Джейд Ли - Пикантное пари
Она сделала глубокий вдох.
– Прошу вас, дайте мне сначала одеться.
– Но, милая, я видел вас всю этой ночью.
Его голос, в котором была слышна обида, затих.
Не зная, что сказать, она не стала нарушать тишину. Не знала даже, что думать. Прошлая ночь была… Была… Она была великолепна, и даже более того. Но София не могла отделаться от ощущения, что сдалась, отдала майору все. Себе она не оставила ничего, кроме бесконечных лет, которые она проведет в качестве его жены, следуя за ним по миру, как собачка. Хуже того, он мог оставить ее в Англии – смотреть в окно и считать часы до его возвращения.
София быстро натянула платье, громко зашелестев тканью в кромешной тишине.
– Теперь вы одеты и выглядите прилично? – спросил майор с сарказмом в голосе.
– Да.
– Замечательно.
Она услышала звук чиркающей спички, затем увидела огонек разгоревшейся свечки и в ее теплом свете – стоящего майора. Бесстыдно обнаженного.
– Майор!
– Ночью вы называли меня Энтони.
София тяжело сглотнула, не в силах отвести взгляд от его великолепного тела.
Шагнув к ней, он взял ее подбородок и приподнял, заставляя взглянуть ему в глаза.
– София, в чем дело? Почему вы так себя ведете?
– Я… я…
Что она могла сказать?
– Вы плачете!
Она почувствовала, как он стер слезу с ее щеки, но она, хоть умри, не могла понять, откуда взялись эти слезы. Она никогда не плакала.
– Ах…
Почему ей не приходило в голову ничего осмысленного?
– Вам больно?
Она заморгала, гадая, что он имеет в виду. Затем она вспомнила мимолетную боль прошлой ночью, когда ее девственность перестала существовать.
– Нет-нет, со мной все в порядке.
– Но тогда…
– Пожалуйста, прошу вас, не надо. Мне нужно подумать.
София быстро от него отвернулась, собираясь уйти прочь по проходу, но он схватил ее за руку, крепко сжав запястье.
– Не убегайте от меня, София. Пожалуйста, не сегодня.
– Но…
– Не этим утром.
В его твердом голосе слышалась боль, которую она уловила, даже несмотря на суматоху в собственных чувствах. Вздохнув, она кивнула, и он медленно ее отпустил.
Они так и стояли, глядя друг на друга. Она словно окаменела. Казалось, от малейшего движения она рассыплется на кусочки, так она была напряжена. А он, все еще нагой, как будто изготовился к бою – немедленно атаковать или защищаться.
В эту напряженную тишину ворвался шум сверху. София подняла голову, устремив взгляд к потолку, откуда доносился звук шаркающих и переминающихся ног.
Скоро они придут за нами, – сказал майор удивительно равнодушным тоном.
Она кивнула.
– Я… я полагаю, вы им скажете, что мы должны пожениться.
– Да, – ответил он, подняв подбородок будто в ожидании ее протестов.
София сглотнула, и что-то в ней надломилось. Как будто чрезмерно сжатая пружина наконец лопнула, оставляя ее без опоры. Ее колени вдруг ослабели, но он тут же оказался рядом, помогая ей присесть на край кровати.
– Тогда мы поженимся, – сказала она безучастно. – Я не могу отказаться. После этой ночи не могу.
Она прижала ладонь к губам, вспоминая, затем неожиданно пожала плечами.
– Вы сами говорили, что нет другого способа сохранить хотя бы видимость моей респектабельности.
София подняла на него глаза, почти все ее чувства улетучились. Она заметила, что его зубы стиснуты от злости. Только сейчас она осознала, что он не сел рядом с ней на кровать. Возвышаясь над ней, он сверлил ее взглядом, как будто она была воплощением зла.
– Майор!
– Меня зовут Энтони, – процедил он сквозь зубы.
Она кивнула.
– Энтони, значит.
Опустившись перед ней на колени, он заглянул ей в лицо.
– Почему вы этому так сопротивляетесь, София? Почему брак со мной вам кажется такой ужасной долей? Вы не были несчастны в моих объятиях. Этой ночью…
– Я знаю, что мы делали этой ночью, – перебила она его.
– Тогда почему вы так огорчены? Из-за моей ноги? Я вам отвратителен?
София замотала головой, и с ее губ стали слетать слова помимо ее воли:
– Вы ничуть не отвратительны. Даже сгорая от лихорадки, на пороге смерти вы были самым привлекательным мужчиной из всех, которых я только встречала в жизни.
– Тогда в чем же дело?
Она опустила взгляд на свои руки, сомневаясь, сможет ли она объяснить.
– Вы отняли у меня право решать в этом вопросе. Я отказала вам с самого начала…
– Вы дали свое согласие в госпитале! – прервал он ее.
– Я облегчала страдания умирающему. Я и подумать не могла, что вы выздоровеете. А потом, когда я вам все объяснила, вы вторглись в мой дом в качестве дворецкого. Я снова вам отказала, и мы в конце концов очутились в тюрьме.
– Это благодаря вам, – резко возразил он.
– Да, в этом есть и моя вина. Но вы знали с первой минуты вашего появления в Стаффордшире, что я не хочу выходить за вас. И тем не менее я здесь. Несмотря на мои намерения, вот-вот буду помолвлена. Это как раз то, чего я боялась.
– Чего? Выйти замуж за человека, который…
Он внезапно замолчал, и она могла лишь гадать, что он собирался сказать. Но потом он закончил мысль:
– Который будет заботиться о вас, лелеять вас всю оставшуюся жизнь?
– Человека, который лишил меня права решать, чтобы то ни было. Который принимает решения за меня и принуждав меня следовать им, невзирая на то, нравятся они мне или нет. И потом…
Она замолкла.
– И потом что? – потребовал он ответа.
София больше ничего не сказала, но он продолжил за нее, точно угадав ее мысли:
– Вы по-прежнему думаете, что я вас брошу. Вы думаете, что наскучите мне и я вас оставлю в одиночестве. Этой ночью вы мне доверяли.
Она отвела взгляд в сторону, ее щеки запылали от стыда.
– Теперь я считаю себя распутницей.
Эти слова она сказала себе, но его они уязвили, подобно удару. Она взглянула на него, желая, чтобы он ее понял.
– Я не держу на вас зла, – сказала она. – Вы правильно говорите, я сама создала себе неприятности. Теперь мне придется иметь дело с последствиями.
– Сами заварили эту кашу, сами должны расхлебывать? – сухо спросил он, поднимаясь на ноги.
Она ощутила, как ее щеки залились краской.
– Да, в общем.
– То есть вы рассматриваете брак со мной как наказание. София глубоко вздохнула.
– Вы придаете моим словам смысл, который я не подразумевала.
– Да неужели?
Она ясно различала раздражение в его голосе, но при этом ей нечего было ему возразить. Он втянул ее в эту ситуацию и теперь ей некуда было деваться.
Она отвела взгляд в сторону.
