Кейт Хьюит - Порочная тайна
– Еще несколько секунд, – мягко произнес Хэлис – он понимал ее страх.
Грейс привыкла скрывать свои эмоции, и у нее это хорошо получалось, поэтому она очень удивилась и встревожилась, что этот, по сути, незнакомец так легко и быстро «читает» ее. Никому прежде это не удавалось.
Двери открылись, и он простер руку наружу, показывая, что пропускает ее первой. Грейс осторожно вышла в обычный коридор с бетонными полом и стенами – как у любого другого коридора. Справа она увидела толстую стальную дверь, спиленную с петель и теперь прислоненную к стене. Подвал Балкри Тэнноса. Ее сердце тяжело и глухо забилось в предвкушении и страхе.
Ну вот, они здесь. Хэлис прошел мимо нее, чтобы зажечь свет. Грейс увидела, что внутри подвал выглядит как гостиная или кабинет. Со все еще тяжело бьющимся сердцем, она ступила внутрь этой тайной комнаты.
Картин было очень много, слишком много, чтобы рассмотреть все сразу. Картины занимали каждый свободный участок стен, рамки практически касались одна другой. Грейс сразу же определила по меньшей мере дюжину украденных картин – Климт, Моне, Пикассо. Миллионы долларов крылись в этих произведениях искусства.
Она тяжело выдохнула, и Хэлис засмеялся немного хрипло:
– Я, конечно, не эксперт, но даже я могу сказать, что здесь есть кое-что еще.
Она остановилась у картины Пикассо, которая исчезла лет двадцать назад. Грейс не особо разбиралась в современном искусстве, но сомневалась, что это подделка.
– Почему, – спросила она, рассматривая строгую геометрическую форму картины и все оттенки синего в ней, – вы вызвали эксперта по Ренессансу? Здесь картины всех времен и периодов.
– Ваша правда, – ответил Хэлис. Он подошел и встал сбоку от Грейс, также рассматривая картину Пикассо. – Хотя, честно говоря, такую картину могла бы намалевать в детском саду и моя пятилетняя крестница.
– Пикассо переворачивается в гробу от таких слов.
– Ну, она очень способная.
Грейс засмеялась и сама удивилась. Она редко смеялась. Она редко позволяла мужчине рассмешить ее.
– Ваша крестница в Калифорнии?
– Да, она – дочь одного из моих акционеров.
– Пусть она и способная, но большинство искусствоведов просто содрогнутся при сравнении Пикассо и ребенка с его красками для рисования пальцами.
– О, у нее есть кисточка.
Грейс снова засмеялась, мягко, едва заметно:
– Возможно, однажды она прославится.
Она встала вполоборота и только сейчас поняла, насколько близко подошел Хэлис – от осознания этого ее сердце сделало кульбит. Его лицо – его губы – было всего лишь в нескольких сантиметрах. Она увидела, какие они пухлые, и удивилась: у такого мужественного парня такие сочные, приятные, сексуальные губы. Она почувствовала приступ сильного желания и быстренько перешла к следующей картине.
– Ну так почему я? Почему вы вызвали специалиста по Ренессансу?
– Вот почему. – Он взял ее за руку, и ее затрясло, как от удара током.
Хэлис остановился, подняв бровь. Грейс знала, что ее реакция была резкой до нелепости. Как она теперь объяснит это?
– Показывайте, пожалуйста.
– Отлично. – Еще раз оглянувшись, он подвел ее к двери в конце комнаты, которую Грейс не заметила сразу.
Он распахнул ее и зажег свет, прежде чем впустить Грейс внутрь.
Комната была маленькой и круглой, и казалось, что они находятся в башне или в склепе. Грейс увидела только две картины на стенах, и у нее перехватило дыхание.
– Что… – Она подошла ближе, уставившись на основы с мазками масляной краски на них. – Вы хоть понимаете, что это? – прошептала она.
– Ну, не совсем, – ответил Хэлис. – Но я точно знаю, что такое моя крестница не смогла бы нарисовать.
Грейс улыбнулась и покачала головой:
– Точно, не смогла бы.
Грейс подошла еще ближе, ее взгляд бегал по картине.
– Леонардо да Винчи.
– Да, он довольно знаменит, не так ли?
Она улыбнулась шире, к ее собственному удивлению.
– Да, знаменит, довольно-таки. Но, знаете, это могут быть подделки.
– Сомневаюсь, – ответил Хэлис. – Для них выделена отдельная маленькая комнатка. – Он задумался, а затем мрачно добавил: – И я знаю своего отца. Он не любил, когда его обманывали.
– Бывают подделки высочайшего качества, – заметила Грейс. – И они даже имеют собственную ценность…
– Мой отец, – оборвал ее Хэлис, – любил самое лучшее.
Она вновь повернулась к картинам, впиваясь в них взглядом. Если они были настоящими, то сколько людей видели их когда-нибудь?
– Как, черт возьми, он нашел их?
– Не знаю. И не хочу знать.
– Они не были украдены. По крайней мере, из музея.
– Нет?
– Эти картины никогда не находились в музее.
– Тогда они особенные, так?
Она усмехнулась:
– Можно сказать и так. Если картины настоящие, то они будут самой большой находкой в мире искусства за последнее столетие.
Хэлис тяжело вздохнул, будто расстроившись из-за этой новости.
– Я так и думал, – сказал он и выключил свет. – Вы можете изучить их детально позже. А сейчас, я думаю, мы оба заслужили немного отдыха.
– Отдыха?
– Время обеда, госпожа Тернер. Я умираю от голода. – И с почти волчьей улыбкой он вывел ее из подвала.
Глава 3
Грейс расхаживала по роскошной комнате, которую показал ей Эрик, ее мысли все время возвращались к увиденному в подвале. Она очень хотела позвонить Мишелю, но обнаружила, что ее телефон не ловил сеть на этом далеком острове. Она подумала, что, возможно, это было устроено специально – Балкри Тэннос явно не желал, чтобы его гости имели связь с внешним миром. А Хэлис?
Она подумала, и уже не первый раз, что действительно ничего не знает об этом человеке.
Он красив, харизматичен, и его уверенность граничит с заносчивостью. Когда он рядом, ее сердце замирает.
Она вздохнула полной грудью и попыталась успокоиться.
Однажды она уже испытала на своей шкуре, как богатство и власть изменили человека до неузнаваемости. С виду очаровательный, как Хэлис, но на самом деле эгоистичный и жестокий. Станет ли Хэлис таким же, как ее бывший муж?
И почему, запаниковала Грейс, она думала сейчас о Хэлисе и о своем бывшем муже в одном контексте? Хэлис – ее клиент, не более.
Грейс медленно села и взяла в руки блокнот. Она будет делать записи, и это задание, эта работа будет для нее такой же обычной, как все остальные. Она не станет думать о том, как Хэлис выглядит в своих плавках, об идеальных линиях его плеч и груди. Она забудет о том, как он рассмешил ее, согрел сердце, сделав этим практически невозможное. И уж точно она не будет гадать, станет ли он таким, как его отец или как ее бывший муж, испорченный силой и богатством. Это не имело значения. Через несколько дней она покинет этот ужасный остров и его владельца.
