Мишель Селмер - За рамками приличия
— То есть куда ни кинь, всюду клин, так?
— Более или менее. — А ведь Адам не любил, когда его припирали к стенке.
— Так что ты ей ответил?
— Что должен поговорить со своим адвокатом.
— Знаешь, об этих суррогатных матерях рассказывают столько ужасных историй. Только недавно Алехандро упоминал один случай. Супруги наняли суррогатную мать, а она, будучи латиноамериканкой, на середине срока вернулась в Мексику и там растворилась в воздухе. К сожалению, закон на ее стороне.
Адам тоже слышал подобные истории.
— Положись на Кэти, — посоветовал Эмилио.
Конечно, надо позвонить адвокату и выяснить, что говорит закон и какие права имеет отец. Но Эмилио прав. Самое разумное — выбрать Кэти. В конце концов плюсы перевесят минусы. По крайней мере, Адам надеялся на это.
Глава 3
Какого черта он тут делает?
Его лимузин трясся и подпрыгивал на каменистой проселочной дороге, которая вела к скотоводческой ферме Хантли, и Адам судорожно старался спасти документы, которые читал в пути, от сползания с кожаного сиденья на пол.
Посмотрев на забрызганные грязью стекла, он понял, что Рис, его шофер и телохранитель, должен будет отвести машину на мойку, как только они вернутся в Эль-Пасо. Хорошо еще, что ливень, который обрушился на них с час назад, остался позади, и небо, насколько хватало глаз, было безоблачным.
Глядя по сторонам, Адам заметил, что тут почти ничего не изменилось за четыре года. Дом, типичное сельское ранчо, стал старше, но его поддерживают в хорошем состоянии. А вокруг те же луга, и на них так же пасется скот.
Семья Хантли владела этой фермой на протяжении пяти поколений. Но Бекка не захотела продолжать традицию. Она передала все в единоличное владение Кэти.
Теперь так и будет…
Лимузин остановился у порога, и Рис вышел, чтобы открыть хозяину дверцу. В автомобиль ворвалась волна влажного жаркого воздуха, и кожаная обивка сразу стала липкой.
Встреча, которую предложила Кэти, ему не улыбалась. Не то чтобы он имел что-нибудь против своих бывших свойственников. У него просто не было с ними ничего общего. Однако если они будут играть какую-то роль в жизни его ребенка, он должен сделать над собой усилие и вести себя с ними по меньшей мере дружелюбно. По словам Кэти, его идея воспользоваться эмбрионом их шокировала, однако тот факт, что суррогатной матерью станет она, смягчил удар. А после встречи с адвокатом на прошлой неделе, когда он и Кэти подписали соответствующий договор, дело встало на официальные рельсы. Если все пойдет хорошо, через девять месяцев Адам будет держать на руках ребенка Бекки.
После долгих раздумий ему трудно поверить, что все это наконец происходит в реальности, что у него появился шанс. Кэти и ее родители волнуются зря. Он будет хорошим отцом. В отличие от собственного отца, который после смерти матери стал для него призрачной фигурой. Адам провел большую часть детства в закрытой частной школе и летних лагерях. Отец сделал для него только одно доброе дело: оставил в наследство «Вестерн ойл». И Адам после нескольких лет тяжелейшего труда сумел оживить компанию и поставить ее на крыло.
— Сэр? — Рис стоял у дверцы и ждал, когда он выйдет из машины. — Все в порядке?
— Да.
— Эй, пришелец! — крикнул кто-то со стороны сарая.
Адам обернулся и увидел, что Кэти в рабочей одежде идет к нему. На ее сапоги и резиновые перчатки налипла грязь. Когда она подошла ближе, он заметил грязный след и на щеке. Ему вдруг захотелось подойти и вытереть щеку. Почему — непонятно.
Вместо этого он спросил:
— Я не слишком рано? Ты вроде бы сказала, в четыре.
— Нет, ты как раз вовремя. Просто мы немного задержались с работой из-за ливня. — Она проследила за его взглядом, увидела, что он смотрит на ее мокрую от пота рубашку и перепачканные джинсы, и добавила:
— Я бы тебя обняла, если бы не боялась испачкать.
Он предпочел рукопожатие. Ее кожа была теплой, рука — сильной. Повернувшись к Рису, она представилась:
— Кэтрин Хантли. Но все зовут меня Кэти.
Рис осторожно пожал руку девушки. Он не привык, чтобы ему представлялись, тем более — протягивали руку. А Адам вспомнил, что на ранчо Хантли на наемных работников смотрят как на членов семьи.
— Рис Уилсон, мэм.
— Тут страшно жарко. Хотите пройти с нами в дом?
— Нет, благодарю вас, мэм.
— Если вы беспокоитесь за машину, уверяю вас, никто ее не тронет.
Она что, флиртует с шофером?
