Кристина Ролофсон - Снега Колорадо
— Там сзади синяя сумка и подушка. Фургон не заперт.
— Хорошо.
— Спасибо. Вообще-то я… Джесс замолкла, так как он, распахнув дверь, уже скрылся за пеленой снега. Зябко поежившись от хлынувшего холодного воздуха, она взглянула, удобно ли Джейн. Девочка снова спокойно заснула, не догадываясь о разыгравшейся вокруг нее драме. Сколько месяцев «Джейн»? Конечно, это не новорожденная. Месяца четыре-пять, решила Джесси. Возможно, шериф, у которого, вероятно, есть свои дети, определит точнее.
Если не считать поднятых бровей, он никак не выразил удивления. Джесси нежно провела пальцем по щечке девочки, затем стала смотреть в окно на разгулявшуюся непогоду. Что бы случилось с ними, если бы она не заметила огней закусочной? Последние несколько миль были сушим адом. А ответственность за чужую жизнь только усугубляла положение.
Джесс решила, что выпитого кофе хватит, чтобы продержаться ночь. Обеденный зал не самое удобное место для сна, к тому же не надо забывать и про ребенка.
Она отоспится завтра, когда все будет позади.
Звякнувший колокольчик возвестил о возвращении шерифа. Положив на ближайший стул сумку и подушку, он повернулся, чтобы закрыть дверь.
Джесс ощутила облегчение, подобное тому, которое испытала, увидев огни закусочной. Этот человек поможет ей. Они с Джейн спаслись от снежной бури, и теперь помощник шерифа поможет найти мать Джейн. Мужчина снял куртку, провел рукой по обсыпанным снегом волосам, постучал сапогами. Джесс, наблюдая за автоматизмом его движений, поняла, что это привычный ритуал.
Ей стало интересно, давно ли он работает в теперешней своей должности. На вид Дэниелу Макадамсу было лет тридцать. Солидный и невозмутимый, как Скалистые горы. Но только до тех пор, пока он снова не уселся напротив нее. В глазах оставалась осторожность, но подозрительность, от которой прежде Джесс было не по себе, исчезла.
— Благодарю за то, что принесли мои вещи. Отодвинув от себя кружку, шериф откинулся назад. Его колено задело ее ногу.
— Не стоит.
— Вы связались с полицией?
— Да. Вашу попутчицу будут искать. А завтра, когда буран стихнет, в Гранби кого-нибудь пришлют.
— Будет уже слишком поздно. — Джесс посмотрела на спящую девочку, затем снова перевела взгляд на шерифа. — Ее уже и след простыл.
— В такой снегопад далеко не уйдешь, — заверил он. — Вы ведь застряли на перевале. Я до сих пор не понимаю, как вам удалось добраться сюда. Вам очень повезло.
Джесси рассмеялась, но тотчас же замолчала, боясь разбудить Джейн. Ее собеседник удивился.
— Не скажете ли мне, что в этом такого смешного?
— Я самый невезучий человек на свете, — печально улыбнулась девушка. Отец выгнал Меня из дому, узнав, что я хочу стать музыкантом. Мне удалось продать всего одну песню, права на которую я в конце концов отдала. Мой парень, которого я любила три года, бросил меня, когда ему улыбнулась удача, и взял другую певицу, рыжеволосую девушку по имени Дебби. А сегодня случайная попутчица подкинула мне своего ребенка, я попала в буран и заблудилась.
Дэн прикусил губу, сдерживая улыбку.
— Еще что?
Джесси не знала, плакать ей или смеяться.
— А еще мне нужно в туалет. Вы не присмотрите за Джейн?
— Вы вернетесь?
Трудно было понять, смеется он над ней или нет.
— А куда я денусь?
Глава 2
Дэн проводил взглядом вышедшую из зала женщину, назвавшуюся Джесси Картер. Возможно, он непроходимый дурак, но ему хотелось верить ее рассказу о попутчице, подбросившей ребенка и словно растаявшей в воздухе.
Девочка открыла глазки и задергала ручками. Ее взгляд остановился на Дэне; похоже, он ей не понравился — она скривила ротик и начала хныкать. Дэн протянул девочке палец, и та от удивления замолчала, морща личико, словно была в нерешительности, плакать ей или смеяться. Тогда Дэн взял ее на руки и присел на край стола — это все решило.
Девочка улыбнулась.
Дэн улыбнулся ей в ответ.
— Привет, малышка.
Ее улыбка стала шире, и в уголках губ появились слюнки.
— Жаль, что ты не умеешь говорить. Мне очень хотелось бы услышать ответы на некоторые вопросы. Например, откуда ты приехала? И кто твоя мать?
Джейн изобразила ротиком букву «О» и широко раскрыла глаза.
— Значит, не желаешь говорить? А-а, ты хочешь быть таинственной незнакомкой.
Дэн улыбнулся, глядя на ее забавную мордашку, и крепче прижал ее к груди. Подойдя к окну, он посмотрел, что творится на улице. Снежный буран усилился; грузовичок Джесс теперь едва можно было разглядеть.
Когда Дэн был в нем, он внимательно осмотрел фургон и отметил, что среди груды коробок и домашнего скарба нет никаких детских вещей — ни кроватки, ни детского стульчика. Две гитары в потрепанных кофрах, завернутые в одеяла. Много места занимал гитарный усилитель и черное кресло-качалка. Дэн заглянул и в кабину. Замусоленные автомобильные атласы, подтверждающие проделанный Джесси путь; но открыть бардачок и проверить документы ему не удалось.
В центральном управлении записали номерной знак грузовичка, но Бетти сказала, что с компьютером опять что-то неладное. Нет никакой возможности узнать правду о Джесси Картер — по крайней мере, до утра.
Дэну хотелось верить, что сероглазая женщина с приятным голосом говорит правду, но он уже давно знал, как часто люди оказываются не теми, за кого себя выдают. И все же он решил, что против ее общества не возражает.
Вернувшись в зал, Джесс улыбнулась ребенку, и у Дэна перехватило дыхание.
Да, он совершенно не возражает против ее общества.
Джесс и не собиралась забирать у него младенца.
— Сварить кофе?
Дэну не хотелось кофе, не хотелось сидеть на жестком стуле и слушать завывания ветра за окном.
— Давайте.
Уходить он тоже не хотел.
— Хорошо. — Зайдя за стойку, девушка наполнила и включила кофеварку.
— Глядя на вас, можно подумать, что вы работали официанткой, — отметил Дэн. Она вытерла руки.
— Это уж точно. А кроме того, барменшей, горничной, рассыльной. Все для того, чтобы подзаработать.
— А что же песни?
Джесси отнесла чашки в мойку.
— К несчастью, одними песнями не разживешься.
— Непросто стать богатым и знаменитым? Джесс, вытирая чашки, покачала головой.
— Почти невозможно.
— Тогда почему вы этим занялись?
— Люблю, — мягко произнесла она. Казалось, она сама удивилась своим словам и перевела взгляд на снегопад за окном. — Я люблю сочинять песни, люблю слушать, как их поют. Вот я сижу и слушаю — и чувствую, что создала что-то новое, чего не существовало до тех пор, пока я не записала на бумаге ноты. Пою песни я для других людей, а пишу их — для себя.
