Сандра Частейн - Милость от своей звезды
– Вы по-прежнему намереваетесь вернуться к нам на праздничный уик-энд?
– Да, – заверил ее Гейб. – Я тут работаю над одним планом с Беном Джэнсеном, но обязательно приеду.
– А у нас новости, – сообщила Джейн. – Этот фабрикант грампластинок хочет сделать запись "Песни Джесси" Он предложил ей кучу денег.
– А что она?
– Отвергла предложение.
Гейб ничуть не удивился, узнав о предложении изготовителей дисков, не стал для него сюрпризом и отказ Джесси пойти на это соглашение. Если она не желает покидать свою гору ради того, чтобы выпустить пластинку, то разве можно ожидать, что она откажется от земли ради него, Гейба? Тем не менее он был полон решимости провести свой план в жизнь.
– Увидимся завтра вечером, Джейн, – попрощался Гейб. – Скажите Горацию, что я еду с визитом.
11
"Дни Золотой лихорадки" должны были увенчаться грандиозным событием – выборами новой "Мисс Золотинки". Соревнование рассказчиков уже закончились, начались состязания музыкантов-скрипачей как прелюдия к финалу. Туристы, уже достаточно наслушавшись оглушительных воплей и шума, валом повалили с площади, где старались соревнующиеся, и заполнили улицы с лавочками, торгующими ремесленными изделиями, устремились к отелю "Золотой слиток" и бару "Золотой песок" И никто, даже организаторы фестиваля, не предвидели того, что последовало за этим.
Перекрывая уличный шум и музыку, неожиданно прозвучало несколько выстрелов. Толпа притихла, все головы повернулись в ту сторону улицы, где взвился на дыбы породистый вороной конь. Всадник в широкополой черной шляпе размахивал пистолетом чудовищных размеров и палил из него в воздух.
Люди расступались, убежденные, что видят еще одну часть праздничного представления. Конь подскакал к подъезду бара, и всадник соскочил на землю. Пугнув зрителей угрожающими жестами, странный ковбой исчез внутри. Когда он переступил порог, Джесси взглянула на него и сразу узнала: ей знакомы были эта фигура, эта шляпа, ноги, обтянутые джинсами.
– Гейб, ты?!
Он выстрелил в воздух еще раз, заставив умолкнуть оркестр. Танцующие пары остановились, и общее внимание обратилось на таинственного пришельца.
– Я захватываю вас, мадам, в качестве заложницы, – объявил ковбой, подступая к Джесси и беря ее за руку. – Следуйте за мной, тогда никто не пострадает.
– Что ты делаешь, Гейб?
– Я – человек вне закона, похищаю свою женщину, – прорычал тот. – И я расправлюсь с любым, кто станет у меня на пути!
Даже Джесси была застигнута врасплох поцелуем, который он запечатлел на ее губах.
Даже Гейб был ошеломлен непроизвольным сладостным ответом, полученным от нее.
Вскоре она уже сидела верхом на коне в объятиях Гейба.
– Трогай, Блейз. Действуй, как учил тебя Гораций, – скомандовал Гейб, для пущей важности выстрелив еще разок.
Свидетели этой сцены посматривали на окна здания полицейского участка, ожидая, что шериф вмешается и осадит нарушителя порядка. Вместо этого они увидели, как человек с шерифской звездой отдал похитителю честь, когда тот направился по дороге, ведущей из города.
– Ну, хватит, Гейб, – попросила Джесси. – Можешь опустить меня на землю. Туристы уже достаточно развлеклись.
– Мадам, я не задавался целью развлекать туристов. Я всерьез занимаюсь похищением.
– А я всерьез заявляю протест.
– Ты слишком уж серьезна, Джесси, и в этом твоя беда, – сказал Гейб, стремясь подражать голосу кинозвезды Джона Уэйна. – Время от времени надо расслабляться, давая себе отдушину. Вот увидишь, как это приятно.
Выслушав от Гейба такой совет, Джесси застыла с открытым ртом.
Блейз тем временем покинул шоссе и углубился в лес. Он держал путь прямо на их гору. Изумленная всем происходящим, Джесси продолжала сидеть в объятиях Гейба. Это был Гейб, каким она помнила его с детства, а потом утратила на годы. Она прижалась к нему спиной, с наслаждением ощущая вокруг себя кольцо его рук и стараясь не замечать жаркого дыхания у себя на щеке.
Так они ехали примерно полчаса: в зависимости от движения конского крупа вверх и вниз то Джесси прижималась спиной к Гейбу, то он тесно наезжал на нее.
Задыхаясь, Джесси наконец поинтересовалась:
– Куда мы едем?
– Я везу тебя в одно очень необычное место. Думаю, ты там никогда не была.
– Учтите, Гейбриел Сент-Клер, на этой горе не так уж много мест, где бы ни ступала моя нога.
– Некоторое время назад я сам готов был произнести эти слова. И тоже допустил бы ошибку.
Джесси ахнула:
– Ты, и вдруг говоришь о возможности своей ошибки? Не верю своим ушам!
Поездка постепенно превращалась в своего рода скачку с препятствиями: к ним упрямо тянулись сучья деревьев, портя Джесси ее костюм, надетый для выступления группы народного танца, вырывая перья, которыми его солистки украшали свои волосы, однако, несмотря на препятствия, они продолжали неуклонно пробираться вперед.
– Будь осторожнее, Блейз, – осаживал коня Гейб. – Мы же не хотим обижать нашу жертву, пока не доберемся до убежища.
Только что задыхавшаяся Джесси решила подыграть ему:
– До убежища?! Не может быть, чтобы ты планировал получить за меня выкуп. Ты думаешь, кого-нибудь волнует, цела я или нет?
– Почему же, это многих волнует: Джейн и Лонни, твоих помощников в баре, твой оркестр. Между прочим, знакомый тебе фабрикант грампластинок приглашает твоих музыкантов ехать вместе с тобой в Нэшвилл, чтобы записать вас.
– Но я не поеду в Нэшвилл, – огрызнулась Джесси, увертываясь от чрезвычайно цепкого побега дикого винограда, который дорвал подол ее юбки. – Я не собираюсь уезжать от горы Пампкинвайн!
Блейз выбрался из чащи, и они оказались на небольшой поляне.
Джесси несомненно, еще далеко не исчерпала свои аргументы, но умолкла, увидев перед собой бревенчатый домик. Дым мирно поднимался из трубы, в открытые окна задувал ветерок, шевеля белые занавески.
– Кто здесь живет? – Джесси была заинтригована.
– Никто. Как утверждает дядя Бак, дом пустует уже почти полстолетия.
– При чем здесь дядя Бак?
Гейб соскочил с коня:
– Зайди внутрь, Джесси, и я расскажу тебе об этом доме.
Она соскользнула к нему на руки, задержалась на миг в его объятиях, затем высвободилась.
– Зайди же внутрь, Джесс. Сама все увидишь.
Сгорая от любопытства, она последовала за Гейбом, задержавшись на крыльце, чтобы полюбоваться расстилающейся внизу долиной. Внутри дома в очаге, сложенном из необработанного камня, над тлеющими поленьями витал огонек, в воздухе стоял удивительно приятный аромат.
Гейб чиркнул спичкой, поднес ее к фитилю старинной лампы с розовым абажуром, и круг теплого сияния обозначился в комнате.
