Диана Машкова - Нежное солнце Эльзаса
Егора я увидела внезапно — только открыла глаза, как перед ними — далеко, почти у самых астрономических часов — мелькнула его спина. В болезненно знакомой майке «милитари», которую он снимал с себя, повинуясь моей воле, в номере «Софителя». В тот самый, первый раз. Я вскочила как ужаленная и поспешила за ним. Я не могла бежать — в храме это не принято, к тому же повсюду люди, люди, люди. Пока я пробиралась сквозь скопления туристов, обвешанных камерами, спина пропала из виду. Я молниеносно выскочила на улицу через боковой вход и не прогадала — спина удалялась по направлению к набережной. Я бежала как обезумевшая, расталкивая всех на своем пути.
Я догнала его уже у самого Роанского дворца и с размаху так врезалась в него сзади, что он покачнулся. Недоуменное, чуть обиженное и совершенно чужое лицо молодого человека обернулось ко мне.
— Pardon, — я попятилась прочь, словно умалишенная. — Eqsquisez-moi, s’il vous plait.
Молодой человек раздраженно пожал плечами и поспешил скрыться за поворотом. А я, глотая непозволительные слезы, побежала обратно к кафедральному собору. Подумала о том, что могла сильно испугать своим внезапным исчезновением маму.
Очень скоро она научилась ориентироваться в городе сама и пошла на второй круг по музеям, пропадая там целыми днями. Я же занялась целенаправленными поисками Егора. Но, сколько ни вглядывалась я в лица прохожих, сколько ни старалась найти его в толпе, сколько ни бродила по «нашим» местам, случайной встречи мне судьба не подарила. Но ведь я не могла ошибиться, я по-прежнему чувствовала, что он где-то рядом! Значит, пора было брать инициативу в свои руки.
Для начала я позвонила в договорной отдел «РусводКи» и запросила адрес квартиры в Страсбурге, которую снимала компания для менеджера по Европе. Адрес мне дали, но честно предупредили, что аренду мы продолжаем платить впустую: Никитин Егор давно вернул ключи арендодателю, а нового менеджера мы пока что на работу не принимали. Последний факт мне был известен не хуже, чем им. А вот о том, что Егор сразу же после увольнения съехал с квартиры, я как-то не подумала. Наверное, слишком уж сильно надеялась на чудо.
Как бы то ни было, я все равно вызвала такси и поехала к указанному дому.
Это был новый квартал Страсбурга, довольно удаленный от центра. Кругом стояли четырех— или пятиэтажные монолитные дома, перед которыми расположились крошечные детские площадки и скромные лужайки. Машины, как и в Москве, в рядок громоздились прямо на тротуарах. Людей не было видно — то ли все на работе, то ли попрятались по домам. Одним словом, типичный «спальный район».
Как объяснила мне бабушка-консьержка, к которой я пристала с расспросами, в этих домах в основном снимали квартиры иностранцы, которые приехали в Страсбург работать. А местные жители, за исключением разве что малообеспеченных молодых пар, обязательно обзаводились своими домами.
— А я думала, в Страсбурге все дома передаются только по наследству, — сказала я, чтобы как-то поддержать разговор, а потом, расположив к себе милую бабушку, спросить у нее про Егора. — Они же такие старые и наверняка являются памятниками культуры!
— Ну, что вы, — удивилась старушка моей наивности, — старые дома только в центре. Они тоже продаются иногда, но очень дорого.
— А где дешевле? — продолжала я поддерживать разговор.
— Поближе к окраине, — разъяснила бабушка. — Сейчас достаточно строят.
— Да?! — продемонстрировала я «искренний» интерес. Язык невероятно чесался на предмет вопросов о Егоре, но пока что я не решилась наседать.
— А вы хотите купить здесь дом? — поинтересовалась оказавшаяся любопытной старушка. И, не дождавшись ответа, предложила: — Пройдите вперед во-о-он по той улице. Там в конце есть агентство недвижимости. Вам все покажут.
— Спасибо! — поблагодарила я за совершенно ненужную мне информацию. — Я у вас еще вот что хотела спросить, — наконец-то решилась, сердце бешено стучало, — вы не помните случайно русского молодого человека по имени Егор? Он в вашем доме четыре года жил.
— Помню, — насторожилась старушка, оборвав всю свою разговорчивость одним-единственным словом.
— А не скажете, где он сейчас? — я уже готова была встать на колени, умоляя бабушку что-нибудь выдать. Но она была тот еще партизан.
— Этого не знаю, — она сосредоточенно покачала головой. — Пришел в один прекрасный день, собрал вещи, сдал мне ключи и уехал. А вам зачем?
— Я его коллега, — опустив голову, прошептала я.
— А, ну так вы лучше меня должны все знать! Он сказал, уволили с работы. Наверное, уехал к себе в Москву. Жаль, — старушка вздохнула, — такой приятный и вежливый молодой человек был.
— Действительно, жаль.
Я попрощалась с бабушкой и на вялых ногах пошла прочь.
Руки стали холодными и дрожали. Я едва удерживала себя от того, чтобы усесться прямо на тротуар и, обхватив себя руками, заплакать. Тяжелыми каплями в самое сердце падали врезавшиеся в память слова Маяковского: «Кроме любви твоей мне нету моря, а у любви твоей и плачем не вымолишь отдых. Захочет покоя уставший слон — царственный ляжет в опожаренном песке. Кроме любви твоей, мне нету солнца, а я и не знаю, где ты и с кем». Я брела, сама не зная куда. Просто шла, шла. Передвигала ноги. У меня больше не было ни единого дела в чудесном и жестоком городе Страсбурге. Да и было ли оно теперь у меня вообще, это самое дело, если из жизни моей бесследно пропала надежда.
Через какое-то время я сообразила, что по дурости даже не захватила с собой номера телефона службы такси. И теперь понятия не имею, как добираться до отеля. Почему-то была уверена, вопреки всякому здравому смыслу, что обязательно найду здесь Егора или смогу дождаться его. Что ж, сама виновата. Я покрутилась на незнакомом месте, не понимая, в какую сторону мне нужно двигаться, а потом решила, что разумнее всего дойти до агентства, о котором говорила консьержка. И попросить его сотрудников вызвать мне такси. В крайнем случае прикинусь покупательницей — за спрос пока еще денег не берут.
Офис агентства недвижимости обнаружился легко: он напоминал небольшой торговый киоск или какой-нибудь магазинчик «шаговой доступности», украшенный фотографиями домов. Я постеснялась сразу войти внутрь — господи, да что это такое со мной? — и застыла у прозрачных стен агентства, разглядывая развешанные за стеклом фотографии с описанием домов и ценами. Чтобы скрыть подавленное состояние от редких прохожих, я старательно делала вид, что читаю проспекты. А потом и действительно увлеклась. Откровенно говоря, цены на дома в предместье Страсбурга не показались мне смертельными. Правду в газетах пишут, что одним из самых дорогих городов в мире давно уже стала Москва.
