Дэй Леклер - На балу грёз
Как давно он не целовал ее… Странно и невероятно, но она помнит все. И этот неуловимый, такой пьянящий аромат. И требовательность его жгучих губ. И свой, из самых глубин, отклик на его дерзкие прикосновения. Элла отыскала крошечный шрам на верхней губе Рафа. Легкая дрожь его тела подсказывала ей, что в ее объятиях он чувствует то же, и луч надежды затеплился в ее душе.
— Теперь ты понимаешь, — опалил он шепотом ее губы, — как это должно быть между мужчиной и женщиной? Отдаться другому — да как можно, когда ты словно воск в моих руках!
Слова Рафа кольнули ее в самое сердце.
— Учишь меня, а сам туда же: вздумал жениться на первой встречной! — Взгляд Эллы стал презрительным. — Или для мужчин все по-другому?
— Для некоторых, может быть.
Раф не уточнил, относился ли он сам к тем некоторым. Но страсть в его глазах не оставляла сомнений: он не успокоится, пока не заполучит ее. И чтобы утихомирить свое желание и вырвать ее согласие, он ни перед чем не остановится.
Словно в ответ на ее мысли, Раф сказал:
— Да, amada, знаю, ты дорогого стоишь.
— А как же огнеокая брюнетка, которую ты заказал?
— Ах, это. — Раф намеренно опустил дымчато-серые глаза.
— Да, это.
— Не узнаешь? — Он смерил Эллу насмешливым взглядом. Пульс ее участился. — Я описал тебя.
— Интеллектуалка с пудовыми плечами, по-собачьи… Я?! — растерялась она.
— К сожалению, да, — усмехнулся Раф. — Но в своем благородстве я закрою глаза на эти явные недостатки.
Неверие с надеждой по очереди атаковали Эллу.
— Разыгрываешь?
— Нисколько. Тебе нужен муж, мне — жена. Почему бы не пойти навстречу друг другу?
Элле показалось, что она очутилась на краю пропасти. Поверить Рафу — все равно что шагнуть вниз; ошибиться — все равно что почувствовать на себе спасительные руки и, выскользнув из них, полететь дальше, зная: ничто не остановит свободного падения, ничто не отвратит удара о каменную твердь.
Элла совсем смешалась. Никогда она не чувствовала себя такой уязвимой.
— Ты… ты…
— Да, делаю тебе предложение. — Мягкий, обволакивающий тон усиливал магию его слов. — Выходи за меня, Элла. Согласись, мы оба этого хотим. Не один год. Сколько можно смотреть друг на друга, прикасаться и сходить с ума от неудовлетворенности?
Элла тряхнула головой. Нет. Никогда. Опять все сначала, когда, можно сказать, все раны затянулись.
— Ты не любишь… не можешь любить меня. Ты забыл…
— Я забыл?! — Рафа обуяла ярость, ярость человека, жаждущего отмщения. С видимым усилием он прогнал — надолго ли? — приближающийся шторм гнева. — То, что было между нами, — уже история. Забудь об этом, Элла, и ответь: ты хочешь выйти сегодня замуж?
— Я подумывала об этом.
— Ты выдала себя, — взвился он. — Можешь не отнекиваться. Ты готовилась к этому, да?
— Ладно, да!
Миллион чувств сменились на лице Рафа так быстро, что Элла не успела уловить их значение.
— Что толкает тебя так беспечно играть жизнью?
Элла моментально возненавидела его за то, что он поставил ее перед лицом правды, заставил посмотреть на себя со стороны и признать: отчаяние, страх одиночества — вот что толкает ее. Но она никогда не признает этого перед ним.
— Я рассчитывала влюбиться и выйти в эту ночь замуж, — уклончиво ответила Элла, — так же, как родители. Как сотни других людей, которые встретились на «Золушкином балу». Что же тут беспечного?
Его пальцы исполнили восхитительный вальс на ее обнаженном плече.
— Это тебе не грозит, mi alma, — был вкрадчивый ответ.
— Почему? — всполошилась Элла.
— Разве тебе есть что предложить другому мужчине? — Он безжалостно тянул паузу. — Твое сердце принадлежит мне.
— Нет!
— Брось! Ты сама недавно это доказала. Так выдать себя одним поцелуем!.. Мысль, что он проник в тайники ее сердца, сразила Эллу.
— Раф, отпусти меня, — взмолилась она. Тщетные мольбы. Ясно как Божий день: он давно определил их судьбу.
— Не могу, — подтвердил он ее опасения. — Брак на бумаге — бесчестно. Тот другой возненавидит тебя. Пойми, наконец!
Ком подкатил к горлу — Элла молча качала головой.
— Послушай, — не отступал Раф. — Эта тяга между нами — неожиданность для нас обоих. Когда я шел сюда, у меня и в мыслях не было, что, увидев тебя, я испытаю такое.
— Да уж, не романтические чувства гнали тебя, — с ожесточением сказала Элла.
— Не тебе говорить! Разве сама не считала, что наши прежние отношения в прошлом? Но нет. Ничего не изменилось.
Слезы поражения блеснули в Эллиных глазах. Вот и конец. Раф украл у нее надежду встретить счастье на «Золушкином балу».
— И что дальше?
— Ничего особенного. Пойдем по проторенной дорожке, поженимся.
Вот опять. Элла никак не могла поверить в серьезность его слов. Невольно она вцепилась в его мускулистые руки. Раф был воплощением самой силы, дикой, неукротимой.
— Так не годится, Раф.
— Очень даже годится. Это практично. И обещаю… — легкими, нежными поцелуями он обрисовал контур ее губ и внезапно остановился, оставив ее с ощущением потери и томления, — ты получишь удовольствие от нашего брака.
Элла опустила взгляд, пока расплавленное серебро желания в его глазах вконец не лишило ее рассудка. Она будет бороться, она собьет его с задуманного курса.
— О каком браке может идти речь?
— Но где мы? На «Золушкином балу»? На ночи волшебства и чудес, — не моргнув глазом напомнил Раф, — где исполняется неисполнимое.
— С другим человеком — может быть, — не осталась Элла в долгу. — Только не с тобой. Ты ведь не веришь в это. И пришел за другим. Ты пришел замутить воду. Поздравляю, тут ты мастер.
Раф прижал Эллу к груди, положил ее голову на свое плечо. Сколько раз он держал ее вот так. И, кажется, никогда это не было так правильно, так необходимо. Его близость и возбуждала, и успокаивала; прежний откровенный сексуальный призыв стал нежнее, мягче. И вновь мысли Эллы о сопротивлении были изгнаны его поцелуем.
— Amada, тебя никто не спрашивает. Желай не желай другого мужчину — все напрасно. Разве не ты говорила, что волшебство бала действует и на сложные пары? Отчего не поверить, что оно коснется и нас? И что бы меня сюда ни привело, быть вместе нам на роду написано.
Элла подняла голову. Ее душа жаждала верить в его слова.
— Будь ты другим, я бы согласилась. Я верю, «Золушкин бал» способен изменить любого человека… — Элла вдруг умолкла. Не пора ли отбросить геройство и вести себя умнее?
— Что же ты, договаривай! — Как холод бесплодную долину, мрачная опустошенность сковала Рафа. — «Золушкин бал» способен изменить любого человека, но не меня?
