Юлиана Еременко - Второй шанс в жизни
Когда она вместе с Кириллом отходила от могилки, то обернулась и увидела, что на ней сидят два голубя, смотрящих им вослед.
Сидя в машине, Есения не замечала дороги, они ехали молча. Девушка вздрогнула, когда Кирилл протянул ей влажные салфетки.
— Зачем.
— Посмотри в зеркало, поймешь.
Взглянув, она ужаснулась.
— Кошмар, вся тушь потекла, мог бы сказать, что я на кикимору похожа.
— Никогда не видел таких симпатичных кикимор.
— Ой, Кирилл, скажешь тоже, нашел красавицу. — Говорила она, смотрясь в зеркало, и вытирая следы размазавшейся туши.
— Не прибедняйся Есень. Как насчет, посидеть в кафе?
— Не знаю Кирилл, может как-нибудь в другой раз?
— Поехали Есень, ну что ты будешь делать одна целый выходной? Сидеть дома в четырех стенах.
— Не в четырех, у Дени квартира трехкомнатная.
— Ладно, двенадцати, может быть еще посчитаем кухню, ванную, и санузел с прихожей? Есень, вылазь из скорлупы, хватит там сидеть. — Кирилл оторвал взгляд с дороги и посмотрел на нее. — Я же тебя не на дискотеку приглашаю, в кафе.
— В кафе… ладно. Хорошо, давай посидим в кафе.
Есения почувствовала, как Кирилл крепко сжал её руку. И её охватило спокойствие, боль немного отступила навстречу жизни…
Ты веришь в чудеса
Есения работала в Питере уже целый месяц, а вечером после работы ехала на такси в свою пустую квартиру. Она знала, что в девять часов вечера позвонит мама и спросит как неё дела, а в десять будет звонок от Дениса, и он попытается вытащить её куда-нибудь в город, а потом на подмогу к нему придет Вика, и они на пару будут её уговаривать.
И сейчас глядя в окно на соседний дом, освещенный множеством огней квартир, Есения понимала, что ей пора уже выбраться из этой скорлупы, в которую она сама себя загнала. Но когда она встречала на улице семейную пару с ребенком, на глаза против воли наворачивались слезы. Душа сжималась внутри, а сердце судорожно билось в груди, отчитывая удары. Она все это имела… когда-то…казалось, это было в другой жизни.
И как трудно и больно осознавать, что этого не вернешь назад. Сколько бы ты не просила у Бога изменить судьбу, он не повернет её вспять. И ты продолжаешь идти по жизни вперед, а память и сердце живут в прошлом, вспоминая каждый счастливый миг, и кажется, что это было только вчера…
Прозвенел дверной звонок и Есения вздрогнула, услышав его, почему-то теперь она боялась, когда звонили в дверь. Хоть понимала, что это глупо, но звонок, напоминал ей тот ужасный вечер, который лишил её семьи.
— Привет, — Есения улыбнулась, увидев на пороге Кирилла.
— Привет, котенок, — он наклонился и поцеловал её в щеку, замечая дорожки от слез. — Я приехал из командировки, и вот, сразу к тебе. А ты, я смотрю, приуныла? Ну, правильно сидишь в квартире перечитываешь углы. Пауков пугаешь, правда же?
— Нет, пауков я не пугаю, у меня их просто нет.
— Хорошо, в следующий раз принесу в коробочке. Чтобы тебе скучно не было.
— Кирилл, ты прямо добрый самаритянин.
— Конечно добрый, а ты как будто до этого не знала? А потом я паучку подружку принесу, чтобы они паучат разводили. И будет тут у тебя…
— Паутина?… Кирилл, я их терпеть не могу. Ни маленьких, ни больших, у меня даже оружие против них есть — тапок. Такой мягонький и пушистый. Но если заеду, мало не покажется. Одна сплошная клякса. Так что смотри, чтобы тебе этим тапочком не досталось.
— Ладно, уговорила, если ты меня напоишь чаем, так и быть паука не притащу.
Они проговорили весь вечер, а потом сидя на диване, смотрели комедию, и Есения не заметила, как уснула у Кирилла на плече.
Мужчина поправил волосы, упавшие девушке на лицо и, поудобнее уложив её у себя на груди, уменьшил громкость телевизора, чтобы не разбудить Есению.
Кириллу было тяжело наблюдать, как она страдает, а знать, что ничем не может ей помочь перебороть эту боль. Только быть рядом то, чего больше всего ему хотелось. Он любил её уже давно, и даже то, что она была счастлива и любила его друга, не уменьшило его любви. Да, он встречался с другими женщинами, пытаясь забыть, выкинуть из мыслей Есению, но у него ничего не получалось. Он продолжал жить и наблюдать, как счастливы Игорь с Есенией. А потом случилось то, чего никто не ожидал даже в страшном кошмаре. Жизнь девушки рухнула в одно мгновенье. Он видел, как она держалась на похоронах, стараясь не показывать как ей больно, как стискивала хрупкие ручки в кулачки, когда на её груди рыдали то свекровь, то другие родственники. А потом долго сидела дома, не отвечая никому, и когда прошло сорок дней после смерти мужа и ребенка, уехала из Питера.
Он тогда понял с друзьями, что она уехала не попрощавшись, чтобы не видеть больше жалостливых взглядов, не слышать бесконечных соболезнований, которые преследовали её на каждом шагу. Тогда он боялся, что рано или поздно она сорвется, но Есения просто молча уехала, отключив телефон, и постаралась собрать себя из осколков, ведь жизнь в один момент забрала все, что было дорого ей, оставив лишь пустоту.
Он смотрел на девушку, которая тихо посапывала у него на плече, и гордился тем, что она не сложила руки, и не покончила со своей жизнью. А ведь многие кумушки, говорили, что она не жилец теперь, её дни сочтены, и она или бросится под машину, или лекарств напьется с горя. Но она их удивила, когда вернулась в Питер не сломленной и не побитой, а уверенной женщиной, которая стала пинать свою жизнь так же, как и она её пнула.
Но Кирилл заметил, что её глаза, которые сверкали как изумруды, больше не горят. Она перестала открыто улыбаться, и её смех больше не звучал. Она научилась жить, продолжая любить тех, кого уже нет и кого не вернешь. Он знал, что Игорь всегда будет в её сердце, что даже сейчас он был самым сильным соперником.
Кирилл боялся переступить черту, к которой привык, боялся потерять дружбу девушки. Ему было наплевать на то, что скажут его друзья про его любовь к Есении.
И тут девушка во сне обняла его рукой и, слегка улыбнувшись, крепче прижалась к нему, чуть слышно прошептав:
— Игорь…
Кирилл откинул голову на спинку дивана и зажмурился. Было больно, но он знал, кто в её сердце, в её снах, а он вряд ли окажется в них. Аккуратно подняв девушку на руки, стараясь не разбудить, он отнес её в спальню и, укрыв одеялом, долго сидел и смотрел, как она спит. А потом тихо ушел из квартиры, закрыв за собой дверь.
Утренний телефонный звонок вырвал Есению из сна. Девушка лишь мельком взглянула на экран телефона, и сонно улыбнулась, отвечая на звонок.
— Приветик, мамуль, — сонным, чуть охрипшим голосом произнесла она.
