Сьюзен Джонсон - Понравиться леди
Дженет что-то прошептала Робби на ухо, но ее откровенное предложение было встречено косым взглядом.
– Вы чертовски прямолинейны, Дженет.
– Не люблю ходить вокруг да около, – промурлыкала она, подавшись вперед.
– Я дам вам знать, – уклончиво ответил Робби, отводя взгляд от ее пышной груди.
Его интересовала только одна женщина, которая в настоящий момент смеялась над какой-то шуткой лорда Джеффри. Робби с такой силой сжал в руках вилку и нож, что побелели костяшки пальцев. Пришлось осторожно положить приборы на тарелку.
– Вы не голодны? – пробормотала Дженет. – У меня есть кое-что такое, что можно проглотить в один момент.
Предложение было настолько недвусмысленным, что Робби поморщился:
– А вы настойчивы.
– Потому что у вас есть то, что мне нужно.
Она откровенно посмотрела ему в глаза и облизнула губы.
– Вижу, ваш муж по-прежнему снисходителен. Я бы не позволил своей жене подобные нескромности.
– Сомневаюсь, что ваша жена захочет их допустить, – продолжала Дженет.
Заметив, что внимание Робби занято другой женщиной, она сказала:
– Я не уверена, что Роксана готова снова выйти замуж.
– Возможно, решение от нее не зависит.
Тонкие брови Дженет удивленно взлетели.
– Собираетесь повести себя как ваш брат и похитить ее?
– Меня просили вести себя прилично, – сухо ответил Робби.
– Вы такой послушный?
Робби слегка опустил длинные ресницы, прикрывая глаза.
– Иногда бываю послушным.
– Можете похитить меня, если желаете, – прошептала Дженет.
– Это возбуждает вашу похоть? – рассмеялся Робби.
– В вас все возбуждает мою похоть, дорогой мальчик. Кстати, сколько вам лет?
– Я достаточно взрослый, чтобы отодрать вас, приди мне в голову подобная фантазия.
– Пожалуйста, сделайте это, мой сладкий мальчик.
Их тихий разговор возбуждал интерес почти всех собравшихся за столом. Многие знали, что Дженет ненасытна в любовных утехах, и, несомненно, догадывались о ее намерениях. Джонни лучше остальных понимал, что Дженет решила преследовать Робби. Ему захотелось помочь брату, только что он мог сделать? Робби все больше и больше напивался, а Роксана, флиртуя с соседями-мужчинами, тоже позволяла наполнять ее бокал вином.
Джонни встретил веселый взгляд Амелии.
– Нуждаетесь в подкреплении, верно? – пробормотала она.
– Вы, как всегда, правы, – усмехнулся он.
Вечер продолжался. Подавали блюдо за блюдом, однако общее напряжение не спадало, за обычной застольной беседой ощущалось приближение скандала. Настроение Роксаны менялось с такой скоростью, что она не знала, смеяться ей или плакать. Ей очень хотелось укрыться от любопытных взглядов, сбежать из этого дома в свое загородное поместье, подальше от суеты света.
Когда подали десерт и был провозглашен последний тост, Робби удалось избавиться от назойливой соседки.
Амелия спросила, готовы ли гости танцевать, и все единодушно поднялись с мест.
Джонни успел подойти к Роксане раньше брата.
– Надеюсь, Робби ничего сегодня не выкинет? – сказал он, предлагая ей руку.
– О, похоже, он был слишком занят во время обеда, – усмехнулась Роксана.
– Все знают Дженет, – пожал плечами Джонни.
– И все ждут, что он соблазнит ее прямо у них на глазах.
– Сомневаюсь, что Робби ею интересуется. Объясните ему, что подобные проделки не слишком вам по нраву.
– Это она не слишком мне по нраву.
– Он пытался увидеться с вами.
– Знаю, – кивнула Роксана.
– Мне едва не пришлось связать его, чтобы он держался от вас подальше.
– Я не уверена в том, чего хочу. Ни в чем не уверена.
– Скажите ему об этом. Скажите хотя бы что-нибудь.
– Я говорила. Болезнь Ангуса перепугала меня до смерти. Угрызения совести все еще пожирают меня. Я виню себя за эгоизм, за мою готовность отдать все во имя страсти. Что, если бы мой сын умер?
– Во всем виноват Аргайлл.
– И я, потому что не была вместе с детьми.
– Я не пытаюсь вас переубедить.
– Спасибо. Но я пока не готова связывать свою жизнь с мужчиной.
– Думаю, Робби не сдастся.
– Сейчас Дженет делает все возможное, чтобы отвлечь его.
Роксана указала в сторону столовой, где Дженет кормила Робби пирожным.
– Мне привести его?
– Зачем? Он достаточно взрослый, чтобы понимать, что делает.
– Или достаточно пьян, чтобы не понимать этого.
– Станцуем один танец, и я уеду, – решила Роксана. – Мне вообще не следовало приезжать.
Глава 14
Первый танец, французский контрданс с элементами шотландского рила, уже почти заканчивался, когда в бальном зале появился Робби. На его руку опиралась Дженет. Злой и возбужденный, он стоял у двери, сведя темные брови. Увидев Роксану, кружившуюся в объятиях брата, он совсем расстроился.
– Почему бы нам не уехать? – пробормотала Дженет, сплетая свои пальцы с его и наваливаясь на руку так, что груди вздымались над вырезом платья.
Равнодушно оглядев ее, Робби фыркнул:
– Зря тратишь время, дорогая. Будь хорошей девочкой и иди соблазнять кого-нибудь другого.
– Если ждешь Роксану, она, как видишь, не очень грустит, – ехидно заметила Дженет. – Может, это ты зря тратишь свое время?
Его глаза на мгновение блеснули, но он тут же усмехнулся:
– Я стараюсь никогда не тратить время зря.
– С Роксаной все возможно, котик. Она каждый день ест на завтрак малышей вроде тебя!
Робби мельком посмотрел на танцующих и снова перевел взгляд на Дженет:
– Мы еще посмотрим, кто кого съест.
– Кто и что здесь ест? – кокетливо осведомилась Гизела Дункан, подходя к Робби. – Надеюсь, тема разговора достаточно непристойна?
Ее сестра, немедленно появившаяся здесь же, вцепилась в свободную руку Робби.
– Поедем домой с нами, милый. У нас о-о-очень большая постель.
– Сегодня он не склонен принимать игривые предложения от дам, – весело сообщила Дженет, хотя, судя по раздраженному взгляду, ей не слишком понравилось несвоевременное вмешательство сестер.
– Может, он просто не склонен принимать твои предложения, дорогая? – заметила Мэри Дункан и, понизив голос до чувственного шепота, добавила: - У нас никого не будет дома целую неделю, дорогой, так что мы сможем как следует тебя развлечь.
Роксана, разумеется, видела, как увиваются дамы вокруг Робби. Трутся об него, совсем как похотливые кошки! Кого из них он выберет?
Она вдруг испугалась, что Робби уйдет с кем-то из них, и когда он решительно высвободился, выругала себя за то, что ощутила такое облегчение.