— С ним все будет в порядке, — заверил Адам. — А мы должны о многом поговорить.
Улыбка Кэти растаяла.
— Ну, что ж, заходи. — В ее голосе отчетливо прозвучало неодобрение.
Адам поднялся вслед за ней по ступенькам. Она сбросила грязные сапоги и только потом открыла дверь и жестом пригласила его в дом. За маленькой прихожей располагалась большая комната, слева — лестница наверх.
Мебель по-прежнему являла собой смесь эпох и стилей. Старая, но удобная. Адам заметил единственное современное новшество: на каминной полке появился большой телевизор с плазменным экраном. В остальном все по-прежнему. Конечно, он бывал тут не так часто, чтобы заметить мелкие перемены. Адам мог сосчитать по пальцам одной руки свои визиты сюда. Не то чтобы он не хотел тут появляться, хотя Кэти и ее родители считали именно так.
— Родители задержались в Бельвью, на аукционе по продаже скота, — сообщила Кэти. — Они приедут максимум через час. — А он-то надеялся быстро покончить с этим делом и вернуться в Эль-Пасо в разумное время. — Хочешь чего-нибудь холодного? Чая со льдом, лимонада?
— Лучше просто воды.
Кэти повернулась к двери в кухню и крикнула:
— Элви, ты здесь?!
Через несколько секунд дверь приоткрылась и в комнату заглянула робкая девочка-латиноамериканка, на вид лет шестнадцати, не больше. Когда она увидела Адама, ее глаза расширились. Она сказала с сильным акцентом:
— Да, мисс Кэти.
— Элви, это мистер Блер. Пожалуйста, принеси ему попить чего-нибудь холодного. И отнеси то же самое его шоферу. Хорошо?
Элви кивнула и исчезла в кухне, Кэти взглянула на свою перепачканную одежду:
— Я просто ужасна. Если не возражаешь, я поднимусь наверх, быстро приму душ и приведу себя в порядок.
— Конечно, конечно.
Все равно, пока ее родители не вернутся, ничего не произойдет.
— Будь как дома.
Кэти побежала вверх по лестнице. Адаму оставалось только ждать. Он подошел к стене, на которой висели в рамках семейные фотографии. У него было мало снимков его семьи. Только одна фотография матери.
Когда мамы не стало, отец, убитый горем, взял все ее фотографии и спрятал вместе с другими вещами на чердаке. Через несколько лет, когда Адам был в школе, а отец — в Европе, в доме случился пожар, и все сгорело дотла.
Он потянулся вперед, чтобы лучше рассмотреть снимок Бекки, сделанный в день окончания школы. Она выглядела такой молодой. Такой многообещающей… Они познакомились всего через несколько лет. Соседкой Бекки по комнате в общежитии колледжа была дочь друга семьи Адама, и она привела Бекку к нему на вечеринку. Адам был на десять лет старше, но девушка показалась ему просто неотразимой. Притяжение, совершенно очевидно, было взаимным. Он пригласил ее на прогулку, хотя это не входило в его привычки, и был очень удивлен, когда она отказалась. Нечасто женщины отвергали его.
Бекка сказала, что он ей симпатичен, но она должна целиком посвящать себя учебе. У нее есть планы, она должна построить свое будущее и не собирается отвлекаться. После этого Адам стал относиться к ней с еще большим уважением.
Но он не привык смиряться с отказами. Он настаивал, и она в конце концов согласилась на одно свидание. Но только дружеское, Адам повел ее обедать, потом в театр. Бекка даже не поцеловала его на прощание, но он уже твердо знал, что вскоре женится на ней. Она воплощала все, что Адам хотел видеть в жене.
Они встретились несколько раз, прежде чем Бекки позволила ему поцеловать ее. И прошло еще три мучительных месяца, прежде чем она легла с ним в постель, Адам не мог сказать, что в первый раз был разочарован — просто потребовалось немного времени, чтобы все пошло как надо. Их сексуальная жизнь так и не стала жаркой. Скорее ее можно было назвать уютной. Их отношения вообще основывались больше на взаимном уважении, чем на сексе. И Адаму это нравилось.
Они встречались почти шесть месяцев, когда Бекка рассказала о своем низком происхождении (ему это было безразлично), и только через год, когда они уже были помолвлены, она познакомила Адама со своей семьей.
После постоянных жалоб Бекки на родных и то, какой отсталой и примитивной была жизнь на ферме, он ждал встречи с кем-то из позапрошлого столетия, но ее родители оказались образованными, интеллигентными людьми. Адам так и не понял, почему она столь плохо к ним относилась. Родные, кажется, просто обожали ее, однако Бекка постоянно находила причины к ним не ехать. И чем меньше она их видела, тем хуже к ним относилась. Адам пробовал обсудить с ней это, но она каждый раз меняла тему разговора…
