Лина Мерканто - Вперед, Паола!
Песня закончилась, и Паола, почувствовав, что она не одна, резко обернулась.
– Симона! И давно ты здесь?
– Только что вошла. А это было красиво.
– Правда? Как я выгляжу?
– Ты прекрасна, как всегда.
– Этого мало. Сегодня я должна быть неотразима.
– А что происходит? Ты собираешься куда-то?
– Да так. Встречаюсь с одним знакомым. Ты его не знаешь.
– Ого. И кто же это?
– Расскажу, когда вернусь. Сейчас мне надо одеваться. А что ты так поздно?
Симона нахмурилась.
– Риджини вызывал. Расспрашивал о тебе. Не нравится мне все это.
– Ты сказала ему, что уходишь?
– Нет пока. Как-то не получилось.
– Ладно, обсудим это позже. Как ты думаешь, что мне надеть, чтобы сразить моего сегодняшнего кавалера наповал?
Симона внимательно оглядела подругу. – Что-нибудь черное, обтягивающее. Ты сейчас похожа на пантеру, приготовившуюся к прыжку.
– Умница, Симона. Пусть будет черная пантера.
Паола быстро облачилась в черные узкие брюки и черную же блузку с открытой спиной.
– Что скажешь?
– Если он не падет к твоим ногам, он просто деревяшка и не стоит дальнейших усилий.
– Посмотрим, посмотрим, – пробормотала Паола, надевая длинные золотые серьги и несколько тонких золотых браслетов.
– Не жди меня. Я, может быть, приду поздно.
– Или не придешь вообще. Я, кстати, тоже ухожу.
– Франко?
– Он. Заедет за мной через полчаса.
– Загуляли, значит, девушки. Ничего, мы это заслужили. Желаю приятно провести время.
Паола послала ей воздушный поцелуй и исчезла за дверью. Когда она танцующей походкой подошла к станции метро, Антонио уже поджидал ее.
– Добрый вечер, Антонио. Я вас сразу узнала.
– Надеюсь, что не только по машине.
Он взял ее руку и поцеловал. Зазвенели браслеты. Его усы приятно щекотали кожу. Красивым его не назовешь, подумала Паола, но что-то в нем определенно есть. От него веяло силой, под одеждой скрывалось хорошо развитое, мускулистое тело. Такой на край света на руках унесет, как котенка, и не почувствует тяжести.
– А я уже подумал, что вы не придете.
– Но я здесь, и кое-что мне уже не нравится. Мне кажется, мы начинали с другого.
Антонио опешил.
– То есть?
– Мы говорили друг другу «ты», насколько я помню. А еще ты называл меня «куколкой» и «красоткой».
– Не отказываюсь ни от того, ни от другого. Куда хочешь пойти поужинать?
– Пойдем туда, где пошумнее и попроще.
– Тогда в «Мэджик», если там есть еще места. Попробуем?
– Отличная мысль.
Они сели в машину и поехали в сторону Дуомо.
Дуомо, знаменитый миланский собор, это не только центр и символ, это душа Милана. Гигантское готическое сооружение с десятками тысяч башенок, узких стрельчатых окон и каменных фигур, кажется невесомым, будто парит в воздухе. Вокруг него всегда кипит жизнь. Толпы туристов, уличных торговцев, огромные стаи голубей, откормленных, как индюшки, большие дорогие магазины, бары, кинотеатры.
Ресторан «Мэджик» находится как раз напротив собора. В этом уютном заведении с приглушенным светом даже приезжий чувствует себя как дома. Посреди зала многоярусный стол, весь уставленный разнообразными кушаньями. Здесь есть все: холодные закуски, салаты, подносы с жареным мясом и рыбой, изобилие морских блюд и гарниров и, конечно же, паста, без которой не обходится ни одна итальянская трапеза. Различные виды спагетти, равиоли, лазанья, приправы, тертый сыр пармезан. На отдельном столе цветут пирожные, фруктовые салаты, десерты под айсбергами взбитых сливок. В углу примостилась стойка бара. Два молодых бармена колдуют с напитками, виртуозно смешивают коктейли, подкидывают и трясут сверкающие шейкеры.
