Александра Торн - Зной пустыни
— Техасская? — Брови Грейс снова взлетели кверху. — Я никогда не поддерживала знакомств с техасцами. Они — неотесанные грубияны. Из того немногого, что ты мне рассказал, я делаю вывод, что твоя мисс Ван Камп не вполне comme il faut[20]. Я пока не собираюсь вмешиваться и препятствовать твоему счастью. Но в то же время я хочу, чтобы ты, не привлекая внимания мисс Ван Камп, собрал о ней как можно более подробные сведения. И я не одобрю ваш предполагаемый союз, пока не узнаю точно, кто такая эта мисс Марианна Ван Камп.
— Естественно, maman[21], — послушно ответил Реджинальд.
— Очень надеюсь, что она тебя стоит. Ты же знаешь, чем кончаются близкие отношения с людьми не нашего круга.
Реджинальд с притворным интересом изучал свои ухоженные ногти. Ему-то лучше всех известно, чем кончаются связи со всякой швалью.
— Уверяю тебя, все уже в прошлом. Я совершенно здоров и влюблен. Почему бы тебе не порадоваться моему счастью?
От ледяного взгляда Грейс душа Реджинальда ушла в пятки.
— Ты прекрасно знаешь ответ, — непреклонно сказала она.
— Когда-то я давал тебе поводы для огорчений, но те времена безвозвратно канули в прошлое.
Он давно покончил с бесполезными визитами к психиатрам. Сколько денег потрачено на психоаналитиков, оздоровительные курсы в фешенебельных санаториях, сколько выпито таблеток — и все без толку. Проблемы ранней молодости преследовали Реджинальда, и он знал, что единственным лекарством будет для него любовь женщины, которая оценит и полюбит его самого, а не его деньги. Реджинальд был уверен, что эта женщина — Марианна Ван Камп.
Сидя за рулем «ягуара», он с радостью предвкушал встречу с женщиной, которая сумела растопить лед в его душе. Реджинальд остановился у отеля «Хилтон».
В машине было тепло и уютно. Луис, по-хозяйски устроившись за рулем, прекрасно чувствовал себя в вечернем костюме, а сидевшая рядом Арчер зябко куталась в норковую шубу.
— Ты уверена, что мы правильно едем? — поинтересовался Луис.
— Если мы точно следовали указаниям мистера Де Сильвы, то можно считать, мы уже на месте.
Арчер еще не решила, как ей обращаться к Роману. Если она будет называть его по имени, то у Луиса могут возникнуть подозрения. Если же называть друга по фамилии, не подумает ли Луис, что она желает что-то скрыть? Господи, в какое положение она попала!
— Неплохой домик, — буркнул Луис, выходя из машины.
Роман открыл сразу. На фоне ярко освещенного дверного проема четко вырисовывались две мужские фигуры. Де Сильва, которому Луис едва доставал до плеча, что-то прогудел своим басом. Слов Арчер не разобрала, но интонации были вполне дружескими. Мужчины направились к машине. Когда Луис сел за руль, а Роман — на заднее сиденье, Арчер едва не засмеялась.
Роман пожал ей руку и спокойно, как хорошей знакомой, сказал:
— Здравствуйте, Арчер. Страшно рад вас видеть.
— Мне тоже очень приятно. — Ее голос не дрогнул.
Она никогда не думала, что в ней погибла великая актриса. Сегодня она сыграет роль, достойную «Оскара».
Пристроившись в хвост длинной вереницы лимузинов, Алан не спеша ехал по дороге, круто поднимавшейся к дому Лиз. Он вылез из своего «блейзера», отдал ключи служителю и подождал замешкавшихся у машины Хэнка и Элеанор. Сколько раз он выступал в роли хозяина на таких новогодних праздниках, которые за десять лет постепенно превратились в блестящие официальные приемы. А теперь он — обыкновенный гость, как и все прочие.
Друзья отвлекли Алана от невеселых мыслей, и они втроем вошли в дом.
— Пойдем искать хозяйку? — спросил Хэнк.
— Вы идите, а я пока осмотрюсь.
Лиз стояла у новогодней елки и разговаривала с полудюжиной гостей. Она радостно поздоровалась с Хэнком и его невестой, представила их стоявшим рядом людям. Алану понравилось, как она ведет себя.
Неужели Хэнк прав, говоря, что Лиз очень изменилась? Боже, как бы хотелось в это верить. Эта женщина по-прежнему притягивала его, и Алан собрался уже подойти, но тут явился Мейсон и хозяйским жестом положил руку ей на талию. Лиз улыбнулась, что-то сказала, и Рик моментально исчез. Алан убеждал себя, что здесь нет ничего, кроме деловых отношений и дружеской связи. Но желание подойти уже исчезло. Вместо этого он решил чего-нибудь выпить.
Пробравшись сквозь толпу разодетых гостей к стойке бара, Алан устремился к свободному месту рядом с каким-то громадным человеком.
— Мне двойной виски. — От такого голоса мог бы обвалиться потолок.
— Мне тоже, — сказал Алан.
Незнакомец повернулся. Он был похож на микеланджеловского Брута.
— Золотые слова. Здесь прорва народу. У Лиз Кент всегда так?
— Один раз в год.
Бармен поставил перед ними стаканы. Незнакомец одним глотком выпил свою порцию, и Алан последовал его примеру.
— С удовольствием выпью еще, — прогудел незнакомец. — А вы?
Алан молча кивнул.
— Ненавижу такие сборища.
— Что же вас сюда привело? — спросил Алан.
— Женщина.
— Понятно.
Незнакомец окинул Алана изучающим взглядом, широко улыбнулся и протянул ему руку.
— Если не ошибаюсь, вы — Алан Долгая Охота. Рад познакомиться. Роман Де Сильва, — представился он.
— Я слышал, вы заключили договор с галереей. Восхищаюсь вашими картинами.
— А я вашими. Я так надеялся на встречу, и Бог услышал мои молитвы. За это надо выпить.
Следующие двадцать минут они пили и по-дружески болтали. Потом Де Сильва спохватился:
— Ну, кажется, пора решать свои любовные проблемы.
— Удачи тебе, — пожелал Алан.
— Именно удачи мне и не хватает, — ответил Роман.
— Мне бы она тоже не помешала.
Мужчины обменялись рукопожатиями, поняв, что сказали друг другу больше, чем следовало.
Алан подошел к Лиз в тот момент, когда она разговаривала, и тронул ее за плечо. Она резко обернулась.
— С Новым годом, Лиз.
— Ты пришел, — внезапно охрипшим голосом ответила она, и ее глаза вспыхнули. — Здесь только что был Хэнк. Его Элеанор — просто чудо.
— Она действительно чудо. Кстати, я встретил Романа Де Сильву. Настоящий мужик.
— Самое подходящее для него определение, — засмеялась Лиз.
Странно, они наконец встретились после разочарований, ссор и заблуждений, и о чем говорят? Ведут пустую светскую беседу.
— У меня для тебя хорошая новость. Музей Гуггенгейма согласился назвать твою ретроспективу «Священный круг». Кроме того, они настаивают, чтобы твоя семья тоже присутствовала на открытии.
— В самом деле хорошая новость. — Внешне Алан был спокоен, но в душе у него бушевали страсти.
