Дженнет Лавсмит - Обольщение журналиста
— Во всяком деле возможны ошибки, — продолжил он.
Нет, не до работы. Рей отключил магнитофон.
Откинувшись на спинку кресла, он снова представил себе Денизу. Нет, это не просто похоть. Вилли внутренним чутьем понял Шерри Шеридан. Танцовщица из бара с добрым сердцем. Хотя теперь он уже забыл, как она выглядела. И в то же время помнил многое. Та же ямочка. Те же глаза. То же изящество.
Чертовски запутанная история. Как может умная и добрая женщина заниматься обыкновенным жульничеством?
Дверь распахнулась, и в комнату на всех парах влетела Эмили.
— Простите, босс, что помешала, но, по-моему, это срочно. Держите. Отвечать будем прямо сейчас?
Рей взял из ее рук телеграфное сообщение, Эмили присела рядом в ожидании реакции шефа.
Лоутон подошел и заглянул в листок. Команда переглянулась.
— Ну что, хорошие новости? — довольно хмыкнув, спросил Лоутон.
— Похоже, ты, Джеймс Бонд, нашел преступника?
— Да, он живет в городе. Напал на след.
— В самом деле?
— Угу. Нортон действовал не в одиночку. Внутренне Рей весь сжался. Господи, только бы не Дениза!
— Нашел доказательства?
— «Доказательства», пока громко сказано. Скорее, предчувствие. Интуиция, если хотите. Кстати, — Лоутон отвесил Рею шутливый поклон, — благодарю за идею. Я поговорил с женой Нортона.
— Это она навела тебя на след?
— Не она. Эта женщина тоже жертва. Однажды утром она проснулась и увидела, что осталась без гроша и без мужа тоже.
— Ах, эти мужчины! — фыркнула Эмили. — Как это по-мужски — попользоваться женщиной и скрыться. Грязный подонок!
— А она о чем думала? Позволить какому-то проходимцу перевести на себя все, что имеешь, после двух месяцев связи!
— Эти аферисты способны влезть в душу. Удивляюсь, как у них быстро все получается.
Рей решил положить конец этой перепалке. Чем он умнее той неграмотной женщины? Его-то сумели взять в оборот за несколько минут.
— Значит, ты считаешь, — обратился он к Лоутону, — что у Нортона был соучастник? — Не приведи Бог, подозрения подтвердятся.
Тот кивнул.
— Наверняка. Никто в здравом уме и доброй памяти не стал бы давать деньги под такое предприятие.
— Ты видел, что там за завод?
— Видел. Достаточно только взгляд бросить, чтобы понять, что это такое.
— И что же это такое?
— Чистой воды химера. Крохотная мастерская, оставленная покойным отцом бывшей миссис Нортон, которую она использовала для изготовления керамических изделий. Назвать эту мастерскую фабрикой мог лишь тот, кто был бы заинтересованным лицом. Ну, как тебе новость?
Что тут сказать? Все ясно. Банк не дал бы ссуду, если бы не получил подтверждения у официального лица из администрации штата о гарантии возврата ссуды. А кто мог дать гарантию? Только тот, кто отвечает за выдачу субсидий.
— Здесь наверняка замешано достаточно влиятельное лицо, — продолжал между тем Лоутон. — Кто другой мог бы спрятать концы в воду? Думаю, стоит покопаться в том, кто из работников агентства…
— Нет. Не стоит.
Лоутон удивленно взглянул на шефа. Слишком уж неожиданной показалась ему эта реплика. Рей в то же время понимал, что должен привести достаточно веские аргументы в подтверждение своей позиции.
— У меня есть там связи, — пояснил он более миролюбиво, — так что я возьмусь с этого конца, а ты продолжай розыски Нортона.
Я, должно быть, выгляжу идиотом, подумал Рей, глядя, как быстро ретировался Лоутон, испустив многозначительный вздох: дескать, ты — начальник, тебе виднее. Но что он мог сделать? Не пускать же его по следу Денизы? Хотя… Если не он, то другие ее выследят, узнают все, и тогда…
Рею очень не хотелось, чтобы она предстала перед судом. Нельзя этого допустить.
Он продиктовал письмо — ответ на полученный запрос, даже умудрился закончить заметку для газеты, но мысли его витали далеко. Как можно любить женщину и одновременно презирать ее? Плевать на пустые слова о долге, он обязан ее предупредить. Нет, надо спросить напрямую. Наверняка он ошибается.
Как бы там ни было, сейчас не время мутить воду. Пора расставить точки над «i».
* * *Время текло, как вода сквозь пальцы. Дальше тянуть нельзя. Пора сделать выбор. Принять одно из двух приглашений на работу и оставить прежнюю. Это и было самым трудным — уход с любимой работы.
События в малом бизнесе штата разворачивались самые радужные. Все больше людей вырывалось из лап нужды и, как Том Кроуфорд или Жозефина Крусс, становились независимыми, процветающими предпринимателями, способными не только неплохо обеспечить себя, но и дать работу другим. Для многих малый бизнес становился лишь стартовым мостиком в море большого бизнеса. Из маленькой обувной мастерской две сестры сумели создать процветающее предприятие по производству обуви для горнолыжников, одно из самых больших в штате Мэн.
Да, Дениза любила свою работу. Ей нравилось давать жизнь новым плодотворным идеям смелых, решительных людей, не ждущих подачки от судьбы, способных повести за собой других. Она не могла не думать о тех, чьи заявления ждут своего часа. Одно из них — от Арчибальда Грейсона, героя вьетнамской войны, который, будучи прикован к инвалидному креслу, сумел придумать новую обучающую и одновременно игровую программу для слабослышащих детей. Как важно и для этих детишек, и для самого Грейсона помочь внедрению этой программы. Дениза решила до отъезда довести до конца хотя бы этот проект. Надо суметь доказать вышестоящему начальству, что вложения окупятся, убедить, что нельзя в первую очередь думать о долларах и центах, а уж потом о людях, которые за всем этим стоят.
Но ведь можно сделать и так, чтобы и милосердие приносило прибыль. Да и деньги еще не все в этой жизни. Не люди для денег, а деньги для людей — вот какой должна быть основная установка. За всяким делом стоят конкретные люди, с их надеждами и чаяниями, с их идеями и амбициями. Разные люди — разные мечты. И эти мечты ждут своего воплощения.
Девушка тяжело вздохнула. Что поделаешь, и в Кливленде живут такие же, как везде люди, и они тоже умеют мечтать.
Какой город выбрать? Она приподняла в руках, будто взвешивая, конверты с приглашениями, по одному на каждой ладони, будто стараясь определить, который из них перевесит. Она знала, что один город только-только справляется от самого болезненного спада в экономике за всю историю штата. Другой готов покатиться в яму. И оба нуждаются в поддержке. Поддержке таких, как она.
Дениза думала о матери, о той цене, которую пришлось ей платить в течение жизни, продавая свой единственный товар — мастерство танцовщицы. Глория всегда делала вид, что ее жизнь в сплошных разъездах по большим и малым сценам — одно удовольствие. Денизе надо было побывать в ее шкуре, выступая перед распаленными хмелем мужиками в грязном прокуренном баре, чтобы понять, что скрыто за фасадом. Да, мать продавала свое искусство, но никогда — себя.
