Дина Аллен - Любит – не любит…
— Спасибо!
Мелоди взяла чашку и сделала несколько глотков. Кофе был великолепным, именно таким крепким, какой она любила. Однако к еде она так и не прикоснулась. Когда тетя убедилась, что племянница вообще не собирается есть, она унесла поднос и, вернувшись, присела на край постели.
— Ну, милая, рассказывай, что стряслось?
— Ничего особенного, — ответила Мелоди, не решаясь встретиться глазами с проницательным взглядом тетушки.
— Э-э, не отговаривайся! Если бы все было в порядке, тебя бы здесь не было. Разумеется, я очень рада видеть тебя дома. Безумно рада! Я сильно соскучилась. Но, я же знаю, что всего несколько недель назад ты и не помышляла о возвращении. Сама говорила, что дела твои пошли в гору. Так что же вдруг заставило тебя все бросить?
— Я не могу говорить об этом, — призналась Мелоди, и голос ее сорвался на всхлип.
— Знаешь, лучше расскажи, что у тебя на душе, — настаивала тетя Ли, не обращая внимания на безмолвную просьбу племянницы оставить ее в покое. — Попробуй, родная. Облегчи душу. Увидишь, тебе станет легче…
И тетушка наклонилась, чтобы вытереть слезы, ручьем текущие по щекам Мелоди. Эти ласковые прикосновения, а также доброта и любовь, которую излучали глаза тети Ли, растопили ледяную стену, возведенную Мелоди вокруг себя. Всхлипывая, она бросилась в объятия тетушки и рыдала так, как не рыдала, наверное, со дня смерти своих родителей.
Когда Мелоди наконец выплакалась, она поведала тете Ли историю своей любви к Брэду и рассказала о его твердом нежелании связывать себя брачными узами с женщиной, которая дорожит своей карьерой.
— И мне пришлось уехать, — закончила свой грустный рассказ Мелоди. — Я не могла оставаться с ним на подобных условиях, зная, что… что у нас нет ничего реального в будущем.
— Что ж, милая, ты поступила правильно, — утешила ее тетя Ли. — Ты никогда не смогла бы быть счастлива с ним. Ты бы не удовлетворилась простой романтической связью, и тем более сделала бы себя несчастной, если бы приняла его условия и отказалась от своего любимого дела.
— Да, ты права, тетя, — согласилась Мелоди. — Но, откуда же тогда такая страшная боль внутри?..
— Потому что нелегко терять дорогих твоему сердцу людей, даже когда знаешь, что это необходимо. Однако время лечит любые раны, уж поверь мне, дорогая.
Однако рану Мелоди время залечить было не в силах. Со времен разговора с тетей миновало вот уже более шести месяцев, а боль не утихала. Мелоди не могла не признать, что это так. Конечно, большую часть времени ей удавалось отвлекаться от грустных воспоминаний, но сегодня, глядя на портрет Брэда в газете, она чувствовала, что боль вновь стала нестерпимой.
Она нередко перебирала фотографии, сделанные ею в Баварии. Но на изображения Брэда и Билли она смотрела с некой профессиональной, отстраненной точки зрения. А сейчас с газетного листа на нее глядел не просто Брэд — объект изображения, а мужчина, которого она любила… и потеряла. И страдание от этой потери нахлынуло вновь.
Пока Мелоди сидела, погруженная в свои невеселые мысли, вошла тетя Ли, чтобы налить племяннице еще одну чашечку кофе и отрезать еще один ломтик сдобного датского кекса, который традиционно подавался в их доме по воскресным утрам. В течение целой недели Мелоди, будучи ребенком, предвкушала, как в воскресный день поставят на стол это потрясающее лакомство. Но, заметив, что и первый ломоть кекса остался нетронутым, тетушка испытующе посмотрела на племянницу.
— С тобой все в порядке?
— Конечно! — с деланной веселостью отвечала Мелоди. Но она могла провести кого угодно, но только не свою тетю.
— Неплохой ответ, да верится с трудом. Что случилось? — настаивала тетушка. И тут ее осенило. — Как?! Неужели они взяли для статьи фото Брэда Уэйнрайта?
— Как ты догадалась? — удивилась Мелоди.
— Ну, милая, для этого вовсе не обязательно уметь читать чужие мысли. Достаточно видеть, как ты сидишь такая понурая в день, когда «Нью-Йорк Таймс» поместила большую хвалебную статью о твоей первой в жизни персональной выставке. Да ты должна до потолка прыгать от радости. Значит, единственное, что может испортить тебе настроение в такой торжественный момент, — это воспоминание о Брэде. Послушай, если эти фотографии так тяжелы для тебя, почему ты решила включить их в экспозицию?
— Дафни настояла. Она считает, что это мои лучшие работы. И что ни говори, она права.
— Тем не менее, все равно надо было отказаться их выставлять. Надеюсь, это не последняя твоя выставка.
— Но мне должно быть абсолютно все равно теперь! — сердито воскликнула Мелоди. — Прошло уже столько времени!
— О, милая! Между «должно быть» и «есть» — дистанция огромного размера! — мягко заметила тетя Ли.
Мелоди беспомощно посмотрела на нее.
— Господи, когда же я наконец забуду его?
— Когда встретишь кого-нибудь лучше и интереснее, кто будет волновать тебя больше, чем Брэд. Впрочем, новая встреча — тоже вопрос времени.
— Но я встречаюсь с мужчинами!
— Милая, не смеши меня! С кем же это, скажи на милость, ты встречаешься? Ведь ты сама прекрасно понимаешь, что ни один из твоих друзей-мужчин не может заинтересовать тебя настолько, чтобы задеть за живое.
— Нет, все не так! — запротестовала Мелоди. — Бен и Марк, например, очень милые молодые люди.
— Милые — да! И главное, безопасные для чувств… Они бесцветны и скучны! Мимо них пройдешь и не заметишь! Кроме того, я сомневаюсь, чтобы они были способны на настоящую страсть.
— Возможно, ты и права. Но что с того, что они недостаточно активны, эмоциональны или честолюбивы? Зато с ними можно приятно провести время.
Тетя Ли возвела руки к потолку.
— Хорошо, хорошо! Если твои желания не простираются дальше приятной компании — ради бога! Тогда Бен и Марк подходят как нельзя лучше. Но, все же, обещай мне одну вещь, — потребовала она. — Обещай, что не выйдешь замуж ни за одного из них. Я сбегу из дома, если в нем воцарится тоска зеленая!
Мелоди попыталась возразить.
— С чего ты взяла, что мне станет скучно и тоскливо с одним из них? — фыркнула она.
Ее тетка вдруг рассмеялась.
— Глупенькая, ну скажи мне честно, как на духу: разве хоть один из этих парней волнует тебя по-настоящему? Разве твое сердце бьется быстрее, когда, например, Марк входит в комнату? Мечтала ли ты когда-нибудь о физической близости хоть с одним из них? Ну? Чего молчишь?
Мелоди смутилась.
— Ну, отвечай — мечтала?
— Нет, — наконец медленно ответила Мелоди, — ну и что из того? Мне кажется, что страсть — это еще не все. Да, конечно, стоило Брэду лишь взглянуть на меня — и я вспыхивала, как спичка. Ну и чем все это кончилось? Нет уж, спасибо — сыта по горло! — заявила Мелоди и встала, чтобы выйти из комнаты.
