Патрисия Пелликейн - Формула счастья
Услышав тихий вздох Джека, Кейси поняла, какое мучительное наслаждение доставляет ему прикосновение ее рук.
— Я люблю тебя, — промолвила она, покрывая долгими поцелуями его грудь.
— Что ты сказала? — спросил Джек, словно пробуждаясь от ее чар. Он не мог поверить. Может быть, это ему только показалось? Разве, хотя бы отдаленно, Кейси может представить себе чувство, которое не дает ему покоя ни днем, ни ночью?
Теперь Кейси понимала, что путь назад отрезан. Она произнесла это слово. Пускай неосторожно, но она сказала его.
— Я люблю тебя, — повторила она, стараясь не прикасаться к Джеку, чтобы сохранить ясность сознания.
— Боже! — точно выдохнул Джек. — О Боже, Кейси! — Он рывком притянул ее к себе и подставил плечи под теплые струи воды.
Он продолжал целовать Кейси. Взяв в ладони ее лицо, он жадно припал к ее губам, упиваясь их вкусом и нежной прелестью. Он поймал губами язык Кейси и позволил ему свободно скользить внутри, добровольно бросая свое трепещущее тело в горнило наслаждения.
Забыв о ране, Джек гладил лицо, шею, плечи и грудь Кейси. Его руки опустились ниже и восторженно припали к ее телу, наслаждаясь его сладостной нежностью.
Он ласкал Кейси до тех пор, пока ее тело не превратилось в сгусток нервных окончаний. Никто еще не прикасался к ней так жадно и так нежно.
— Я больше не могу сдерживаться, — прошептал Джек, припав к теплой шее Кейси.
— Ну и не надо.
— Я хотел, чтобы это было медленно и легко, но ты…
— Молчи, — остановила его Кейси.
Руки Джека подняли ее, прижимая к скользкому телу. Губы припали к груди, покрывая долгими, жаркими поцелуями. Кейси обхватила ногами талию Джека и стала раскачиваться, каждым движением моля о завершении.
— Пожалуйста, Джек.
Джек будто ждал этого. Он навалился на нее всем телом, подставляя Кейси под струи холодного душа. Она не заметила, как он скользнул внутрь, а лишь почувствовала в глубине своего тела горячую мощную плоть.
С губ Кейси сорвался крик восторга. Джек снова был рядом, ловя последний поцелуй и этим приводя ее к грани безумия.
Кейси не отпускала его. Уцепившись руками за плечи и жадно припав к его губам, она требовала все, без остатка.
Джек с радостью отдавал ей себя.
Безумие, которому, казалось, не будет конца, миновало. Голова Джека в изнеможении лежала на плече Кейси. Дыхание с шумом вырывалось из его груди.
— Я окоченею… — пробормотал он и, не закончив фразы, почувствовал, что дар речи возвратился к нему. — Ой, в кране нет горячей воды!
Кейси фыркнула, поймав отлетающие от тела Джека холодные брызги.
— Если ты будешь смеяться, мы превратимся в сосульки раньше, чем сумеем выбраться отсюда. Я отнесу тебя?
— Как в прошлый раз?
— Конечно.
— Хорошо. Мне кажется, я не могу пошевелиться.
Кейси разомкнула обхватившие Джека колени и соскользнула вниз вдоль его тела.
Ей пришлось прислониться к Джеку, чтобы не упасть.
— По-моему, тебя ноги слушаются не больше, чем меня.
— А мне показалось, что с тобой все в порядке.
— Это только кажется. Колени у меня окоченели и не сгибаются.
Кейси нащупала кран за спиной Джека и выключила воду.
— Ах да… — проговорил он. — Теперь я понял: у меня была веская причина полюбить тебя.
— Не говори об этом в прошедшем времени.
— Ладно. Есть причина любить тебя. Так лучше?
— М-м-м… Значительно, — сказала Кейси, целуя его в шею. — Дай мне, пожалуйста, полотенце.
— Знаешь, мне пришло в голову, что я мог бы вылизать тебя насухо, а потом ты сделала бы то же самое со мной.
Эта идея не вдохновила Кейси.
— Дай мне полотенце. — Определенно это звучало уже как приказ.
Джек засмеялся и, поддерживая Кейси, встал на пол. На ее мокрые плечи легло махровое полотенце.
Кейси вытерлась досуха и, обмотавшись полотенцем, подоткнула конец на груди. Джек насмешливо наблюдал за ней. Его собственное полотенце, небрежно переброшенное, висело на шее.
— Тебе не кажется, что стесняться друг друга несколько поздновато?
— А я и не стесняюсь.
— Зачем же ты надела это?
— Затем, что собираюсь идти в постель.
— Я уже видел тебя всю, — заметил он с плотоядной усмешкой. — Какой теперь смысл прятаться!..
— Замолчи и выпусти меня отсюда.
Джек с улыбкой посторонился, а когда Кейси проходила мимо, он, смеясь, сдернул с нее полотенце.
Кейси вскрикнула и, ринувшись к кровати, через мгновение оказалась под простыней.
— В следующий раз я завернусь потуже, — пообещала она.
Джек шел к ней, совершенно не стесняясь собственной наготы.
— Запомни, что при любой возможности я готов любоваться твоим телом.
— И мои возражения не будут приниматься во внимание?
— Боюсь, что нет. — Последовала пауза. Потом Джек сел рядом с ней на кровать. — Тебе это неприятно?
Кейси улыбнулась этому вопросу, с любовью глядя на Джека.
— Что ты скажешь? — спросила она, сбрасывая с себя простыню.
Джек долго молча рассматривал ее тело.
— Я скажу, что ты самое прекрасное существо, которое я когда-либо видел.
— Существо?
— Женщина, — поправился он, закрывая рот Кейси поцелуем.
Кейси сидела на кровати рядом с Джеком, снимая с его руки промокшую повязку.
— Нельзя было подставлять ее под воду, Джек.
— Ерунда.
— Конечно, если не думать об инфекции.
Она была не одета, потому что Джек не позволил ей сделать это. На ее коленях были разложены бинты, мазь и марлевые салфетки.
— Хочешь, я дам тебе еще таблетку?
— Не надо, я и раньше не принял ее.
— Но я сама дала таблетку тебе и я видела, что ты ее принял.
— Я сразу же вынул ее и положил в карман.
— Зачем? — нахмурилась Кейси.
— Затем, что не хотел валяться сонным чурбаном на твоей кушетке, а хотел вот этого… — сказал он и, коснувшись рукой ее груди, стал поглаживать розовые соски. Потом он взял длинные пряди ее золотистых волос и расправил их на ее груди. Он никак не мог решить, что ему больше нравится.
— Когда ты примешь таблетку, мы больше не будем этим заниматься, — ответила она, отмахнувшись от его руки.
— Но у меня совсем другие планы.
Кейси бросила в сторону Джека укоризненный взгляд.
— Тебе совсем не больно из-за нее? — спросила она, указывая на забинтованную руку.
— Мне больно из-за тебя.
— Я делаю тебе больно? — с испугом спросила Кейси.
— Да, тем, что отталкиваешь мою руку.
Кейси собрала все перевязочные средства и положила их на тумбочку у кровати.
— У тебя удивительно ограниченное мышление, — со вздохом заметила она.
