Миранда Ли - Крик молчания
— Я в самом деле очень сожалею, Эллиот, — продолжала она лепетать в, трубку.-Но ничего не поделаешь. Все работники конторы проходят диспансеризацию раз в два года, и запись на нее производится заблаговременно. Так что я не могу…
— Ради бога, Одри, — нетерпеливо прервал он ее.-Тебе вовсе незачем оправдываться передо мной.
— Как это незачем?
— А зачем?
— Да потому, что мне неприятно то, что случилось, и я хотела бы поговорить с тобой, объяснить, что я чувствую. Я… я не хочу, чтобы ты думал, что я больше не хочу тебя.
— Я так не думаю, — вздохнул он.-Признаюсь, я здорово рассердился прошлой ночью. Но теперь я понимаю, что был неправ. Я не имею права требовать от тебя чего-либо.
— Нет, имеешь! — попыталась настаивать она.
— Нет, Одри. Ты была права, а я неправ. Конец спора. Отправляйся на свою диспансеризацию, а увидимся вечером, когда вернешься домой. Годится?
Совершенно расстроенная, она промолчала.
— Одри?
— Да?..
Он опять вздохнул.
— Теперь у меня головная боль. Может, даже и хорошо, что ты не приедешь сегодня на завтрак.
— Может, и хорошо, — сердито буркнула она и положила трубку.
О, боже, подумала она, закрыв глаза, зачем я это сделала? Она уставилась на свои дрожащие руки. Подняв глаза, увидела, что Эдуард наблюдает за ней с горестным видом.
В контору Одри вернулась около двух часов, вооруженная знанием, что она абсолютно здорова и проживет никак не меньше, чем до ста лет. Так сказал доктор.
— Если я постоянно буду чувствовать себя так отвратительно, как сейчас, — пробормотала она вслух, уронив сумку рядом со своим письменным столом, — я не захочу дожить и до тридцати.
Эдуард рывком поднялся из-за своего стола и вышел из застекленного кабинета.
— Вот-вот! Нет никакой надежды сосредоточиться на бюджете, пока вы бормочете что-то про себя.-Он подошел ближе и постучал по ее столу.-Кроме того, жизнь слишком коротка, чтобы губить то немногое, что имеешь. А теперь убирайтесь отсюда. Возвращайтесь домой или куда там еще, где находится ваш возлюбленный, и помиритесь с ним. Это-приказ!..
Одри сначала удивилась, потом разволновалась. Эдуард прав! Именно это и следовало ей сделать. Поехать домой и помириться. Какое имеет значение то, что сейчас Эллиот хочет от нее только секса? Может быть, со временем все переменится?.. Зачем портить то, что они имели, подгоняя ход вещей?…
Поблагодарив Эдуарда и попрощавшись с ним, Одри поспешила к своей красной «магне», припаркованной на улице. Ей пришлось остановиться как вкопанной, когда она заметила Расселла, стоявшего с грозным видом, облокотившись на дверцу ее машины со стороны водителя.
— Я надеялся увидеть тебя здесь, — свирепо прорычал он, когда она приблизилась к нему с бьющимся сердцем.
Его рот искривился в усмешке.
— Какое бы очарование ты ни пыталась себе придать, золотце, все равно ты останешься самой скучной клячей в мире!
Гневный жар опалил ее щеки, а злость вытеснила ощущение испуга.
— Убирайся, Расселл! Я не намерена выслушивать твои оскорбления.
— Вот как? А что ты можешь сделать? Потребовать, чтобы меня уволили еще раз?
— Я не требовала твоего увольнения, — огрызнулась она.
— Еще как требовала, золотце. Однако знаешь что? Ты оказала мне услугу. Я получил фантастическую перспективную работу управляющего в Новой Гвинее и приступлю к ней уже на следующей неделе. Но я просто не мог уехать, не посвятив тебя в мою маленькую тайну.
Его рот оскалился в злобной ухмылке.
— Диана не была единственной, кого я поимел на стороне. Я попробовал и твою мачеху. Ага… Сексуальную Лавинию… Эта-то женщина знает, как ублажить мужчину. О, чего это ты побледнела, дорогуша. Уж не посматривает твой новый любовник в том же направлении?
Он издал ехидный смешок.
— Могу поспорить, что да. Почему бы тебе не спросить, чем он занимается, пока ты на работе?..
— Убирайся!-воскликнула Одри и сильно толкнула его в сторону.
Он даже не попытался помешать ей сесть в машину и отъехать от тротуара. Взглянув в зеркало заднего вида, она увидела, что он остался стоять на том же месте и продолжал хохотать.
Всю дорогу домой руки Одри тряслись на руле. Она едва не разрыдалась, когда машина поднялась, наконец, по крутой подъездной дорожке к дому Эллиота. Она мечтала лишь о том, чтобы он сжал ее в своих объятиях, утешил ее, успокоил. Но это продолжалось недолго, ибо тут же она испытала сильнейший шок, увидев розовато-лиловый «фиат», припаркованный рядом с черным «саабом» в гараже Эллиота. Вся кровь отхлынула от ее лица, когда она врубила по тормозам.
На розовато-лиловом «фиате» ездила Лавиния… Машины такого цвета попадались не так уж часто.
Не может быть, подумала она. Ее чуть не стошнило. Нет…
… Она не помнила, как выбралась из машины, прошла мимо «фиата», затем посмотрела на внутреннюю винтовую лестницу и закрытую дверь наверху. Но она не могла войти через нее из опасения того, что могло ожидать ее, когда она войдет вот так, без предупреждения. Поэтому она прошла к наружной деревянной лестнице сбоку дома. Каждый шаг давался ей с жутким мучением.
Остановившись перед тяжелой деревянной дверью, Одри нажала кнопку звонка, потом оперлась на поручень лестницы, чтобы удержаться на ногах в течение долгих секунд ожидания. Что там делает Эллиот?-мучилась она. Что он-не желает или не может сразу открыть дверь?
Но в конце концов дверь распахнулась и в ней появился ее Эллиот-со спутанными волосами, в алом шелковом халате, одетом поверх алых. же шелковых пижамных брюк.
Ее мозг лихорадочно искал какое-то оправдание его виду. Но когда она увидела виноватый румянец на лице Эллиота, ее охватило жуткое отчаяние.
— О боже, Одри, ты же сказала, что не приедешь домой до вечера.
— Одри?..-послышался сзади него задыхающийся голос Лавинии.
— Как ты здесь оказалась?! —почти зло спросил он.
— Я приехала домой пораньше, чтобы помириться, — глухо произнесла она.-Теперь я вижу, что мне не следовало этого делать…
— Черт побери, это совсем не то, о чем ты думаешь!
Она засмеялась.
— У папы есть поговорка: «Если животное выглядит как собака, лает как собака и пахнет как собака, можно быть вполне уверенным, что это и есть собака».
Ее опустошенные глаза оглядели его еще раз, она убедилась, что они ее не обманывают-Эллиот был действительно раздет. А затем она резко развернулась и сбежала вниз по ступенькам.
— Вернись?-отчаянно закричал он.
Но она бежала слишком быстро, даже для него. Слишком быстро. Хорошо еще, что ключ остался в замке зажигания. Она запрыгнула в «магну», мгновенно завела мотор, подала задом, весьма удачно развернулась, и машина с визгом тронулась и поехала по подъездной дорожке.