Когда Паола и Антонио вошли в зал, там уже яблоку негде было упасть. Они наполнили тарелки, заказали вино, сели за освободившийся столик и огляделись. Вокруг царило веселье, разноголосый гомон, смех. Многие мужчины оглядывались на Паолу, и это приятно волновало ее. Она так давно нигде не бывала.
– Ты производишь фурор, – сказал Антонио, касаясь ее руки. – Все мужчины с тебя глаз не сводят.
Паола улыбнулась ему.
– Хорошо, что мы пришли именно сюда, – заметила она. – Люблю это место. Отличная еда и непринужденная обстановка. Что еще надо для счастья?
– Да, особенно, если рядом сидит такая красотка, как ты. Ну и удивила же ты меня своим звонком! Я был уверен, что никогда больше тебя не увижу.
– Я тоже. Все вышло совершенно случайно. Я даже не сразу вспомнила, кто такой Антонио Канчелли и откуда у меня его визитка.
– Еще бы! Ты тогда была просто как одержимая. «Скорее, скорее!» Как будто убегала от кого-то. И все время оглядывалась. Гнался что ли за тобой кто-то?
– Можно сказать, что так. Просто надо было поскорее исчезнуть.
– Бывает. А я тебя вспоминал.
– А я нет. Столько всего произошло. Но когда нашла визитку и вспомнила все, захотелось увидеться с тобой, еще раз поблагодарить за помощь. Ведь ты мне здорово помог тогда.
– Никогда еще, помогая кому-то, я не испытывал такого удовольствия. Так что это я тебя должен благодарить.
В зал ввалилась большая группа спортивного вида молодых людей. Судя по тому, как засуетились официанты, их прихода ждали. Они принялись сдвигать вместе несколько столиков рядом с Паолой и Антонио. Он нахмурился.
– Этого нам только не хватало. Теперь шума не оберешься. Готов побиться об заклад, что это спортивная команда. Собираются обмывать свои чертовы медали. Можешь себе представить, что сейчас начнется.
– Ничего, так даже лучше, – проговорила Паола. Она вдруг снова ощутила сосущую пустоту внутри. Один из спортсменов до боли напомнил ей Роберто. Все сразу стало пресным и бесцветным. Даже мужчина рядом с ней был уже не интересен. Ей не хотелось больше говорить с ним, спрашивать о чем-то, выслушивать его ответы, имитировать интерес к тому, что он говорит. Пусть уж лучше гомонят футболисты или кто они там, да погромче. Тогда у нее будет повод поскорее уйти. Зачем она вообще все это затеяла?
Громко разговаривая и гремя стульями, ребята рассаживались вокруг стола. Во главе его уселся среднего роста парень с орлиным носом и пронзительными черными глазами. Длинные черные волосы перехвачены сзади резинкой. Это он напомнил ей Роберто. Сердце предательски заныло. Она поймала себя на том, что пристально смотрит на него. Он уже это заметил и улыбнулся ей в ответ. Она поспешно отвела глаза и повернулась к Антонио.
– Так что, ты говоришь, мы будем делать дальше?
– Я ничего пока не говорю. А что ты предлагаешь?
Господи, да ничего она не собирается предлагать. Роберто никогда не спрашивал ее об этом. Он всегда и так знал, что ей хочется. Он жил и дышал на ее волне, он чувствовал ее, как самого себя. Как же так могло случиться? Чем больше она думала об этом, тем больше удивлялась себе. Как же она могла не разыскать его немедленно, не заглянуть ему в глаза, не попытаться хотя бы понять, что произошло? Дура, непроходимая дура.
