Мишель Селмер - За рамками приличия
В дверях кухни появилась Элви со стаканом лимонада в руках. Он сделал шаг ей навстречу, однако она испугалась так, словно он поднял руку, чтобы ударить ее. Девочка быстро поставила лимонад на столик и бросилась в кухню.
— Спасибо! — крикнул ей вслед Адам. Он надеялся, что Элви умеет хозяйничать лучше, чем вести беседы. Он взял стакан с ледяным лимонадом и поднес к губам, но расплескал напиток, и несколько капель попало ему на лацкан пиджака.
Черт! Адам ненавидел пятна на одежде. Он огляделся, ища, чем бы стереть лимонад, пока тот не впитался. Наверное, стоило пойти в кухню и попросить у Элви тряпку или полотенце, но он не забыл, как она отреагировала на него. Адам смутно помнил, где на втором этаже находится ванная, и направился туда.
На верхней ступеньке появившийся неизвестно откуда серо-рыжий ком шерсти стал тереться о его щиколотки. Адам чуть не полетел вниз и должен был ухватиться за перила, чтобы удержать равновесие.
Пугливые домработницы, коты-убийцы… Что дальше?
Он легонько оттолкнул кота мыском своего итальянского ботинка. Кот протестующе мяукнул, подошел к одной из закрытых дверей, привстал на задние лапы и налег на дверь всем своим весом. Дверь приоткрылась. Адам, думая, что это, возможно, дверь в ванную, прошел по коридору и заглянул в щелку. Это была не ванная. Это была комната Кэти. Девушка стояла у кровати, прикрытая только банным полотенцем. Ее волосы были влажными.
Черт!
Она, похоже, не замечает его присутствия. Адам открыл рот, собираясь предупредить, что он здесь. Поздно. Прежде чем он успел что-либо сказать, Кэти отпустила полотенце, и оно упало на пол.
И его челюсть упала вслед за полотенцем. Адам попытался отвернуться, но мозг отказывался принять эту идею.
У Кэти были высокие крепкие груди, словно созданные для того, чтобы мужчина мог взять их в ладони, прижаться к ним губами. Ее бедра идеально гармонировали с ростом и талией. Короче, она была сложена как греческая богиня. Бекка была худенькая и маленькая. Почти нимфа. Кэти — настоящая женщина.
Адам уже давно не видел обнаженной женщины, и возникшее у него страстное желание прикоснуться к ней было естественным. Но это же Кэти! Маленькая сестренка его жены… Только она выросла.
Капелька воды упала с ее волос и потекла по роскошной груди. Завороженный Адам наблюдал, как эта капелька свисает с соска, и спрашивал себя: так ли все это эротично на ощупь, как на вид.
Кэти кашлянула, и он понял, что в какой-то момент она заметила его присутствие. Он поднял глаза и увидел, что она смотрит на него в упор.
Вместо того чтобы рассердиться, или прикрыться чем-нибудь, или и то и другое, она спрашивала его взглядом, какого беса он тут делает.
Черт побери! Почему она не поднимет полотенце? Она что, выставочный экспонат? Или, может, следует поинтересоваться у него, почему он все еще на нее смотрит?
Кэти подбоченилась и совершенно спокойно спросила:
— Тебе что-нибудь нужно?
Ему стоило большого труда смотреть ей в глаза, потому что взгляд его сам собой тянулся к груди девушки.
— Я искал ванную, но вдруг появился этот кот и открыл твою дверь. Это получилось случайно.
Всего лишь непредвиденный, но замечательный случай.
— Если это действительно так, мне кажется, джентльмен должен отвернуться. Как ты думаешь?
— Да, конечно. Извини. — Адам быстро повернулся к ней спиной. Что с ним происходит? Он ведет себя, как одержимый сексуальным голодом подросток. Кэти решит, что он или маньяк, или бесстыдник. — Не знаю, о чем я думал. Наверное, совсем не думал. Все было так неожиданно… Извини.
— Вторая дверь направо по коридору, — произнесла она у него за спиной.
Теперь она стояла ближе, так близко, что, если повернется и протянет руку, он сможет ее коснуться. Адам представил себе, как это будет, ощутил вес ее груди на своей ладони, вкус ее губ на своих губах…
Он едва не застонал. Что с ним такое?
— Вторая дверь?
— В ванную. Ведь ты искал ванную?
— Да, — с трудом выговорил он. И с трудом заставил свои ноги идти вперед.
С тех пор как Бекки не стало, Адам практически не думал о сексе. Но теперь его мужское естество проснулось.
— Адам, — позвала Кэти.
Он остановился, не смея обернуться:
— Да?
— На всякий случай, если ты хотел увидеть меня голой, надо было просто попросить.
Глава 4
Господи, царь небесный!
