Дженнет Лавсмит - Обольщение журналиста
— Боже, Вилли! — воскликнула она. — А я-то считала, что ты дурачишься, когда говоришь об этом.
Он даже обиделся.
— Как это дурачусь? Женитьба дело серьезное.
— Ладно, Вилли, можно говорить, но не заговариваться. — Она попыталась смягчить ситуацию. — Ты правильно сказал, брак дело серьезное. Ты еще просто слишком молод, чтобы… — Она прикусила язык, поняв, что сказала лишнее.
— Значит, ты такая же, как и все другие, — надулся он, — Полагаешь, что я еще ребенок, который не отдает себе отчета в собственных поступках?
— Нет, я не это хотела сказать. Понимаешь… Ну, как бы тебе это объяснить… — Дениза тщательно подбирала слова, не желая его больше обидеть. — В настоящее время брак для меня исключен. Ты… действительно, по правде говоря, еще очень молод. Тебе нужно повременить, поухаживать за разными девушками — сравнить, приглядеться, подумать, так сказать, расширить свои горизонты.
— Значит, пока я строил планы, как на тебе женюсь и заберу из этого гадюшника, ты меня водила за нос? Так выходит?
Она пыталась утешить его, но Вилли ушел, разобиженный чуть не до слез. Возможно, он и вовсе не вернется, подумала она. Может, это и к лучшему. У нее определенно не было желания выходить за него замуж. Чем меньше он будет ее видеть, тем скорее остынет его безрассудная страсть.
Дениза еще раз быстро обвела зал глазами — ребята из Беркли не пришли. Сердце ее упало, когда она услышала голоса из-за столиков:
— Эй, иди сюда, бэби!
— Чем тебя угостить, малышка?
И вдруг за спиной у нее раздался тихий вежливый голос:
— Вы мисс Шерри?
— Да. — Она повернулась. Перед ней стоял мужчина, которого она прежде никогда не видела, — высокий, довольно красивый, черноволосый, с темными глубоко посажеными глазами, которые, казалось, впились в нее.
— Не присоединитесь ли вы ко мне? — спросил он и указал на незанятую маленькую кабину на двоих в уголке. — Хотелось бы обсудить с вами одно дельце.
2
Рей подвел девушку к столику и вдруг испытал инстинктивное желание заслонить ее, прикрыть, взять под защиту. Но от кого и от чего? Здесь ведь ее дом родной, можно сказать. И все же он почувствовал ее — ну как бы это выразиться? — чужеродность, что ли, для подобных заведений. Он даже не мог понять, откуда у него основания для такого ощущения. Она села с изящным достоинством, высоко поднятой головой, чувствуя себя в этой обстановке как рыба в воде. Но в своем простом белом платье с длинными, почти до талии, черными волосами девушка выглядела чистой и непорочной. И хотя ее улыбка была чуточку настороженной, но все равно от нее исходило такое милое, теплое обаяние, что Рей на миг почувствовал укол откровенной ревности к счастливчику Вилли, который до него не раз ее видел и, наверное, не только видел.
Ох, черт возьми, нужно взять себя в руки.
Он заметил, что несколько мужчин из зала бросают на него завистливые взгляды. Не иначе как им тоже хотелось бы взять ее под свою защиту. От кого? От него? О Боже! Рей занервничал.
— Не лучше ли нам побеседовать где-нибудь в другом месте? — предложил он.
Глаза ее расширились не то от удивления, не то от недоверия.
— Извините, но у меня меньше часа до следующего выхода на сцену.
— Видите ли, то, что я вам хочу сказать, носит сугубо личный характер. Может быть, мы действительно увидимся в другом месте и в другое время? Я могу позвонить вам домой, или, если предпочитаете, мы могли бы встретиться в… — Нет, нет! Во внеслужебное время я не общаюсь с посетителями.
Да, теперь стало совершенно очевидно, что она ему просто не доверяет. Это его возмутило. Скажите, пожалуйста, «служебное время»! Тоже мне…
Еще более разозлило его появление официантки с бутылкой шампанского в ведерке со льдом. Кто позволил мешать их уединению?
— Я этого не заказывал! — рявкнул он и хотел было жестом отправить девицу обратно вместе с бутылкой, но мисс Шерри многозначительно кашлянула. С трудом сдержавшись, он спросил: — Может быть, вы заказывали?
— Да, я всегда так делаю. — Она кивнула официантке: — Спасибо, Сьюзи. — Когда та, разлив шампанское по бокалам, ушла, девушка объяснила извиняющимся тоном: — Администрация желает, чтобы в служебное время я общалась с пьющими гостями.
Он сжал зубы. В этом местечке облапошивают посетителей, не иначе, и девка в этом участвует! Да еще без малейших угрызений совести. Хорошо, в таком случае и он не будет с ней церемониться.
— Я так понимаю, что мой племянник — ваш постоянный пьющий гость, как вы выражаетесь?
Она молча пожала плечами.
— Я также понимаю, что у вас с ним установились довольно близкие отношения.
— Что вы сказали?
— Я имею в виду отношения за пределами этого бара, в ваше нерабочее время.
— Вы ошибаетесь! — Ее выразительные глаза смотрели с вызовом. — Я не имею никаких дел с посетителями вне этих стен.
— Даже с женихом?
— О ком вы говорите?
— Я говорю о Вильяме Стентоне, молодом человеке, с которым вы помолвлены.
— Я не помолвлена… — Она осеклась, начиная понимать. Вильям Стентон, Вилли… Его племянник?! Значит, этот самоуверенный тип — один из напыщенных родственников Вилли, на которых тот не раз ей жаловался. Они твердят ему, что он дурачок, ничего не понимает в жизни и не способен принять ни одного путного решения. Да, они основательно над ним поработали, полностью задавили его веру в себя. Чертовы склеротики — дедушка, старомодная бабка, думала Дениза. Но этому-то говоруну в ладном деловом костюме не более тридцати. Уж он-то должен понимать, что с Вилли нельзя обращаться как с ребенком.
— И кто же вы? — решилась уточнить она.
— Коллинз, Рей Коллинз. Как я уже сказал, прихожусь Вильяму дядей. А сюда пришел, чтобы поговорить с вами от его имени.
— Вот как! А я думала, что Вилли сам вполне способен говорить от своего имени.
Глаза мужчины сузились.
— В определенных случаях, возможно, и способен. Но брак — это такой серьезный шаг, что мудрый совет со стороны родственников не повредит.
Брак? Значит, Вилли не рассказал им о ее отказе. Переживает, но предпочитает носить в душе горечь обиды, бедный мальчик.
— Вилли молод, — сказал он. — Слишком молод, чтобы думать о женитьбе.
— Но он уже давно совершеннолетний. — Она не хотела выдавать Вилли — пусть сам, когда сочтет нужным, сообщит им об ее отказе выйти за него замуж.
— Правильно, но еще более чем годами, он молод умом. Я полагаю, что зеленым юнцам не следует вступать в серьезные отношения с такими женщинами, как вы, у которых… — он неопределенно поводил пальцами в воздухе, словно подбирая точное слово, — обширный жизненный опыт.