Клэр Бакстер - Романтическое путешествие
— Нет. Я впервые в Европе. До сих пор я работала ближе к дому — в Азии, Новой Зеландии и на островах Тихого океана.
Он нахмурился.
— Вы хотите сказать, что путешествовали по Азии в одиночку?
— Да.
— Но с вами могло что-нибудь случиться.
Она возмущенно выпрямилась.
— Я очень выносливая и умелая и могу справиться с любыми непредвиденными случаями.
— Я вас перебил. Пожалуйста, продолжайте.
— Как я и говорила, Азия потрясающая, но я давно мечтала побывать в Европе. Особенно в Италии, поскольку я из итальянской семьи. Меня завораживает атмосфера истории, которая здесь повсюду.
— В Азии тоже есть история.
— Там другое. А мне нравится слушать о римлянах, греках, карфагенянах, троянцах.
— Я могу предоставить вам желаемое. И вы уедете отсюда очень счастливой женщиной.
— Уверена, что так и будет. — Она не льстила себе, что в этих словах есть и другой смысл, но все равно почувствовала, что краснеет.
Наклонив голову, Лисса рассматривала булочку.
— Не хотите ли кофе?
Ей бы очень хотелось, но с началом беременности его вкус вызывал в ней отвращение. Она надеялась, что с рождением ребенка это пройдет.
Девушка покачала головой.
— Спасибо, мне просто воды.
Через минуту Рик поставил перед ней стакан воды со льдом, а себе пенящийся капучино.
Ее не раздражал сильный аромат кофе, только его вкус. Она сделала глоток воды.
— Я не думала, что уважающий себя итальянец станет пить капучино после завтрака.
— Еще слишком рано, чтобы считать это завтраком, — серьезно ответил он.
— Верно.
— Смею думать, что я уважающий себя итальянец.
— Я не хотела вас обидеть.
Он улыбнулся, и она увидела озорные огоньки в его глазах.
— Я не обиделся. А знаете ли вы, что капучино придумал монах-капуцин?
— Нет.
— Они пили кофе, чтобы не спать во время длинной ночной службы.
— И миллионы людей благодарны им за это.
Она затаила дыхание, глядя на искорки в его глазах. Хорошо, что он не интересует ее как мужчина. Таким нетрудно увлечься. Из-за одного лишь блеска его глаз она чуть не забыла о своей беременности.
Он оставил свой пиджак в машине, и стали видны его широкие плечи и узкая талия. И потом его манера двигаться, его удивительная пластика. Он определенно растрачивает себя, работая гидом. С его ростом и худощавой фигурой ему бы больше подошло… да что угодно подошло бы этому красавцу.
Она подозревала, что у него есть еще какой-то источник дохода, судя по его машине. Или труд гида оплачивается намного лучше, чем труд журналиста, пишущего об этих турах.
Правда, это не ее дело.
Внешность еще не все. Рик Россетти может оказаться занудой, а ведь ей предстоит провести вместе с ним три недели.
К тому времени, когда они приехали в Салерно и Рик показал ей некоторые исторические места, Лисса снова проголодалась. Они прошлись по Корсо-Умберто, главному бульвару, и она обрадовалась, когда Рик подвел ее к маленькому ресторанчику. Хорошо бы, порции здесь не оказались маленькими.
Хозяин, который был явно рад видеть Рика, вышел поприветствовать его. Не успели они сесть, как им подали обильную закуску.
— Роберто хочет удивить нас.
— Пусть удивляет. Если еды будет много, я буду счастлива.
Рик рассмеялся.
— В этом вы можете быть уверенной.
— Хозяева — ваши друзья?
— Не совсем. Я закажу бутылочку фраскати?
— Спасибо, я не буду. Я буду по-прежнему пить воду.
— Уверены? Может быть, вы хотели бы чего-то другого?
— Спасибо, нет. Я совсем не пью. А вы закажите, чего вам хочется.
Он покачал головой и налил им обоим воды из кувшина.
Пока они ели закуску, она расспрашивала его о Салерно и была поражена уровнем его знаний о любом периоде истории. И ей не было скучно.
Он замолчал, когда принесли равиоли с крабовым мясом в масляном соусе. Она вдохнула запах блюда, потом подцепила одну вилкой. На мгновение закрыла глаза, потом открыла их и увидела в глазах Рика веселые искорки.
Он улыбнулся.
— По плану мы должны были посмотреть город во второй половине дня, потом переночевать и поехать завтра на побережье Амальфи. Но, поскольку вам нравится история, не захотите ли вы отправиться на юг сегодня же и посмотреть Пестум?
— Я никогда не слышала о Пестуме.
— Это древний греческий город, который люди покинули в девятом веке нашей эры из-за малярии. Его постепенно затянули болота, и о нем забыли на девять веков, пока не стали строить новую дорогу. Тогда его отрыли и нашли там хорошо сохранившиеся храмы и несколько других зданий.
— Я бы очень хотела побывать там, если мы успеем.
— Нет проблем. Я позвоню и договорюсь о гостинице на сегодня.
Лисса улыбнулась официанту, который поставил перед нею жареного морского леща с подливкой и артишоками.
Потом, когда она начала есть, к их столу подошел мужчина с глубокими морщинами на лбу.
— Извините.
Он улыбнулся Рику и так быстро заговорил по-итальянски, что Лисса даже не пыталась понять. Он смотрел только на Рика, и она продолжила наслаждаться едой.
Потом мужчина вынул листок бумаги из кармана, достал у официанта ручку и протянул их Рику, который терпеливо что-то нацарапал на бумаге и улыбнулся благодарному старику.
Она озадаченно спросила:
— Вы дали ему автограф?
Он кивнул.
— Как вам еда?
— Изумительно. Послушайте, мне интересно, о чем шла речь?
— А что вы поняли?
— Почти ничего. Но вообще-то я не слушала, я ела.
— Хороший выбор. На мой взгляд, шеф-повар у Роберто один из лучших.
— Так что же?
На мгновение ей показалось, что ему не хочется объяснять.
— Я должен объяснить. Я играю в футбол в одном из основных клубов Италии. В Милане.
Лисса кивнула.
— Это объясняет наличие машины.
— Да. Я отказался ехать на микроавтобусе.
— Мои братья с ума сходят от футбола. Они смотрят матчи итальянских команд по спортивному каналу.
— В самом деле?
— Да. Наверное, они слышали о вас.
Лисса не любила футбол. Она считала, что большинство спортсменов — малообразованные, зацикленные на внешности тупицы. Ей не нравился их образ жизни и то, как они относились к своим женам и девушкам.
Она увидела Рика в новом свете. Может быть, он и очень хорош собой, но это мужчина совсем не ее типа. И она женщина не его типа — не секс-бомба.
Сама мысль вырастить ребенка в таком мире была ей неприятна, и было прекрасно, что этого никак не могло произойти.
Лисса пожала плечами.
— Я не понимаю, почему люди так интересуются этим. Это ведь всего лишь игра.
