Марта Гудмен - Любовь по плану
— Ах, Джереми, да нет же! — в отчаянии воскликнула Мириам и бросилась к нему. — Я говорила Тому только то, что люблю тебя! И упомянула о деньгах, чтобы он понял, что мне безразлично, богат ты или беден. А он попросил разрешения поцеловать влюбленную женщину. Он все понял. Да и как можно не понять влюбленную женщину!
Джереми отвернулся. Он не верил ей, не верил преданной жене и верному другу. Как можно так себя вести, когда решается самый главный вопрос в жизни — о любви, о доверии? Мириам была готов зарыдать от осознания собственного бессилия, от страшного ощущения краха всей своей жизни.
— Клянусь, это правда, — прерывающимся голосом произнесла Мириам, глотая слезы. — После того, что было между нами той ночью, как же я могла броситься в объятия другого мужчины? Я люблю только тебя.
Джереми быстро повернулся и устремил на нее испытующий взгляд, будто желая поверить в то, что она говорит правду. Его глаза жадно всматривались в каждую черточку ее лица, искали доказательства предательства… и не находили.
— Разве ты не видишь? Поэтому мне было так плохо, когда ты обвинял меня, будто у нас с Томом что-то было. Я люблю тебя, а не Тома!
— Ты говорила, что несчастна со мной! — сказал, как отрезал, Джереми и стиснул челюсти.
Когда Мириам дотронулась до его щеки, он вздрогнул.
— Разве не ужасно жить с человеком, которого любишь, и знать, что ты ему безразлична? — тихо спросила Мириам.
— Да, это сущий ад.
Произнеся эти слова, он неожиданно заключил ее в объятия и горячо поцеловал. Мириам вздохнула с облегчением, поняв, что самое страшное позади.
Наконец Джереми нехотя оторвался от ее губ и нежно обхватил ее лицо ладонями. Тяжело дыша, он потерся лбом о ее лоб словно в знак примирения. Голос его прерывался от волнения, был хриплым, но таким родным и близким:
— Я не заслужил твоей любви. Из-за того, как я с тобой обращался, ты должна была бы меня возненавидеть. Я был просто чудовищем, — пробормотал он с отвращением к самому себе.
Но Мириам еще крепче прижалась к нему.
— Я тысячу раз твердила себе, что ненавижу тебя, и много раз желала тебе смерти, да-да, как желают маленькие дети конца кошмару. Но однажды — это произошло чисто случайно — я вдруг представила, что ты действительно можешь погибнуть, и поняла, что не могу без тебя жить. Мне вдруг стало безразлично, зачем ты женился на мне и заставил лечь с тобой в постель. Лишь бы ты был рядом! Лишь бы я могла видеть тебя!
Джереми вздрогнул, когда ему представилась картина ее бесконечного падения в бездну холодного равнодушия. А именно на падение в такую бездну он обрекал своим поведением Мириам. Нежную, трепетную Мириам.
— Я никогда не думал, что способен на глубокие чувства. Но только после последнего разговора с Томом понял, что ошибался. Еще как ошибался!
Он вздохнул и поднял голову, чтобы посмотреть в лицо Мириам.
— Правда, еще когда ты стала звонить в больницу, а ночью нашла меня на террасе, чтобы я знал, что ты здесь, рядом, и готова прийти мне на помощь, если понадобится, я почувствовал себя самым большим ничтожеством на земле. Ты была мне так нужна — и ты пришла. — Голос Джереми был тих и нежен. — А утром я увидел, как Том целует тебя… Поверь, было от чего прийти в бешенство.
— А женщина из твоего прошлого? — еле слышно спросила Мириам.
Он заглянул в глубину ее сияющих глаз.
— Я практически не виделся с Камиллой, кроме того раза на ранчо… и в больнице. Обе встречи подстроила она. Я не хотел ее видеть. Мне гораздо больше нравилось приручать мою непокорную жену.
Мириам нежно поцеловала его в губы.
— Я верю тебе, и я люблю тебя.
Джереми нежно обнял узкие плечи молодой женщины. И полураскрытые губы Мириам вновь коснулись желанного рта. Страстный поцелуй, казалось, длился целую вечность, а сильные мужские руки не уставали гладить шелковистую кожу Мириам. Словно горячий ветер обжигал ее плечи и спину, словно солнечные лучи касались ее шеи и груди.
— Я сейчас умру от твоих ласк! — воскликнула она и не узнала своего голоса, настолько он был искажен страстью.
Джереми принадлежит только ей, самой счастливой на свете женщине, и будет принадлежать всегда!
Мириам хотела, нет, не хотела — мечтала в эти мгновения об одном, чтобы головокружительный поцелуй не кончался. Да, у нее кружилась голова, но ощущения были просто волшебными!
Все встало на свои места, мир обрел смысл, в жизни наконец-то воцарился порядок. Мириам теперь твердо знала, в чем заключается ее предназначение, ее высокий жизненный подвиг: быть женой этого человека, вечно любить единственного на свете мужчину, славного, чудесного Джереми!
О, Джереми! Мириам даже застонала, когда сильные руки сомкнулись на ее талии. Ни с чем не сравнимое, божественное ощущение! Я целиком принадлежу этому человеку, я по настоящему желанна!
В каком еще фантастическом сне Мириам могла бы представить себе, что обнимает ее самый сильный и страстный любовник в древней и красивой стране? Осторожно, боясь повредить пораненную руку, Мириам помогла Джереми снять рубашку, расстегнула пряжку на поясе из кожи королевского удава. Джереми разделся и нежно помог Мириам снять простенькое платье из ситца.
— Как ты красива, до чего у тебя приятная кожа, как бьется твое сердечко, моя милая женушка! — говорил Джереми, и ласковые слова обволакивали сознание Мириам.
Раньше она ни от кого на свете не слышала подобных слов. «Сердечко»! «Женушка»! Ведь это все слова о любви, о том самом чувстве, пришествия которого она ждала всю свою нелегкую жизнь, и вот дождалась!
Дыхание Джереми участилось. Его губы коснулись груди, ладони опустились на талию Мириам.
— Я люблю тебя, моя единственная! — прошептал он.
Обнаженная женщина целиком отдалась порыву своей страсти. Все, чего ей не хватало раньше в подлунном мире, теперь олицетворял этот человек. Мириам жила его страстью, его ласками, ароматом его поцелуев и запахом его тела.
— Ты мой желанный, люблю тебя! — стоном вырвалось из сокровенной глубины души Мириам. — Люби меня, возьми меня!
— Твоя грудь, твой живот совершенны, — шептал Джереми, целуя жену. — Я нашел свое счастье. Никогда не покидай меня!
Мириам лежала на спине, подставляя свою грудь, живот, стройные бедра призрачному свету луны, струящемуся через опущенные жалюзи, и вовсе не считала откровенные взгляды мужа бесстыдными или порочными. Она жаждала его ласк, и Джереми дарил ей все новые и новые незабываемые ощущения. Его мужественное тело источало энергию, его прикосновения и поцелуи затягивали Мириам в круговорот бурного наслаждения.
