Лоррен Мартин - Цветные бусы мечтаний
Кэтлин серьезно посмотрела на него.
— Ну что ж, ты не можешь отрицать, что медицинская подготовка, пусть и начальная, тебе пригодилась.
Она положила голову ему на плечо, рука спокойно лежала у него на животе. Как много она теперь знала о его теле и как мало о нем самом. Кэтлин понимала, что должна спросить его. Не обращая внимания на его добродушное подшучивание, должна задать действительно важные вопросы. Должна узнать, как он представляет свое будущее, о чем мечтает, на что надеется. Должна раз и навсегда выяснить, что привело его в полицию.
Но если она решится на это, то скорее всего получит не слишком приятные ответы. А ей хотелось просто лежать в его объятиях и наслаждаться восхитительной новизной ощущений. Так что все остальное пусть подождет, когда они вернутся.
Если бы только не это имя, вырвавшееся во сне. Таимое столь глубоко, что Эм Джи никогда не разрешал себе произнести его при дневном свете.
— Эм Джи… — позвала она, закрывая глаза. Заранее зная, что делает глупость.
— Да?
— Кто такая Мария?
Кэтлин почувствовала, как он замер. Отдалился. Ушел в себя, хотя продолжал держать ее в объятиях. Господи… Лучше бы ей не открывать рта. Однако она ждала, не позволяя Эм Джи отодвинуться. Ждала, затаив дыхание.
— Мария была моей женой, — просто сказал он.
И снова в его словах послышался отголосок старой боли, напоминание о прошлой беде.
— Вы развелись? — на всякий случай спросила Кэтлин, чтобы навсегда покончить в этим вопросом.
— Нет, — отозвался Эм Джи. — Она умерла.
Кэтлин старалась побороть отчаяние, прозвучавшее в этих двух словах. Она подняла голову, надеясь успокоить его. Заполнить страшную пустоту, которая скрывалась за этой простой констатацией факта. Она видела, что Тобин смотрит в потолок, но видит совсем другое, что-то очень далекое. То, что погасило огонь жизни в этих прекрасных аквамариновых глазах. Девушка потянулась к нему.
И тут раздался звонок.
Кэтлин испуганно вскочила. Эм Джи тоже поднялся, но не так быстро.
— Проклятье, — проворчал он, хватаясь за бок. — Слишком много физических упражнений.
Девушка уже почти натянула на себя джинсы и лиф, когда звонок прозвучал во второй раз.
— Что будем делать?
Тобин не выглядел очень обеспокоенным, чего нельзя было сказать о Кэтлин.
— Зависит от того, кто там за дверью.
Девушка бросилась в холл, чтобы сквозь стеклянную панель разглядеть звонившего человека. Затем без сил прислонилась к стене и, широко раскрыв полные ужаса глаза, простонала:
— Там полицейский…
5
— Что мне делать? — еле выговорила Кэтлин.
— Открывать дверь.
— Но нас схватят!
— А кто ты? — спросил ее Эм Джи, стараясь своим вопросом привести ее в чувство.
Арестантка, в панике подумала она. За дверью стоял полицейский, очки с зеркальными стеклами делали его похожим на насекомое. Ядовитое насекомое, принявшее боевую стойку. На бедре у него был пистолет. Здоровенный пистолет.
Девушка наконец приладила парик и перевела дух.
— Дафна Стерн.
— А я?
— Мой отец Пол, — минуту спустя вежливо ответила она патрульному на вопрос о том, кто еще находится в доме. — Мне предстоит ненадолго уехать, поэтому я прилетела из Сан-Франциско, чтобы повидаться с ним. Ну, а папа заодно решил посмотреть наш новый дом. Пришлось взять машину напрокат. Отец не так уж часто сам садится за руль.
Она обрадовалась тому, что молоденький полицейский не сводил глаз с ее груди. Может быть, цветок, который Эм Джи успел нарисовать на ней, отвлечет внимание копа от кое-как нахлобученного парика.
— А можно на него взглянуть, — спросил полицейский. — Я хотел бы удостовериться, что вы… гм… в порядке. Мы прочесываем все побережье.
— Па! — позвала девушка, надеясь, что коп не обратит внимания на истерическую нотку в ее голосе. — Ты уже встал?
— Я говорил тебе, дорогая, что рано или поздно они заявятся к нам, — донесся из гостиной голос. Недовольный голос, старческий и надтреснутый.
Кэтлин обернулась и испытала очередное потрясение. Вылитый Пол Тэрстон. И дело было совсем не в парике и бледности. Жесты. Выцветшие, слезящиеся глаза, сползшие на нос очки и тронутые кариесом зубы. Возрастные пигментные пятна на чуть подрагивающих руках. Если бы она не знала правды, то сама приняла бы его за благородного отца из какой-нибудь классической пьесы.
По-стариковски шаркая ногами, он выкатился в холл так, словно не мог справиться с инерцией, и подскочил вплотную к полицейскому.
— Ну что, все еще не поймали этого беглого убийцу, а? — визгливо хихикнул он.
— Нет, сэр, — робко ответил полицейский. — Мы проверяем все дома вдоль прибрежного шоссе, чтобы удостовериться, что он не прячется где-нибудь неподалеку. Вы не заметили здесь ничего подозрительного? Может, каких-нибудь посторонних людей?
— Видел кучу нетерпеливых водителей, молодой человек, — заявил Эм Джи, подкрепляя свои слова саркастическим смешком. — По дороге сюда, когда мы остановились, нас чуть не сбросили с моста. Я вас спрашиваю, неужели нельзя подождать, пока старик немного полюбуется окрестностями? Может быть, в последний раз…
— Тем оно и кончится, если ты будешь сам водить машину, — вставила немного успокоившаяся Кэтлин. Чем вызвала неподдельное удивление на лице Тобина. Это только подстегнуло ее. Девушка обернулась к сконфуженному полицейскому. — Хоть вы ему скажите, что в семьдесят лет не следует самому садиться за руль. Я пытаюсь образумить его, но все бесполезно. Ему непременно нужно подвергать себя опасности там, где на сотни миль нет ни одной живой души.
— Пожалуй, действительно имеет смысл позволить дочери отвезти вас назад, — смущенно проговорил полицейский. — Мэм, может, вы позволите мне для очистки совести осмотреть дом?
Кэтлин замешкалась с ответом. Ее мучила боязнь разоблачения. Хотелось посмотреть на Эм Джи и увидеть его реакцию. От страха и возбуждения у нее перехватило дыхание.
— Конечно, — сказала она, молясь, чтобы все прошло благополучно.
Ее молитва была услышана. Удостоверившись, что в доме нет вооруженных мерзавцев, держащих под прицелом несчастных хозяев, юный полисмен поспешил поскорее ретироваться. Эм Джи едва дождался, когда патрульная машина покинет стоянку, и сразу принялся за дело.
— Значит, на сотни миль нет ни одной живой души? — довольно посмеиваясь, спросил он ее, вынимая изо рта фальшивые зубы и поворачиваясь к дверям гостиной.
Кэтлин зашлась от нервного хохота.