Кэти закрыла дверь своей спальни и прислонилась к ней спиной. Сердце ее бешено колотилось, ноги дрожали, как у новорожденного теленка. И этот неожиданный жар внутри… Боже! Так можно сгореть в буквальном смысле слова. Все это было неожиданно и унизительно.
Глаза Адама пылали, когда он глядел на ее обнаженную фигуру. Она не могла вспомнить, чтобы мужчины так смотрели на нее. Честно говоря, девушка не была уверена, что кто-нибудь когда-нибудь пожирал ее взглядом. Она закрыла глаза, чтобы забыть о прошествии, но стало только хуже. Детская влюбленность — это одно, а то, что сейчас? Это неправильно, этого не должно быть. Адам — ее деверь. Муж ее сестры. Отец ребенка, которого ей предстоит выносить.
Кроме того, он ей несимпатичен. Адам Блер человек властный, своевольный — вообще, не очень приятная личность.
Но по крайней мере он не лгал, утверждая, что увидел ее голой случайно. Дверь не закрывается плотно, и кот, Сильвестр, постоянно открывает ее. Если бы она предположила, что Адаму вздумается подняться наверх, она была бы осторожнее. А замечание по поводу того, что Адаму стоило только попросить, если он хотел увидеть Кэти без одежды, должно было скрыть ее смущение.
Надо надеяться, он не станет ловить ее на слове. Конечно, не станет. Она ему интересна не больше, чем он ей. Они не только бывшие деверь и невестка. Они — полная противоположность друг другу. У них нет и никогда не было ничего общего. За исключением сексуального притяжения — поверхностного, мимолетного. Таковы ее отношения и с Вилли Дженкинсом. Да, Вилли отлично умеет целоваться, с ним хорошо в постели, и не более того. Как говорит ее лучшая подруга Мисси, к нему приятно приходить в гости, но жить с ним невозможно.
Кэти услышала шум мотора и, выглянув в окно, увидела у сарая машину родителей. Быстрее! Надо бежать туда и вести себя так, будто ничего не случилось.
Она нырнула в чистые джинсы и майку, завязала еще влажные волосы в конский хвостик и бросилась вниз. Это она уговорила Адама приехать сюда, и будет неприлично, если он встретится с родителями без нее. В то же время Кэти неприятно было играть роль буфера. Это всегда было уделом мамы.
После того как Кэти уговорила Адама позволить ей стать суррогатной матерью, она целую неделю убеждала родителей, что поступила правильно и что они должны доверять Адаму. И теперь девушка надеялась, что его появление не разбудит старую неприязнь.
Родители, узнав, что Бекка помолвлена, удивились, поскольку она никогда не говорила, что у нее есть постоянный мужчина. Однако они были рады, что у них появится сын. Но, увидев Адама, мистер и миссис Хантли сразу поняли, что он пришел из другого мира. Как ни старались они проявить радушие, он оставался холодным и замкнутым. И они решили, что он считает себя выше их.
Кэти поначалу хотелось верить, что Адам действительно такой замечательный, как рассказывала сестра. Но она заметила, что он и Ребекка все реже приезжают на ферму, и поняла, как тяжело сестре стараться угождать ему. С тех пор Кэти признала: Адам был злым, своенравным, капризным мужем.
Кэти решилась стать суррогатной матерью не ради него. Ради Бекки, ради своих родителей, главное — ради ребенка. Поэтому то, что произошло в ее комнате, не имеет никакого значения. Просто случайность, которая больше не повторится.
Когда Кэти вошла в гостиную, ее родители сидели на софе, а Адам — на стуле напротив них. Ему явно было не по себе. Все трое тут же повернулись к ней, и на их лицах появилось облегчение.
— Извини, что заставила ждать, — сказала Кэти Адаму. В ее тоне не слышалось даже намека на недавнюю… встречу.
Однако он бросил быстрый взгляд на ее грудь.
— Мы с твоими родителями имели возможность возобновить знакомство, — ответил Адам.
По атмосфере в комнате Кэти поняла, что возобновление прошло не очень удачно.
Поэтому девушка, дабы не создавать впечатление, что она принимает чью-либо сторону, села не с родителями и не с Адамом, а ровно посередине, у камина.
Ее поразил контраст между Адамом и ее родителями. Адам казался холодным и сосредоточенным, словно собирался обсуждать вопрос о контракте на миллион долларов, а папа и мама выглядели, ну, как всегда. Отец немного растолстел за прошедшие годы, волосы у него начали редеть на висках, но все равно он выглядел отлично для человека шестидесяти двух лет. С точки зрения Кэти, ее мать, которой должно было исполниться пятьдесят девять, была так же красива, как в шестнадцать. Высокая, стройная, грациозная, с лицом ангела. Светлые волосы, в которых уже появились седые прядки, волнами ниспадали до талии.
