Карен Хокинс - Ничего не обещай
Рокси заморгала:
— Bay! Как быстро разносятся слухи.
— Да уж. Миссис Роулингс играет с престарелыми кумушками в бридж в «Микки и Моди» каждую среду, и она во всеуслышание заявила всем присутствующим, в том числе и тете мэра, о списке подозреваемых. Мэр никогда не ладил со своей теткой, и та тут же заглотила наживку, начав расписывать все неблаговидные поступки мистера Харкинса.
— Родственники бывают жестоки.
Ник осуждающе на нее посмотрел:
— Мэр сказал, что, если вы все немедленно не прекратите распускать о нем грязные сплетни, он подаст в суд за клевету.
— Занервничал, значит, — удовлетворенно резюмировала Рокси.
— Рокси, все это чревато серьезными последствиями. Я собираюсь поговорить с Кларой, но ты должна мне пообещать, что перестанешь мутить воду и будешь следить за тем, что они говорят в твоем присутствии.
— Я попытаюсь, но обещать ничего не могу. Ты же знаешь свою тетю.
— Да уж, — мрачно сказал он.
— Жаль, что мэр пошел в разнос. Вдова Роулингса оказалась такой разговорчивой. Что теперь делать со всем тем, что она наговорила?
— Да что ты! Я из нее каждое слово едва ли не клещами тянул. Она даже о погоде говорить не хотела! — ошеломленно воскликнул Ник.
Рокси захихикала и полезла в сумочку за блокнотом Си-Джея. Как-то так получилось, что ей официально поручили хранить протоколы допросов.
— Вот что она нам рассказала. «Мы спросили вдову подозреваемого номер два…»
— Что за «подозреваемый номер два»?
— Пастор Роулингс. — Рокси вернулась к протоколу: — «Мы спросили вдову подозреваемого номер два о том, что могло быть у Дойла на ее мужа».
Ник хмыкнул.
— В чем дело?
— Так, ничего. Продолжай.
— Ладно. Вдова сказала нам, что пастор Роулингс был заядлым игроком. Он тайно снял деньги с их совместного пенсионного счета и еще украл круглую сумму из пожертвований на строительство церкви.
— Теперь понятно, почему даже бюллетени для голосования в церковный совет он пытался сделать похожими на карты бинго. Хотя не знаю, что это могло бы доказывать. Пока не знаю.
— Из записей Дойла следует, что он получал деньги от пастора.
— И что с того?
— Его вдова собирается дать нам выписки с банковского счета. Мы можем сравнить суммы, которые он снимал, и даты. К тому же если тебе удастся по своим каналам получить выписки с банковского счета Дойла, то можно по поступлениям проследить взаимосвязь. Тогда мы точно будем знать, был ли у пастора мотив убивать Дойла.
Ник притормозил и заехал на стоянку перед Первой баптистской церковью.
— Я не хочу съехать в кювет, слушая рассказы о том, как ты со своей бандой сумасшедших стариков от шантажа перескакиваешь к обвинениям в убийстве. — Ник завел машину под дерево, поставил на тормоз и развернулся к ней лицом. — Продолжай.
— Но выписки из банковских счетов являются доказательством!
— Шантажа. Но не убийства.
— Мотив — серьезная улика. Ключевая, я бы сказала.
— Кроме мотива, нужно много всего другого. Возможность совершить убийство, к примеру. Пастор Роулингс не имеет никакого отношения к смерти Дойла. Он лежал в больнице в коме, когда Дойл умер. Лежал несколько недель до убийства и пару недель после него.
Рокси опустила взгляд в блокнот.
— Вот как. Жаль. — Она отыскала ручку в своей сумочке и вычеркнула пастора из списка.
Ник потер щеку.
— Рокси, я думал, что не будет беды, если ты и Клара с приятелями выбрались бы в город раз-другой, задали бы кому-то пару невинных вопросов. Но происходит совсем другое.
— Именно это и происходило. Я присутствовала при разговоре с вдовой пастора. Мы пили чай с печеньем и мило беседовали!
— Нет. Я скажу тебе, как все было. А было так, что Клара наехала на вдову пастора и объявила ей, что произошло убийство. А мы даже не знаем, так ли это! Смерть Дойла вполне могла быть случайной. Авария, не более! Дальше Клара учиняет допрос с единственной целью — доказать, что ее теория верна. Якобы Дойла убили из-за шантажа. Когда работаешь над единственной версией, то скорее всего станешь ошибочно интерпретировать информацию, и правда от тебя ускользнет. Хуже того, ты можешь невольно побудить других людей к лжесвидетельству.
Рокси прикусила губу. В его словах был резон. Некоторые вопросы, что задавала Клара, отчасти направляли отвечающего, в данном случае вдову пастора, в нужную для подтверждения версии сторону. Ну ладно, слово «отчасти» стоит убрать.
— Полагаю, ты прав.
— В городе все любят посудачить. И по мере того как информация передается от одного к другому, она меняется, обрастает несуществующими подробностями, неизбежно преувеличивается и сообщается таким авторитетным тоном, что люди воспринимают слухи как непреложный факт. Неудивительно, что мэру кажется, что его права попираются.
— Попираются? Он так и сказал?
— Сказал. И не один раз. Хуже того, он ведь не только говорить умеет. Он может подать в суд, и дело примут к рассмотрению.
Ник смотрел на нее очень серьезно. Глаза у него были серые и очень, очень красивые. Рокси не знала, в чем секрет их красоты: в этом густом, глубоком оттенке, мерцающего серого, в разрезе или в густых длинных ресницах. Внезапно ей стало не хватать воздуха.
— Да? — чуть задыхаясь, спросила она.
— Мне нужна твоя помощь в этом деле, но куда важнее, чтобы ты вела себя осторожно. Я не хочу, чтобы кому-то из вас пришлось отвечать перед законом.
— Я согласна… Но есть вопросы, которые необходимо задать. Кто-то должен спросить у мэра, где он был в ночь убийства…
— Смерти.
— …И были ли у него какие-нибудь причины не хотеть, чтобы Дойл оставался в живых…
— Рокси!
— …И знал ли он о том, что фигурирует в записях Дойла о шантажируемых.
— Вот еще один прокол. Когда у тебя есть свидетельства, ты не рассказываешь о них всем подряд.
— Моей вины тут нет. Я даже слова не успела сказать о том, что информация, содержащаяся в найденных ими записях Дойла не должна разглашаться в интересах следствия, а Клара и Роза уже отправились в парикмахерскую и рассказали об этих записках всем, кто там находился.
— Жаль, что я не могу потребовать закрытия этого учреждения на том основании, что там занимаются распространением непроверенной информации, сплетнями и разжиганием истерии, — с отвращением сказал Ник. — Сразу можно было бы решить кучу проблем этого города.
Рокси вздохнула.
— Я постараюсь оградить Клару и Розу от ошибок.
Рокси удивилась, когда он прикоснулся ладонью к ее щеке и погладил.
— Спасибо. — Ник улыбнулся ей, и от этой улыбки Рокси стало тепло и уютно.