Селина Дрейк - Хрустальная мечта
Вспомнив про попугая, Никси схватила Буна за локоть и втащила в прихожую.
— Я и не знал, что ты будешь так рада видеть меня. — Он удивленно посмотрел на нее.
Торопливо захлопнув за ним дверь, она пояснила:
— Птичка может улететь.
— О чем ты?
В это время из гостиной донесся хриплый крик. Бун состроил испуганную гримасу и сделал шаг назад.
— А… это Коко. Он качается на своей лиане. — Бун залюбовался ее улыбкой. — Проходи.
Никси провела его в гостиную, где Чад вытирал пыль с телевизора, а Стефани разбирала газеты.
Рыжая кошка спряталась под кушеткой, а зелено-красный попугай, уцепившись когтями за шнур от жалюзи, захлопал крыльями в такт популярной мелодии, которую передавали по радио.
— Привет, — сказала Стефани, — добро пожаловать в наш зоопарк.
Чад бросился к гостю.
— Кто-нибудь уже ответил на наше объявление?
Бун сгреб его в охапку.
— Еще нет, спортсмен, оно только сегодня было впервые опубликовано. — Он отпустил мальчика и обернулся к его матери. — Я не хотел мешать вам заниматься домашними делами. Просто заехал вернуть вашему дяде рубашку, а поскольку вы живете в соседнем доме… — Он достал из кармана три билета и протянул их Никси. — Приглашаю вас всех на спектакль юных скаутов. Твои тетя с дядей сказали, что придут. Надеюсь, вы тоже.
Она растерянно молчала.
— И вы будете в том розовом платье, о котором нам рассказывал дядя Джим? — спросил Чад.
Бун взъерошил светлые волосы мальчика.
— Конечно, и если хочешь, можешь примерить его после представления.
— Если ты таким образом благодаришь меня за помощь и такси, то лучше сделай денежное пожертвование отделению «скорой помощи», — холодно произнесла Никси.
У Буна и в этого мыслях не было. Он просто хотел, чтобы она сидела среди зрителей и снова была для него талисманом, как когда-то во время школьных футбольных матчей, когда он искал взглядом в толпе ее милое лицо. Когда Никси Кордеа приходила на состязания, он всегда забивал свои самые лучшие голы.
А как он переживал, когда она стала ходить на свидания с другими парнями. Он никогда не посмел бы пригласить ее. Она была красива и славилась своей добротой, посещая одиноких стариков, ухаживая за бездомными животными и помогая организовать ежегодный благотворительный бал.
Он же, наоборот, был известен всей округе как «Бун-Головорез», неугомонный участник всех соревнований: начиная с футбола и заканчивая спортивной борьбой. Он был уверен, что никогда не станет объектом ее внимания. Возможно, и его бесконечные выходки по отношению к ней были продиктованы подсознательным желанием оттолкнуть ее прежде, чем она сама отвернется от него.
— Я вышлю чек на следующей неделе, но мое приглашение остается в силе. — Видя ее колебания, Бун решился применить запрещенный прием. — Уверен, Стефани и Чаду хотелось бы увидеть спектакль, тем более что им не пришлось побывать на генеральной репетиции вчера. Верно, ребята?
— Соглашайся, мам, там наверняка будет интересно, — попросила Стефани.
Чад был более категоричен.
— Конечно я хочу увидеть мистера Шелтона, одетого, как девчонка.
В глубине дома послышался звонок телефона. Никси воспользовалась этой возможностью, чтобы выиграть время и собраться с мыслями.
— Извините, я на минуту.
Стефани дождалась ухода матери и многозначительно посмотрела на брата.
— Мама пошла обдумывать свое решение.
Бун присел на кушетку и вздрогнул, когда за его спиной напомнил о себе криком попугай:
— Ты почистил зубы?
Чад потряс пальцем у птицы перед клювом. Коко клюнул его в кулак и завопил:
— Заткнись, дурак!
Поступок попугая был полной неожиданностью для мальчика, но он постарался скрыть смущение.
— А я-то думал, ты всегда на моей стороне.
Коко перелетел через комнату и опустился на большие часы, висевшие на стене.
— Разиня! — произнес он.
Стефани захихикала и сказала птице:
— Уверена, что мистер Шелтон уже понял это.
Бун рассмеялся. Ему вторил попугай, на удивление точно передразнивая хихиканье Стефани.
— Сколько тебе лет? — спросил ее Бун.
Она была очень похожа на мать, вот только волосы светлее.
За сестру ответил Чад.
— Ей одиннадцать, но она ведет себя так, словно ей уже давно стукнуло сорок.
— Гм-м-м, — произнес Бун, — значит, она старше меня.
Эти ребятишки напоминали ему о том замечательном времени, когда они с Никси были подростками. И, несмотря на их постоянную словесную пикировку, он был уверен, что брат и сестра любят друг друга. Может, ему удастся заманить мальчика в отряд юных скаутов.
Бун убеждал себя, что им движут только альтруистические мотивы. А пока что, ожидая возвращения Никси, терпеливо выслушал рассказ Чада о чудесах военной техники, которые тот видел по телевизору.
Никси не спешила возвращаться туда, где ее сын и дочь поджаривали на медленном огне мужчину, пожаловавшего в их дом. Они были неплохими детьми, но своими озорными выходками отвадили уже не одного ее поклонника. Она считала их чем-то вроде лакмусовой бумажки и всегда пользовалась случаем, чтобы проверить нового знакомого, мысленно повторяя: «Хочешь любить меня, полюби и моих детей».
Когда она решила, что прошло уже достаточно времени и дети раскусили гостя, раздался воинственный клич Чада, потом звонкий голос Буна и страшный грохот.
Гадая, что натворил ее сын на этот раз, она вбежала в гостиную. Гость лежал пластом на спине, а глаза Чада горели восторгом.
— Я положил его на обе лопатки, мам! Сам!
Стефани сделала круглые глаза.
— Какой же ты наивный, Чад! Неужели ты не понял, что мистер Шелтон тебе просто поддался?
Бун довольно усмехался. Это выражение, по воспоминаниям Никси, появлялось на его лице всегда, когда он собирался сказать что-нибудь насмешливое в ее адрес.
— С тобой все в порядке? — спросила она.
Он поднялся с пола и встал перед ней с легкостью, которой было трудно ожидать от человека его габаритов.
— Все отлично, мы как раз скакали тут на лошадях.
— Мама не разрешает нам беситься в гостиной, — объявила Стефани.
Не сводя глаз с девочки, Бун спросил:
— А в спальне разрешает?
— Иногда, — сказал Чад, — только если мы не слишком шумим.
Бун усмехнулся.
— О, мне трудно представить себе шумные игры в спальне.
Никси пришлось проглотить и его усмешку, и двусмысленность, и слишком пристальный взгляд. В словесных поединках она была не сильна.
— Будьте готовы к шести тридцати, — предупредил Бун на прощание и направился к выходу. — Я хочу привезти вас пораньше, чтобы Чад успел побывать за кулисами и увидеть все приготовления к спектаклю.
