Марджори Уорби - Марджори Уорби - Любимый варвар
Такое объяснение, хотя и было неправдоподобным, все же давало возможность не признавать, что истинной причиной было чувство ущемленного самолюбия и желание помешать Джейку проявить интерес к другой девушке.
Оливия улыбнулась.
— Все в порядке, Мейвис, — сказала она. — Ты была очень убедительной тогда. Я поверила каждому твоему слову.
Мейвис стало неловко.
— Я вскоре покидаю Англию, — сказала она. — Мне предложили работу в труппе, которая едет на гастроли в Австралию.
— Поздравляю.
— Спасибо. — Она встала. — Не могу больше задерживаться. Так много надо сделать. Новые платья, чемоданы и все такое...
— Я понимаю, что ты сейчас очень занята.
— Да. Ну, до свидания. Надеюсь, ты скоро поправишься. — И Мейвис ушла. Ушла из комнаты и из жизни Оливии.
Вошла Ева, чтобы закрутить на бигуди только что вымытые волосы и между делом поболтать с Оливией.
— Как ты себя чувствуешь?
— Лучше. Я хочу к чаю спуститься вниз. У меня весь день была нормальная температура.
— Хорошо. Знаешь, я начинаю немного нервничать, как я встречу Мартина в пятницу и как пройдет наша вечеринка в субботу.
Ева продолжала накручивать свои роскошные волосы, а сама думала о шикарной ночной сорочке из нежно-голубого нейлона, которую она купила, чтобы провести ночь с Мартином в дорогом лондонском отеле. Номер был заказан, билеты на модный мюзикл куплены, все готово к встрече мужа, а она волновалась, как молоденькая девочка. Мелисса пообещала остаться ночевать в Розмари-Коттедж с Оливией и детьми, когда Ева поедет в Лондон, а вечеринка была намечена на следующий день, чтобы Мартин смог познакомиться со всеми их друзьями.
Ева накрутила волосы и спустилась в сад, чтобы просушить их на солнце. Мэнди и Стивен ушли в Орчардхей поиграть с Кевином, а Стефани, как обычно, спала в коляске под деревом. Перкинс тоже дремал, свернувшись клубком под кустом сирени.
Ева в старых шортах и маечке улеглась на коврике на траве. Она закрыла глаза и не открыла их, даже когда у ворот остановилось такси.
Оливия, одеваясь в своей комнате, услышала, как звякнула калитка, и выглянула в окно. Ева открыла глаза и тут же вскочила на ноги, чувствуя неловкость из-за своего внешнего вида.
— Мартин! — воскликнула она. — Неужели это ты! Мы не ждали тебя раньше пятницы.
— Ева! — радостно закричал высокий загорелый мужчина, направляясь к ней. — Здравствуй, родная! — Он обнял ее и крепко поцеловал.
— О Мартин, — произнесла Ева первое, что пришло ей в голову, — ты все испортил!
Он отстранился от нее и озадаченно нахмурился.
— Ну, спасибо за теплый прием. Может быть, мне опять уехать?
— Ну что ты, дорогой. Конечно, нет. Но почему ты мне ничего не сообщил?
— Мне удалось достать билет на более ранний рейс, и я хотел сделать тебе сюрприз. Кажется, мне это удалось. Почему же мой приезд оказался несвоевременным?
— Я приготовила чудесный прием на пятницу. Купила новое платье. Хотела встретить тебя в аэропорту... а теперь ты застал меня в таком виде. — Ева готова была заплакать, показав на свою одежду и прическу. — И у нас нет никакого угощения в доме. Только консервированные сардины и салат... а ты терпеть не можешь сардины!
— Боже мой, Ева. Разве о такой встрече я мечтал? Прическа! Платье! Сардины... Мне нужна только ты! Почему ты не рада, что я приехал раньше? Что здесь происходит?
— О дорогой! Прости, прости меня, — полным раскаяния голосом произнесла Ева. — Я ужасно скучала по тебе. Но мне так хотелось встретить тебя в самом лучшем виде... Ладно, забудем это. Как прошла твоя командировка?
Мартин спросил о детях и заглянул в коляску.
— Это наша Стефани такая большая?
— Конечно. — Голос Евы прозвучал довольно резко, она была сильно расстроена. Она готова была заплакать оттого, что так хорошо подготовленная встреча провалилась.
Мартин был обижен, потому что ему казалось, что Ева не рада его видеть. Он старался держаться естественно, но какая-то напряженность в его голосе все же чувствовалась.
Позднее вечером Мартин обратился к Оливии.
— Ну, как вы тут жили?
— Замечательно.
— Никаких осложнений?
Ева наверху укладывала спать Стефани, поэтому Оливии не было нужды притворяться, что она не поняла истинного смысла вопроса.
— Тебе не о чем беспокоиться.
— Тогда почему Ева была так расстроена, когда я неожиданно приехал?
— Причину может понять любая женщина, а вот мужчинам приходится объяснять очевидные вещи, — сказала Оливия. Она стала подробно рассказывать ему о планах Евы. О номере в дорогом отеле, билетах в театр, новом платье и шикарной ночной сорочке.
— Она хотела хотя бы на один вечер забыть, что она обыкновенная мать троих детей, — закончила Оливия. — И провести второй медовый месяц.
Его хмурое лицо прояснилось.
— И в этом все дело?
— Конечно. Ева отмечала в календаре дни, которые остались до твоего возвращения, как мы обычно делали в школе. Она очень скучала по тебе.
— Да, но нам ничто не мешает поехать в город и воспользоваться заказанным номером и билетами в театр и вообще выполнить всю ее программу.
— Конечно.
Мартин поднялся наверх. Ева сидела на кровати с мокрыми от слез глазами.
— Ах ты маленькая глупая гусыня! — сказал он, прижимая ее к себе. — Мы все равно поедем в Лондон и проведем вместе чудесную ночь.
— О Мартин! Я, наверное, очень глупая. Но я была так разочарована. Это должно было стать такой необыкновенной встречей.
— Но она и так необыкновенная. Для меня, во всяком случае... О любимая... я так скучал по тебе...
— Я тоже, — тихо произнесла она и, решив больше не сожалеть о своих несколько расстроенных планах, отдалась радости встречи с мужем.
Они еще были наверху, когда из Орчардхей вернулись Мэнди и Стивен. Дети сразу же побежали к ним.
— Папа! Папа! Что ты нам привез? — закричали они хором.
— Дети! — Добродушно засмеялся Мартин и, посадив их к себе на колени, стал рассказывать, какие подарки он привез им из дальних стран.
Оливия осталась одна внизу. Она увидела Джейка у ворот; это он привез детей на своей машине.
— Хочешь покататься? — как бы между прочим спросил он.
Она зашла в дом, чтобы взять свой жакет, и выбежала к нему.
— Я чувствую себя немного лишней сейчас, когда Мартин вернулся и они хотят побыть вместе своей семьей.
— Поэтому ты и согласилась поехать кататься?
— Конечно, нет. Я все время думала о тебе, Джейк. Дай мне посмотреть на тебя. Все синяки почти прошли! Это хорошо.
Они внимательно смотрели друг на друга. У Джейка бровь еще была заклеена пластырем.
