Кристин Лестер - Вместо свадьбы
Бернар, которого душил смех, выбежал за ней.
— Ты куда? Подожди! А как же… ведь пока только утро!
— К черту утро!
— А как же системный администратор?.. А как же почта виснет?..
— К черту почту!
— Эвелин!
Но она его больше не слушала, быстро шагая по коридору и заставляя оглядываться коллег. Некоторым приходилось натужно улыбаться, от некоторых — просто отворачиваться, чтобы не задавали вопросы.
Теперь она стремилась в единственном заветном направлении, куда звала душа и велело сердце. Теперь ей хотелось все рассказать, как следует пожаловаться, а может, даже и поплакать. Ей хотелось получить ответы на тысячи важных вопросов, которые возникали при мысли о возможном отъезде и о… свадьбе.
Эвелин решила ехать к Себастьяну.
2
Она ехала очень быстро — притормаживая лишь на светофорах или чтобы кого-то пропустить. Наконец на дороге появился нужный поворот, а за ним показалось и стеклянное здание «конторы», как Себастьян называл свою фирму.
Обычно он не любил, когда к нему на работу приезжали без предупреждения. Эвелин это знала, а еще знала, что он может раскапризничаться и даже обидеться. Себастьян иногда вел себя как ребенок.
Но сейчас ей было не до шуток. Она прекрасно понимала, да и он должен понять, что мероприятие, о котором говорил Бернар, ставит под угрозу их свадьбу. Да что там свадьбу! Оно ставит под угрозу практически все их будущее благополучие, потому что ситуация грозит обернуться абсурдом. Невеста уезжает накануне свадьбы (практически вместо свадьбы) за тридевять земель, да еще в компании своего шефа, который к ней откровенно неравнодушен!
Эвелин поморщилась, представив Бернара в роли своего любовника. Ну, тут у него, конечно, нет шансов, несмотря на обаяние и безграничное нахальство, которое ей всегда нравилось в мужчинах. Но, вспомнив финал их разговора, она снова серьезно задумалась об этом предложении. Сумма была так велика, что хотелось согласиться и действительно поехать в эту чертову Канаду! Надо обязательно посоветоваться с Себастьяном.
Она пешком поднялась в офис, расположенный на четвертом, самом верхнем этаже, так как сочла ожидание лифта слишком утомительным и бессмысленным занятием.
Ее знали в лицо многие менеджеры и даже некоторые продавцы, которые работали тут больше года. Проходя мимо, она неосознанно кивала и улыбалась им, ловя на себе восхищенные взгляды молодых французов. Наверное, многие из них завидуют своему шефу, с улыбкой подумала она.
У самой двери в дирекцию ей наперерез вышел Джош — близкий друг Себастьяна. Он являлся личным помощником директора, причем в круг его обязанностей входило многое, что не касалось рабочих дел фирмы. Эвелин называла его «тайный советник», раньше они часто отдыхали вчетвером — с Джошем и его подружкой, которой едва исполнилось восемнадцать.
— О, Эвелин! Какой сюрприз! Э-э-э, а ты к кому?
Казалось, он не хотел пропускать ее дальше.
— Ну к кому я могу сюда приехать? — вымученно улыбнулась она. — Только к тебе, ты же знаешь!
— Эвелин. На месте твоего Себастьяна я бы сделал тебе оправу из платины и всеми днями любовался тобой, словно…
— Зачем же из платины? — Она никак не могла его обойти. — Можно и без оправы любоваться.
— Ну хорошо. Согласен любоваться без оправы. Не то что некоторые… — Джош сокрушенно развел руками.
— А что «некоторые»?
— Да ничего. — Он огляделся по сторонам. — Пойдем пока кофе попьем?
— Слушай, какой кофе? Пропусти. У меня срочное дело.
— Да нет его сейчас! Ты что, не поняла?
— Не поняла. Почему нет? Он же никуда не выезжает до обеда.
Джош твердо держал ее за локоть и разворачивал в противоположную сторону.
— Ну прямо уж не выезжает! Выезжает, конечно. И сейчас уехал.
— Я не хочу кофе.
— Ну пойдем ко мне. Я буду тебя развлекать. Шеф велел всегда тебя развлекать, если…
— Джош, что ты мне морочишь голову?! — раздраженно вскричала она, сбрасывая его руку. — Отведи меня тогда в его кабинет, я там попью кофе! А хочешь — там меня развлекай!
— Ну-ну. Перестань. Он сильно занят. Я наврал тебе, что его нет, прости. Он просил его сейчас не беспокоить. Понимаешь, один автозавод…
Эвелин вгляделась в его лицо. Джош был, конечно, умным малым, но слишком молодым, поэтому не учел одного нюанса. Он немного переигрывал, и это его выдало. Чуть меньше подобострастия в голосе или чуть больше сожаления — и Эвелин поверила бы ему безоговорочно. Но она вдруг все поняла — и похолодела. Эвелин явно почувствовала присутствие лжи, причем лжи не Джоша, а самого Себастьяна. Ее безупречного Себастьяна, которому она всегда доверяла как самой себе!
Сердце будто сковало ледяным обручем: появились страх и тревога. А еще обида. Что там такое может происходить за закрытой дверью в кабинете ее жениха? И почему Джош готов пойти на все, лишь бы не пустить ее туда сейчас?
Неимоверным усилием воли она заставила себя успокоиться и сосредоточиться. Сейчас важно его перехитрить. А для этого надо… Эвелин устремила на Джоша лучезарный взгляд своих карих глаз:
— Ну хорошо, черт с тобой! Пошли в твой кабинет и ты будешь меня там развлекать! Но только в меру, а то Себастьян будет ревновать.
— Вот так бы и сразу! А то «надо», «срочно»!
— Ну что ты! Мне не будет с тобой скучно, я уверена.
— Конечно!
— Ты всегда умел меня развлечь.
— А то как же!
Он заметно размяк от комплимента, и в этот момент Эвелин скомандовала себе: пора! Лишь наполовину соображая и контролируя свои действия, она резко оттолкнула Джоша, так что он упал на паркет, и побежала к кабинету Себастьяна. Джош вскочил, что-то прокричал ей вслед и бросился догонять, но куда там!
В мгновение ока очутившись в приемной, она без усилий преодолела преграду в виде секретарши, которая пыталась грудью заслонить дверь в кабинет.
Какая самоотверженность! — холодно подумала Эвелин, отталкивая девушку в сторону и открывая дверь.
Говорят, перед смертью время для каждого человека тоже течет совсем с иной скоростью, отсюда и выражение «вся жизнь перед глазами прошла». Эвелин знала это выражение, но не верила ему. Ведь не может за одну секунду вся жизнь, да еще в подробностях, пройти перед глазами! Не успеет.
А вот сейчас она поняла, что такое может быть. Время остановилось, и вся предыдущая жизнь видеорядом промелькнула перед Эвелин, словно в кино: она — маленькая девочка в пригороде Нью-Йорка, она — с мамой, которой давно-давно нет до нее дела, она — в университете, потом — в экологическом фонде, потом… Довиль обрушился на нее вместе с осознанием того, что она увидела перед собой.
