Венди Хейли - Прикосновение к огню
Стегганс пожал плечами и повернулся к Лу.
— Хотите, я пойду с вами?
— Спасибо большое, но не стоит. Мне уже лучше.
Лу пригласила полицейских к себе в отдел, но у дверей кабинета все трое замерли.
— Кого мы видим! — воскликнул Оберман. — Что с тобой, Витакер? Так поздно, а ты еще на работе?
— Иди к черту, Берт, — огрызнулся Витакер.
Лу никогда еще не видела его таким мрачным и озлобленным. Не обращая внимания на полицейских, он подошел к ней и крепко обнял.
— Раздавишь, — вне себя от радости сказала она.
— А, так это твоя женщина? — протянул Томасон.
— Да нет, не может быть, смотри, как она его отталкивает, — уточнил Оберман.
— Не заткнуться ли вам? — спросил Витакер и наконец поставил ее на ноги. — Лу, ты правда в порядке?
— Могу идти, говорить и дышать.
Он кивнул.
— Эти два джентльмена — мои старые друзья и коллеги. Они хорошие парни, Лу. Расскажи им все, что знаешь.
Они пошли в комнату Стегганса. Лу села в кресло хозяина, детективы — на стулья для посетителей, Витакер подпер стену около окна. Лу все рассказала с самого начала. Голос ее звучал ровно и бесстрастно, не отражая бури, бушевавшей в душе. Только факты, и ничего, кроме фактов. Ну так вот вам факты: двое сильных мужчин задохнулись как… бабочки от эфира.
Если смотреть правде в глаза, то большая доля вины за это лежит на ней. Если бы она сразу подняла тревогу, а не стала заниматься расследованием сама, если бы она вообще отошла в сторону, если бы, если бы, если бы…
— Это я виновата, — сказала она вслух.
— Что ты такое говоришь? Может, объяснишь, что это значит? — сказал Витакер.
— Я копала под Фагана. Он, по-моему, выпускал корабли с некачественными швами.
Лу подождала, пока ошеломляющее известие дойдет до них. Лицо Витакера стало еще тверже.
— Ну и раскопали что-нибудь? — поинтересовался Томасон.
— Ничего особенного. Кто-то сломал базу данных нашего отдела, и я до сих пор с ней не разобралась.
— Вы говорили кому-нибудь о своих подозрениях?
— Сыну, — ответила она и виновато посмотрела на Витакера. — И своему начальнику, Гарри Деверо.
— А разве ваш начальник — не Дуэйн Стегганс?
— Он заместитель начальника отдела, заместитель Гарри. В отсутствие Гарри он выполняет его обязанности. Я ему полностью доверяю. — Ее тут же бросило в жар, когда она подумала о том, как эту фразу воспримет Витакер. Эх, ну да что делать, сказанного не вернешь. — Гарри перенес сложную операцию и лежит в постели у себя дома.
— Он мог кому-нибудь передать?
— Сомневаюсь. Зачем? Это слишком опасная тема для разговора. — Она тряхнула головой. — Впрочем, я зря задурила вам головы. Махинациями могут заниматься только слабые люди, неспособные на убийство. Забудьте, это ложный след.
Оберман посмотрел на Витакера, как бы приглашая его высказаться, но Витакер промолчал.
— Каково мнение мистера Деверо о ваших подозрениях? — после минутной паузы спросил детектив.
— Он посоветовал не торопиться и раздобыть побольше доказательств. Нельзя ведь безосновательно обвинять людей.
— Нас вы можете в этом не убеждать, — фыркнул Томасон. — Мы сами кого хочешь убедим. А что, вы разве не делаете копий вашей базы данных?
— Делаем, но использовать их в данном случае весьма затруднительно. Понимаете, все хранят свои данные в удобном для себя виде, единого стандарта нет. Все копируют свои собственные файлы в Центральную базу данных. Представьте: на один корабль приходится почти тысяча файлов, скопированных в Центральную базу, причем — заметьте себе — в произвольном порядке. У меня есть ряд чисел, который нужно найти в этом месиве. Это значит, что нужно просмотреть их все. — Внезапно ей в голову пришла мысль, от которой она подпрыгнула на месте. — Кстати, ребята, вы мне поможете!
Оберман посмотрел на потолок.
— Что сегодня за день? Все хохмят напропалую.
— А я не шучу, — сказала она.
Оберман вздохнул.
— Фаган работал один?
— Нет.
Витакер хмуро смотрел на нее, пока она рассказывала про Джея Несмита. А полицейские почему-то страшно обрадовались. Не сразу поняла Лу причину их радости. Потом сообразила — они нашли подозреваемого. Бедный Джей. Все шишки валятся на него.
— У мистера Несмита есть пропуск на судоверфь?
— Нет. Но это не проблема. Вы знаете сами, и я тоже не стану скрывать, что знаю много дырок в ограде. В крайнем случае можно переплыть реку, хотя я сомневаюсь, что убийца мог выбрать такой утомительный путь.
— Где сейчас находится мистер Несмит?
— Никто не знает, — ответила Лу. — Даже миссис Несмит.
— Это ничего, мы его найдем. Как вы думаете, кто-нибудь еще мог бы сделать это?
— Может быть… Готовы-то многие, но не все сумеют.
Детективы согласно кивнули. Это они тоже хорошо усвоили. Внезапно дал знать о себе пейджер Витакера. Он извинился и вышел. Оберман подождал, пока он уйдет, и снова направил на Лу свой проницательный взгляд.
— Фагану кто-нибудь платил?
— Не знаю… — честно ответила она после некоторого колебания.
Он с сомнением поглядел на нее.
— А как вы думаете? У вас есть какое-нибудь мнение на этот счет?
— Я знала Джорджа десять лет. Или только думала, что знаю. Может быть, я в нем глубоко ошибалась, но до сих пор я была уверена только в двух вещах: во-первых, он лучший на верфи контролер, а во-вторых, работает как зверь…
— Кто в принципе мог платить ему? — перебил Оберман.
— Или хозяин корабля, или кто-нибудь из нашего начальства.
Детективы переглянулись. Они поняли друг друга, и Лу тоже поняла их. «Шантаж!» — вот что они подумали. Она вздохнула. Ну все, теперь их не собьешь. Шантаж плюс взятка равняется убийство. Это они выучили наизусть. Но в жизни, к сожалению, уравнения верны далеко не всегда.
— Кто знал, что Фаган работает в трюме? — спросил Томасон.
— Почти все, — ответила Лу. — А кто не знал, тем должны были сказать другие, потому что нужно, чтобы все знали. Представьте, что кто-нибудь после смены нечаянно закрыл бы люк!
У нее даже волосы на голове зашевелились от воображаемой ситуации. Детективам тоже стало не по себе.
— Да-а-а, — протянул Томасон, поерзав на стуле. — И вы, значит, поговорили с Фаганом о плохих швах?
— Да. Я прямо обвинила его в преступлении.
— А он?
— Отрицал, конечно. Мы даже поссорились. Я провоцировала его.
— Кто знал, что вы спустились к нему? — продолжал расспрашивать Оберман.
— Я? — Она откинулась назад. — Только Тейт Бухольц, насколько я знаю. Меня сегодня не занесли в расписание. А что?
