так не тянуло бы притронуться к тебе. Так бы и съел тебя. Но мне хватает порядочности не связываться с женщиной, которая ждет от мужчины совсем другого. — И Патрик от греха подальше опустил руку.
Мадди провела языком по губе, к которой он прикоснулся. Патрик был уверен, что она это сделала неосознанно. Флирт, обычные женские уловки были ей незнакомы.
— Чего другого?
— Замужества, семьи, постоянства. Это все не по мне, Мадди.
— И не по мне. После случая с Тедом я никогда не выйду замуж, — не раздумывая выпалила она.
Патрик скептически отнесся к словам Мадди, но улыбаться поостерегся. Это сейчас она так говорит, а стоит ей встретить подходящего мужчину, и она, забыв про Теда и его измену, сразу же выскочит замуж.
От этой мысли сердце у Патрика вдруг заныло. То же самое он почувствовал на кладбище, когда увидел взгляд Мадди, устремленный в небо. Раньше образцом наивности он считал Бет. Но до Мадди ей далеко. Никогда раньше Патрик не предполагал, что в наивности может быть столько обаяния.
Он не сводил глаз с упрямого подбородка Мадди. Она была похожа на крохотного котенка, который шипит на большого старого кота. Старым котом был он, и котенок ему показался очень забавным и милым.
Если бы у Мадди был его опыт, можно было бы с ней так не осторожничать.
— Тед, как я понял, — это твой жених.
— Бывший жених.
— Надеюсь, ты хоть запустила ему тортом в физиономию или что-то в этом роде?
Патрик много бы дал, чтобы собственными глазами увидеть расправу над Тедом! В детстве он был хулиганом, но, когда дело касалось женщин, О'Рурки придерживались строгих правил. Тед эти правила нарушил.
К его удивлению, Мадди хихикнула.
— Я бросила в него кольцом, подаренным в честь помолвки. Оно, кажется, рассекло ему губу.
— Тебе повезло.
— И папа так сказал. Поначалу он хотел застрелить Теда, но мама убедила его, что это бессмысленно и что узнать правду до свадьбы все-таки лучше, чем после. Я стояла, слушала их, и у меня было такое ощущение, что все это происходит не со мной.
— Ты была в шоке.
— Наверное.
Мадди потерла рукой шею.
— Такое чувство, будто едешь на машине, все благополучно, и вдруг все дорожные указатели разом исчезли, и ты не знаешь, куда свернуть. У тебя было такое?
— Да, когда умер отец, — ответил Патрик, — ужасное чувство.
Мадди притихла и сделалась серьезной.
— Сколько тебе было лет?
— Четырнадцать. Я тогда обозлился на весь мир.
— Тебе, наверное, пришлось несладко.
— Мне казалось, что в меня всадили нож, — глухо сказал Патрик.
Кинан О'Рурк был чудесным человеком. Патрик просто молился на него. И как отца на все хватало? Он умудрялся уделять время жене и детям, при этом работая сразу в двух местах, и полностью обеспечивать семью.
— А чем ты занимаешься в Слэпшоте? — спросил Патрик, чтобы сменить тему.
Мадди внимательно посмотрела на него и пожала плечами, соглашаясь поговорить о другом. Она наивная, но вовсе не глупая.
— Всем понемногу. Мама владеет местной газетой, а я на подхвате: отвечаю на телефонные звонки, занимаюсь размещением рекламы, объявлений… Короче, всем, что потребуется. Особой необходимости во мне нет, но маме нравится, когда я рядом. Теперь мне нужно возвращаться. Вот приеду, и все начнут шушукаться насчет моей несостоявшейся свадьбы. Наверное, лучше было бы вообще не уезжать.
— А почему тебе надо так скоро возвращаться?
Мадди поморщилась.
— Деньги скоро закончатся. Я уж подумывала устроиться здесь на работу, но делать ничего по-настоящему не умею. Кого впечатлит резюме, где в качестве места работы указан офис собственной матери, а должность — девочка на побегушках?
Патрик снова ощутил прилив теплого чувства к Мадди.
— Вот что, я предлагаю тебе работу, — сказал он, дивясь своей решительности.
У Мадди заблестели глаза.
