Марсия Иваник - О, мой ангел…
— Удар что надо! Может, свяжем его?
— Нет, Милош. Пусто закон решает, что с ним делать. Эван, не будете ли вы добры запереть его у себя, пока он не проспится?
Оуэн потирал саднящие пальцы. Эван постарался изобразить улыбку.
— Не очень-то законно вы поступили, мистер Прескотт.
Шериф подозвал своих помощников.
Оуэн посмотрел на Надю и незаметно спрятал руку. Подойдя к нему, она осторожно погладила припухшие пальцы. Он скривился и оглядел окружавших его людей. Мэр уставился на Уатта как на рыбу, выброшенную на берег. Глаза Уатта были выпучены, рот то открывался, то закрывался, но не произносил ни слова. Жена мэра перестала всхлипывать, ее словно поразил электрический разряд. Несколько горожан наконец сообразили, что Милош довольно сносно говорит по-английски, а значит, он понял смысл ругательств, которые изрыгал Уатт. Оуэн попытался высвободить свою руку из заботливых Надиных пальцев.
— Сегодня, — начал он, обращаясь к толпе, — я не могу гордиться тем, что американец. Вы все явились сюда, одержимые предрассудками. Вы выступили против людей другой национальности, ничего не зная о них. У каждого из вас есть предки, которые пришли в эту великую страну и тоже страдали от предубеждений, тех самых, что вы продемонстрировали сегодня. Разве мы ничему не научились за истекшие почти три сотни лет? Где ваше хваленое гостеприимство? Вы любите разглагольствовать о нем почти на каждом шагу. Неважный пример своего радушия вы показали Кондратовичам. Да, они поступают иногда иначе, чем вы. Но кто может сказать, что они поступают плохо? Почти каждый из вас проигрывал деньги Уатту и платил ему долги. Но когда он потерял Викторию Розу в честной игре, то заговорил о грабеже. — Оуэн посмотрел на Милоша. — Каждый из вас знает сына Юджина — Джимми Ли. Если бы не Милош, рисковавший жизнью, Джимми Ли не было бы с нами сегодня. И чем же мы отвечаем этому семейству? Тем, что выставляем его детей из магазинов, обзываем воришками, и отказываем им в приеме на работу? — Он ткнул пальцем в сторону высокого, худощавого мужчины — Вот ты, Эл. Несколько месяцев подряд ты печатал объявление, что тебе требуется механик, но когда пришел Занко, ты объявил ему, что работы нет. Крис, — Оуэн отыскал взглядом другого человека. — А что ты можешь сказать о найме работника на свою мельницу? — Оуэн помолчал с минуту, а затем обратился к мэру: — Эллис, вы ведь пришли сюда не для того, чтобы найти свою дочь. Вам хотелось показать свою власть. Никакой закон не нарушен. Ваша дочь весьма зрелая девица и способна сама решать свою судьбу. А вы побеспокоились о сыне Кондратовичей? Он всего-то в Америке шесть месяцев. Может быть, его родителей тоже волнует, какое воспитание получила ваша дочь, почему она увела юношу в мир, о котором он ничего не знает. — Оуэн осуждающе покачал головой. — Приди вы сюда и поговори с Кондратовичами как родитель с родителями, такого, вероятно, и не случилось бы.
Он подошел к Наде и потянул ее за собой сквозь примолкшую толпу. Надя посмотрела на родных, на шерифа, на мэра. Оуэн блестяще предотвратил неприятности, которые могли обрушиться на голову Кондратовичей.
— Я думаю, — сказал он, — что следует уйти отсюда. — Оуэн направился к машине. — Какие шансы на то, чтобы нас никто больше не беспокоил?
Надя обернулась на лениво разбредавшихся людей и увидела, как мэр пожимает руку ее отцу. Другие мужчины из Кроу Хеда разговаривали с ее родственниками, а помощники шерифа втаскивали Уатта в патрульную машину. Одна из ее маленьких сестер уселась на сиденье полицейской машины и включила сирену. Улыбка озарила лицо Нади.
— Все, что ни делается, все к лучшему.
— Прекрасно. — Оуэн захлопнул за ней дверцу и сел в машину. — Едем ко мне.
— Нет. Давай отправимся в мой дом, Оуэн. Я должна показать тебе что-то очень важное.
Он включил двигатель.
— Только не вздумай показывать мне своих предков.
— Нет, нет. Более важное. Я хочу, чтобы ты познакомился с моим прошлым.
Надя раскрошила несколько кубиков льда и завернула их в чистое полотенце. Затем подошла к Оуэну и положила компресс на его правую руку.
— Вряд ли пальцы сломаны, просто сильно распухли.
Оуэн пошевелил пальцами — хоть и с трудом, но они сгибались и разгибались.
— Прости, Надя. Обычно я не вступаю в драку. — Он снова согнул пальцы. — Впервые пришлось стукнуть человека не ради самозащиты.
Надя вынула из холодильника продукты и принялась готовить сэндвичи.
— Он сам напросился, — буркнула она.
Надя расставила тарелки и стала нарезать ветчину толстыми ломтями.
— Думаю, сэндвичи не помешают. — Она взглянула на часы, вмонтированные в электроплиту. Стрелки показывали начало девятого. — Слишком поздно браться за ужин. Обойдемся сухомяткой.
— Вообще-то, — сказал он, — я собирался покормить тебя в моем доме.
Надя взглянула на Оуэна и продолжала намазывать майонезом ветчину.
— Что же нас ожидало? — спросила она.
— Сдобные булочки, клубничный джем и охлажденное шампанское. — Он потянулся к столу и взял кусок ветчины. — Я же намеревался кое-что отметить.
— Да? И что же?
Она положила ломтик мяса на хлеб и одним движением разрезала его пополам.
— Ты до сих пор мне не ответила, — сказал Оуэн. Он еще не встречал женщины, за которой приходилось бегать, добиваясь ее согласия на брак.
Надя разложила сэндвичи и высыпала по горстке чипсов на каждую тарелку.
— Не хочешь ли ты поведать мне о своих секретах, связанных с прошлым? — спросила она.
— Мое прошлое, Надя, похоже на открытую книгу. Кроу Хед маленький город, и тут невозможно прятать секреты в шкафу. — Они протянул руку и погладил ее по запястью. — И разве имеет значение, есть они у меня или нет?
— Не имеет, — ответила Надя, в свою очередь погладив его пальцы. — Что же до меня, то мой шкаф полон секретов. — Она попыталась улыбнуться. — И поверь, они жутко мрачные.
— Если ты поделишься со мной, их станет меньше.
— Они слишком тяжелы для тебя. — Надя внимательно смотрела на красивое лицо Оуэна. Как ей хотелось сейчас, немедленно прикоснуться к его щекам, прильнуть к чувственным, соблазнительным губам! Ее пальцы задрожали, и она сильнее сжала его руку.
— Почему же ты прямо не расскажешь о них? Ведь я люблю тебя, Надя, и, несмотря ни на что, хочу, чтобы ты стала моей женой.
Она робко улыбнулась.
— Очень обнадеживающие слова человека, который не знает фактов.
— Так выложи мне их, любовь моя. И я смогу оценить, так ли уж они серьезны.
Надя опустила глаза.
— Сначала поешь.
Оуэн откусил приличный кусок. Сердце Нади замирало от горьких предчувствий. И все равно она не должна скрывать от него ничего. Он заслужил полное ее доверие, а теперь недалек от того, чтобы заслужить ее безоглядную любовь.
