Дженнет Лавсмит - Обольщение журналиста
И вновь, уже в машине, он задумался о том, как могло случиться, что такая девушка влипла в грязную историю с Нортоном. И о том, как вытащить ее из всего этого, если она, конечно, захочет. Он сделал еще одну попытку завести разговор на эту тему.
— Денни, тебе же нравится твоя работа. Так ли уж надо тебе уезжать? Может, есть иной выход?
— Рей, ты же обещал.
— Хорошо.
Ему не оставалось ничего другого, как переключиться на нейтральные темы: о погоде, о последних газетных публикациях. О Нортоне больше ни слова.
Шоссе серпантином поднималось вверх, и, когда они остановились на ланч, море оказалось далеко внизу. Маленький каменистый островок выглядел игрушечным. Стоя на вершине горы в золотистом сиянии яркого солнца и глядя вниз, на густую синеву океана, они были счастливы.
— Все равно, что оказаться на макушке мира, — шепнула Дениза, завороженно оглядываясь кругом. — Как это здорово — просто жить, сознавать себя частью всей этой красоты. Вот что самое настоящее в жизни: эти деревья, горы, океан. Все сомнения, переживания кажутся такими мелкими на фоне их вечного величия. Я понимаю, почему некоторые люди уходят в отшельники. К чему вся эта пыль суетного мира, когда можно жить только этим. — Она внезапно запнулась. — Я, наверное, кажусь тебе глупой?
— Нет, Денни, нет. — И внезапно он решился: — Денни, ты выйдешь за меня замуж?
— Что?!
Слова Рея вызвали в ее душе ощущение огромного счастья, которому, видимо, суждено продлиться всего несколько мгновений. Это ощущение было почти физическим. Дениза не поверила бы, если бы ей сказали, что Рей даже не коснулся ее.
— Что ты сказал?
— Я прошу тебя стать моей женой.
Рей сам себя не узнавал. Кем бы она ни была, какой бы ни была, он хотел ее, и только ее.
— Я… Я должна тебе кое-что объяснить… — Дениза уже почти поверила в то, что сможет все рассказать ему, и что он поймет. Такой любовью, такой лаской светились его глаза. Он должен понять и простить. А вдруг нет? И снова страх ледяной рукой сжал сердце. Ни солнце, ни горы, ни сам Бог не смогут загладить ее вину. — Мне нужно время, — тихо добавила она.
Время, чтобы набраться мужества.
— Я буду ждать, — ответил Рей.
На гору поднялась еще одна машина, разрушив очарование момента. Из «Фольксвагена» вышла молодая пара, обоим не больше девятнадцати. Девушка, розовая пышечка, была уже на последних месяцах беременности, а ее симпатичным спутником оказался веснушчатый рыжеволосый паренек. Молодые люди, как и Рей с Девизой, остановились, чтобы полюбоваться пейзажем, и тоже стали фотографировать. Пары договорились сделать снимки друг друга, и так Рей и Дениза впервые оказались снятыми вместе. Дениза достала из корзинки вино и сандвичи и налила понемногу в пластиковые стаканчики.
— Больше нельзя, — засмеялась она, — иначе мы не доберемся до Бата.
Подкрепившись, они поехали дальше. Оба молчали, но молчание не было тягостным, хотя каждый и был погружен в свои далеко не простые раздумья. Рей размышлял над тем, как же ему остановить поток бед из ящика Пандоры, который он имел неосторожность открыть. А Дениза хотела, но боялась открыть правду о себе.
Они подъехали к городку.
— Бат, — объявил Рей. — Не здесь ли Нортон собирался начать дело?
— Да. — Дениза насторожилась, но тут же несказанно удивила Рея внезапным предложением пойти посмотреть на «липовый» завод.
Они нашли его без труда. Маленькое двухэтажное здание оказалось закрытым. Девушка заглянула в давно не мытое окно, а Рей громко постучал в дверь. Лоутон говорил, что хозяйка дома живет наверху. Дверь открыла маленькая худая женщина с безжизненным взглядом водянистых голубых глаз и темными волосами, с кое-где проглядывающей сединой, которые липкими прядями свисали до плеч. На ней были мешковато сидящие джинсы и вылинявший свитер.
— Вы миссис Нор… — начал Рей, но женщина сморщилась, как от боли, и решительно затрясла головой.
— Клаудиа Вудсон, — представилась она. — Зачем пожаловали?
— Это мисс Дениза Белл, служащая администрации штата, — пояснил Рей. — Занимается проблемами малого бизнеса. А я журналист из «Мэн энкуайрер». Мы бы хотели побеседовать с вами, если вы, конечно, не возражаете.
— Меня уже расспрашивали, и я рассказала все, что знаю, — ответила женщина без всяких интонаций.
Бедняге и так досталось, подумал Рей. Наверное, не следовало подвергать эту несчастную еще одной пытке только затем, чтобы продемонстрировать Денизе последствия ее преступления. К его удивлению, девушка заговорила первой.
— Мы не собираемся ни о чем вас расспрашивать, Клаудиа, — мягко сказала она. — Разрешите только взглянуть на мастерскую.
Хозяйка пожала плечами.
— Смотрите, если хотите. — Она открыла перед ними дверь в помещение с полками вдоль стен, на которых стояли несколько горшков. Пол был усыпан черепками, грязной бумагой, комьями глины. — Извините за беспорядок, я давно собираюсь здесь прибраться, да вот только руки не доходят. Ничего не могу с собой поделать, чувствую себя разбитой.
И, тем не менее, хозяйка охотно показала небольшое помещение с печью для обжига, гончарный круг, бутылки с глазурью, ящик с какими-то диковинными инструментами.
— Вот так все это выглядело и до того, как в моем доме появился Джеймс, — пояснила Клаудиа. — Он арендовал большую печь, еще кое-какое оборудование. Мне казалось, что все будет хорошо, пока… Дальше вы знаете.
Женщина, похоже, прониклась к Денизе симпатией и вскоре выложила всю свою грустную историю — историю одинокой женщины, обманутой проходимцем. Она отдала ему все, что имела. На него перевела все свои сбережения для развития дела, продала дом. Все пошло прахом. Рассказ закончился слезами.
Рей, как и Лоутон накануне, был потрясен. Но, в конце концов, он осуществил задуманное — продемонстрировал Денизе последствия ее преступных действий. Но странно было то, что девушка, похоже, вовсе не чувствовала себя виноватой. Да, она сочувствовала бедной женщине, это очевидно, испытывала к ней симпатию и еще… интерес. Внимание ее привлекла маленькая керамическая статуэтка — девушка, играющая на лютне.
— Это ваша работа? — поинтересовалась она у Клаудии.
Женщина молча кивнула.
— А это?
Дениза пробежала пальцами по фигурке сатира. Та снова кивнула.
— Вы не правы, Клаудиа. — Дениза повернулась лицом к женщине. Глаза ее лучились. — Нортону не удалось отнять у вас все. Вы ведь необычайно талантливы, неужели вам об этом никто не говорил?
Рей изумленно наблюдал, с каким восхищением поглаживала она маленькие безделушки, как хвалила работу, восторгаясь изяществом линий. И произошло чудо: бесцветные глаза обманутой женщины засветились надеждой.
